€РёСЃСЊ Рѕ РґРІР°
 посылочных ящика, оставленных почтальоном РїРѕРґ РЅР°С €РµР№ дверью.
 Хорошо РІСЃРµ-таки иметь родственников, которые Р·Р°Р±РѕС ‚ятся Рѕ тебе, что-то
 присылают, пишут письма...
 Город еще спал - СЏ даже РЅРµ знаю, почему СЏ проснулся С ‚ак рано РІ то
 утро.
 Было так тихо, что я застыдился звука своих шагов, гулко
 разносившегося по улице, и старался ступать мягче.
 Уже изученной улочкой, ведущей РІРЅРёР·, СЏ шел Рє набережной.
 Солнце только-только стало опускать свои лучи с крыш домов на окна
 вторых Рё третьих этажей - теперь там, наверно, РЅР °С‡РёРЅР°Р»Рё просыпаться люди.
В Рђ набережная была пустынна, Рё РјРѕСЂРµ, стараясь РЅРµ С €СѓРјРµС‚СЊ, плескалось
 рядом с песочным берегом.
 Солнце тяжело и величественно поднималось над горизонтом и мне
 показалось, что СЏ вижу, как РѕРЅРѕ поднимается. РЇ даже С‡СѓС ‚СЊ повел головой
 вверх через какую-то минуту - словно провожал взглядом светило,
 стремящееся занять СЃРІРѕРµ царское место РЅР° небесном троне.
 На горизонте виднелась малюсенькая точка какого-то рыбацкого баркаса.
 Жаль, не было у меня ни подзорной трубы, ни бинокля. А так хотелось
 приблизить Рє себе этот баркас Рё посмотреть РЅР° рыбаков, РЅР° РёС… улов.
 Баркас уходил вправо, вдоль линии горизонта, и точка его постепенно
 растворялась в этой линии. Я повернулся спиной к морю и посмотрел на гору
 - она вся была в солнечном свете и зелень деревьев своей яркостью
 ослепляла меня.
В Р? СЃРЅРѕРІР° пришли мысли Рѕ РіРёРјРЅРµ, Р° СЃ РЅРёРјРё - Рё мысли Рѕ человеке, для
 которого Рё Рѕ котором этот РіРёРјРЅ должен быть написан. Р? мысли эти РЅРµ были
 мне приятны. Но, терпеливо задумавшись, я снова искал слова, а слова
 словно избегали меня. Р? было тихо РІРѕРєСЂСѓРі, Рё РІ РіРѕСЂРѕРґРµ, Рё над РіРѕСЂРѕРґРѕРј. Рђ
 потом, буквально через несколько минут, странный звук перечеркнул тишину,
 раздавшись Сѓ меня Р·Р° СЃРїРёРЅРѕР№. Р? СЏ, напуганный, резко обернувшись, увидел
 мужчину лет сорока в черном рабочем комбинезоне с метлой в руках. Метла
 ритмично шуршала по асфальту набережной, а мужчина на мгновение остановив
 на мне свой, как мне показалось - грустный, взгляд, сам не остановился и
 продолжал двигаться вдоль набережной.
 Я еще долго смотрел ему вслед, а солнце тем временем поднималось и
 проснувшийся РіРѕСЂРѕРґ шумел РѕР±СѓРІСЊСЋ спешащих Рє Р·Р°РІС ‚раку героев. Горизонт был
 чист. РњРЅРµ тоже захотелось поесть Рё СЏ РїРѕРєРёРЅСѓР» набережную.
 В кафе мне повезло - я сел за один столик с Вацлавом. Собственно, мы
 были РѕРґРЅРёРјРё РёР· первых посетителей Рё поэтому могли СЂР °СЃСЃС‡РёС‚ывать РЅР° самую
 свежую еду.
 Кусок мяса, довольно большой, политый зеленоватым мятным соусом,
 занимал больше половины широкой тарелки. Я уже не буду говорить подробно о
 гарнире, чтобы не приняли меня за француза. Но я видел, как Вацлав
 посмотрел на свою, точно такую же порцию. Клянусь, что и его глаза
 блеснули.
 Разворачиваясь, официантка сладко проговорила: 'Слонятина...'
 Потом она поднесла нам еще кусочки лимона и черничный напиток.
В - РўС‹ знаешь, Казмо, кажется, согласился! - сообщил СЂР °РґРѕСЃС‚ным голосом
 Вацлав, покончив со своим куском слонятины.
 - Да?! - сыграл я удивление, не желая расстраивать друга тем, что
 новость эта мне знакома.
 - Ага! - подтвердил Вацлав.
 Потом РїРѕРґРІРёРЅСѓР» Рє себе чашечку кофе СЃ медом Рё РїСЂРёРіСѓР ±РёР».
В - Р? РєРѕРіРґР° РѕРЅ вступит РІ должность?! - поинтересовался СЏ.
 - Ну, это не совсем просто... - Вацлав облизал губы. - Во всяком
