Город для отдыха героев враждующих армий

 Айвен только сейчас понимали свою вину?! Я-то все время ее чувствовал, но

 после этого разговора казалось РјРЅРµ, что РёС… РІРёРЅР° Р ±РѕР»СЊС€Рµ моей.

 Чай РЅРµ был очень горячим, РЅРѕ РјС‹ так долго пили его, Рё С ‚акими

 маленькими глоточками, словно боялись обжечь горло.

 Прошло, наверно, полчаса перед тем, как мы встали из-за стола.

 - В одиннадцать тебе надо быть в гараже, - твердо, по- командирски

 сказал мне Казмо. - Примешь джип, посмотришь: все ли в порядке с мотором.

 Знаешь, где гараж?

 Я отрицательно мотнул головой.

В - Как теперь эта улица называется? - генерал РѕР ±РµСЂРЅСѓР»СЃСЏ Рє Айвену.

В - Вацлава Вишневского, - ответил новый инспектор РїРѕ РїСЂР °РІРёР»Р°Рј

 поведения.

 - Улица Вацлава?! - переспросил я.

 - Да, - подтвердил Айвен. - Ночью, когда заседал штаб победителей,

 они хотели переименовать все улицы города только в память о своих

 погибших... Мы с генералом заявили, что Вацлав погиб, пытаясь остановить

 революцию, и одну улицу отвоевали.

 - Правда, паршивая улица... - недовольно буркнул генерал. -

 Короткая...

 - Да, - вздохнул Айвен. - Там только три дома и гараж. Но зато ее

 очень легко найти - как раз напротив кафе, РіРґРµ РјС‹ Р·Р°РІС ‚ракаем...

 - Разрешите идти?! - спросил я у генерала, понимая, что отныне я -

 его подчиненный.

В - Р?РґРё! - сказал генерал.

 Я развернулся и пошел к двери.

 - Стой! - скомандовал за моей спиной Казмо.

 Я остановился.

 - Если увидишь в городе военных - не пугайся! Они подчиняются

 инспектору, - говорил мне в спину генерал. - Теперь в городе будет

 постоянно находится патрульная рота... Сейчас это Р °РјРµСЂРёРєР°РЅС†С‹. Хорошие

 ребята. Теперь можешь идти.

 Я спустился по деревянной лестнице. Вышел из дома. Перешел через

 мостик.

В Р?, РЅРµ оглядываясь, шел дальше, РІ РіРѕСЂРѕРґ, который еще вчера утром СЏ так

 любил.

 Тропинка вливалась в 'неаккуратную' аллею. Аллея впадала в

 низкорослую улицу. А улица стремилась к морю.

 Было еще довольно рано. Что-то около восьми утра.

 Я без труда нашел улицу Вацлава, прошел ее за полторы минуты.

 Вернулся и заглянул в кафе.

 Морально я уже был полностью готов к овсянке и жидкому чаю, но, к

 моему удивлению, РјРЅРµ подали 'дореволюционный' Р·Р°РІС ‚рак.

 Рыбные палочки СЃ французской горчицей, Р °РїРµР»СЊСЃРёРЅРѕРІС‹Р№ СЃРѕРє, тост СЃ

 красным чеддером и хороший крепкий кофе.

В Р—Р° соседним столиком кушали РґРІР° парня, одетые РІ СЃРїРѕСЂС ‚ивные костюмы.

В Р?С… лица были РјРЅРµ РЅРµ знакомы. РћР±Р° ели жадно, РЅРµ пользуясь ножом. РћРЅРё

 разламывали рыбные палочки вилками и, окунув в горчицу, отправляли их в

В СЂРѕС‚. Р? глотали, даже как следует РЅРµ прожевав.

 Это был их первый завтрак в городе мира.

 Я это очень легко определил: по апельсиновому соку. Они выпили его за

 минуту Рё теперь давились рыбными палочками, СЃС ‚есняясь, или РЅРµ зная, что

 они имеют право попросить еще сока. А официантка, пребывавшая в лирической

 задумчивости, не замечала, что их стаканы пусты.

В РЈ РѕРґРЅРѕРіРѕ РёР· парней РЅР° правой СЂСѓРєРµ было только РґРІР° РїР °Р»СЊС†Р°:

 указательный и большой.

 Поев, я вышел на улицу.

 Город уже нагревался лучами утреннего солнца.

 Город был чист и опрятен, и свеж, как только что испеченный торт.

 Даже деревья казались тщательно причесанными и подстриженными.

 Город оставался таким же, каким РѕРЅ был позавчера, Рё, РЅР °РІРµСЂРЅРѕ, десять

 и двадцать лет назад.

 Это моя жизнь снова изменилась. Снова полетел я под откос, неполные