±СЂР°С‰Р°Р»СЃСЏ,
 пока перед ним не остановился Тиберий и еще один парень из его десятки.
 - Где остальные? - строго спросил генерал.
 - Там! - Тиберий показал рукой на небо.
 - Патроны остались? - спросил Казмо.
 - Нет, - сказал Тиберий.
 - Хорошо! - генерал выглядел очень самоуверенно. - Быстро на виллу,
 передайте Феликсу приказ: выдать еще боеприпасов. Уйдете в горы! В плен не
 сдаваться! Р?сполняйте!
 Тиберий Рё второй парень побежали Р·Р° СѓРіРѕР» двухэтажного РґРѕРјРёРєР°, стены
 которого радовали взгляд ласковым розовым цветом. Бежали они медленно и
В РІРёРґРЅРѕ было, как Тиберий припадает РЅР° правую РЅРѕРіСѓ, Р° РІС ‚РѕСЂРѕР№ парень пытается
 поддержать его, не дать ему упасть.
 Генерал тем временем посмотрел по сторонам и пошел себе спокойной
 походкой прямо по середине улицы в сторону моего любимого кафе.
 Я, наплевав на осторожность, пересек дорогу прямо за его спиной, но
 он не обернулся.
 Тропинка вывела меня в задний дворик какого-то домика и там, увидев
 сарай и вход в погреб, я решил спрятаться.
 Двери в сарай оказались наглухо забитыми, но зато погреб был открыт и
В СЏ спустился РїРѕ мокрым бетонным ступенькам РІРЅРёР·, Р °РєРєСѓСЂР°С‚РЅРѕ прикрыв Р·Р° СЃРѕР±РѕР№
 крышку. Р’СЃРµ сразу погрузилось РІ полную темноту Рё СЏ Р·Р °СЃС‚ыл РЅР° предпоследней
 ступеньке, боясь сделать следующий шаг. Но очень быстро глаза мои стали
 привыкать к темноте и уже через минуту или две я смог отличить самое
 светлое место в погребе - рядом с винными бочками из потолка торчало
 отверстие вентиляционной трубы, выходящей РЅР °СЂСѓР¶Сѓ, РЅРѕ, РїРѕ-РІРёРґРёРјРѕРјСѓ, РёР·-Р·Р°
 того, что там, сверху, эта труба была прикрыта Р·РѕРЅС ‚РёРєРѕРј-колпачком против
 дождя, яркий свет в погреб не проникал. Но все равно под этим отверстием
 темнота была более разряженной и я подошел туда, еще раз осмотрел
 небольшой погреб, пытаясь найти табуретку или х отя бы что-нибудь, на чем
 можно было сидеть, но ничего не увидел, и прислонился к бочкам,
 прислушиваясь к жизни наверху, в городе. Но там было тихо, или, что вполне
 возможно, никакие Р·РІСѓРєРё просто РЅРµ проникали РІ погреР±.
 Я стоял в этой тишине и сырости, и ощущал своей кожей, как холод
 обволакивает меня, как зябнут пальцы на ногах.
В Рђ там РЅР° РіРѕСЂРѕРґ сейчас опускается вечер, Рё РїРѕРєСЂР °СЃРЅРµРІС€РµРµ солнце
 готовится покинуть небосвод.
В РЇ смотрел РЅР° стоявшие РЅР° полках бутыли СЃ РІРёРЅРѕРј Рё, РѕС ‚влекая СЃРІРѕРё мысли
 от холода, удивлялся, что даже в такой темноте стекло может порождать
 блеск, матовый, но заметный для глаз блеск.
 Как раз, наверное, РІ это время РЅР° площади святого Лаврентия должен
 был бы звучать выбранный мною гимн города, который так и не стал вольным.
 Странно думать, что именно сегодня должен быть РѕС ‚празднован первый День
 Независимости...
В Р’СЃРµ-таки это была прекрасная мечта! Р? РІРѕС‚ только там, РІ погребе, СЏ
В СЃРјРѕРі РїРѕ-настоящему ее оценить. Даже РѕР±РёРґРЅРѕ стало, С‡С ‚Рѕ, наслаждаясь
 собственной свободой и мечтая о том, чтобы она продлилась до конца моей
 жизни, я практически ничего не сделал для этого. Даже проблема создания
 или РїРѕРёСЃРєР° РіРёРјРЅР° была для меня довольно РѕР±СЂРµРјРµРЅРёС ‚ельной, Р° Рѕ чем-то еще СЏ
 и думать не хотел: каждому свое - мне был поручен гимн, Тиберию - герб,
 остальным - бескровная или 'кровная' революция и последующее построение
 свободного города-государства. Еще одна утопия окончилась приказом
 'Пленных не брать!'
В Рто была прекрасная мечта. Наверно, единственная РІ своем СЂРѕРґРµ.
В Р? именно Р·Р° ее неудавшееся осуществление отдали СЃРІРѕРё жизни ребята,
 получившие из рук генерала Казмо боеприпасы, а из уст его - весь набор
 призывающих к подвигу слов. 'До последнего патрона...
