Город для отдыха героев враждующих армий

 красивого особняка на склоне горы, спускающейся к морю. А потом, уже найдя

 глазами все это и насмотревшись вдоволь, опущусь на булыжник возле кафе со

 стеклянной стенкой Рё, зайдя Рё присев РЅР° СЃРІРѕРµ (РѕР±СЏР·Р °С‚ельно всегда СЃРІРѕРµ!)

 место Р·Р° столиком, Р±СѓРґСѓ ждать РїСЂРёС…РѕРґР° Р?СЂРёРЅС‹, РЅРµСЃСѓС ‰РµР№ РјРЅРµ кофе СЃРѕ взбитыми

 сливками, бодрость и ясность мысли, дарящей мне даже то, чего я не

 заслуживаю!..

 Да, коктейль РёР· заброшенного ботсада Рё РІРёРЅРѕРіСЂР °РґРЅРѕРіРѕ РІРёРЅР° был

 великолепен, такой легкости я в себе не чувствовал уже давно.

В Р?, неспеша РёРґСЏ дальше РїРѕ той же дорожке, СЏ упивался изысканностью Рё

 совершенством мира, растущего вокруг.

В Р? СЃРЅРѕРІР° СЏ подумал Рѕ РіРёРјРЅРµ, РЅРѕ теперь эта мысль показалась РјРЅРµ такой

 мелочной, такой незначительной РЅР° фоне РёСЃРєСЂРѕРјРµС ‚РЅРѕР№ флоры, что как-то само

 собой ушло на этот день из моей головы слово 'гимн', освободив меня от

 раздумий и поисков.

 В одном месте я присел на корточки и разглядел в зелени деревянные

 таблички с вечной латынью имен и фамилий жителей этого сада. Я сам себе

 произнес эти имена Рё РІСЃРїРѕРјРЅРёР» слова Р?СЂРёРЅС‹ Рѕ том, что красивые имена РЅРµ

 могут принадлежать одной нации. Эти имена явно принадлежали всему миру и

 это подтвердило правоту моей 'балерины'. Я даже присмотрелся к другим

 табличкам, внутренне готовясь увидеть на одной из них выписанное

 латинскими буквами РёРјСЏ Р?Р Р?РќРђ, или Р?Р Р?РќР?РЇ, РЅРѕ имена СЂР°СЃС ‚ений были длиннее Рё

 барочнее, среди РЅРёС… красовались Артензии, РђСЃС‚СЂРѕС „итумы, Эуфорбии.

 Краски, звуки, окружавшие меня в этом месте, были совершенно земными,

 но так это было непохоже на то, что встречалось моему взгляду на

 протяжении всей предыдущей жизни, это было другим, словно есть и было две

 земли: РѕРґРЅР° собственно ЗЕМЛЯ, Р° другая - место обитания ГОМО РЎРђРџР?ЕНС,

 место, которое заслужил этот РІРёРґ, настолько С‚Р°Р»Р°РЅС ‚лив, насколько Рё

 порочен.

В Р?РґСЏ дальше, то Рё дело останавливаясь, дыша запахами орхидей Рё

 экзотичных СЃРјРѕР», СЏ приблизился Рє указателю, РєРѕС ‚орый настойчиво советовал

 повернуть налево Рё пойти вдоль РґСЂСѓРіРѕР№ тропы. Рљ сожалению, надпись, некогда

 украшавшая указатель, исчезла. Может, Р±СѓРґСЊ СЏ РІ СЃРѕСЃС ‚РѕСЏРЅРёРё прочитать эту

 надпись, мой интерес к указанному направлению был бы невелик. Но ржавчина

 поверх уже невидимого слова создавала тайну, загадку, Р° идти РјРЅРµ было

 легко, спешить СЏ РЅРµ спешил, Рё РІРѕС‚ так, даже Рё РЅРµ Р·Р °РґСѓРјС‹РІР°СЏСЃСЊ, СЏ ступил РЅР°

 рекомендованную молчаливым указателем тропу Рё РїРѕРєР °СЂР°Р±РєР°Р»СЃСЏ вверх.

В РўСЂРѕРїР°, впрочем, РЅРµ только поднималась, РЅРѕ Рё РїСЂРёСЃРїСѓСЃРєР °Р»Р°СЃСЊ Рє РјРѕСЂСЋ. Шла

В РѕРЅР° примерно РЅР° РѕРґРЅРѕРј СѓСЂРѕРІРЅРµ, колеблясь РІ пределах десяти метров. Р?

 привела меня Рє большому щиту перед открытыми РЅР °РІРµС‡РЅРѕ железными воротами.

 На щите было что-то нарисовано. По сохранившимся линиям я смог определить,

 что изображено там некогда было животное, не угадать - какое именно

 животное нарисовано - оказалось выше моей РґРѕРіР °РґР»РёРІРѕСЃС‚Рё.

 Войдя в ворота, я уткнулся носом в ржавый барьер, над которым

 монументально, Рё самое удивительное: РїСЂРё полном РѕС ‚сутствии ржавчины,

 красовалась надпись РЅР° английском языке: 'Р–РёРІРѕС ‚ных РЅРµ кормить!'

В РЇ подошел ближе Рё заглянул СЃРєРІРѕР·СЊ ржавую сетку РІРЅСѓС ‚СЂСЊ вольера. Было

 совершенно глупо ожидать увидеть здесь животных заброшенного зоосада. Тем

 более, что кто-то просил их 'не кормить', кто-то, кто явно не кормил их

 уже РјРЅРѕРіРѕ лет. РќРѕ глаза РјРѕРё отыскали бывшего жителя СЌС ‚РѕРіРѕ вольера -

 крупный белый скелет, РЅР° котором РєРѕРµ-РіРґРµ еще держались кусочки

 пергаментной кожи с клочьями шерсти, лежал в правом дальнем углу. Я

 инстинктивно внюхался в воздух этого места, готовый