— Да?
— Ты пачкаешь меня конфитюром.
Я сажусь прямо. Приглядевшись, понимаю, что теперь у нее на груди пятно — точно такое же, как у меня. Начинаю возиться с перчатками и, стараясь не смотреть на Кэт, частично сдергиваю правую. Сердце учащенно бьется. Смотрю вниз, на кусочки пережеванного хлеба, вывалившиеся изо рта во время приступа кашля. Наконец мне удается взять себя в руки и набраться смелости рассказать все, что я хотел.
— Кэт. Я должен тебе кое-что показать.
— О, Дэмиен, только не на лавочке.
Смотрю на нее без улыбки. Кэт тоже перестает улыбаться.
— Ты помнишь, что в прошлом месяце у меня на пальце должна была появиться буква «З»?
Кэт бледнеет. Потом кивает.
— Так вот, этого не случилось.
— В каком смысле? — спрашивает Кэт, морща нос. — Но у тебя… Я видела…
Поняв, что на самом деле она ничего не видела, Кэт закусывает губу. Кажется, теперь до нее дошло.
— Я тебе говорил. Малиновый Огонь мой отец.
— Ну, так и что? Что это значит, кроме того, что тебе обеспечено пожизненное членство в Клубе выживания?..
Снимаю перчатку и показываю Кэт большой палец на правой руке. Делать отпечаток нужды нет — буква «X» видна невооруженным глазом.
— Вот что случается с людьми, вроде меня. С теми, кто наполовину суперзлодей и наполовину супергерой.
Кэт инстинктивно отодвигается, но думаю, вызвано это движение, скорее, шоковым состоянием, нежели отвращением.
— Ух ты! Я и не знала, что такое бывает.
— Есть еще шансы, что это изменится. Уже были случаи появления «икса», а потом он трансформировался в «Г» или «З». Просто появления «З» придется ждать чуть дольше, и все. Насколько мне известно, я остаюсь стопроцентным злодеем.
Кэт протягивает руку и осторожно поглаживает мой большой палец.
— Боже, Дэмиен…
— Да все нормально. Я уже привык. Не плачь.
— Я не плачу, — говорит Кэт, глядя на меня полными слез глазами. Она начинает вздрагивать, но неожиданно я понимаю, что она не плачет, а смеется.
Нахмурившись, я наблюдаю за ней.
— Это не смешно.
— Я знаю! Это ужасно! — с трудом произносит Кэт, задыхаясь от смеха. — Но из всех людей, которых я знаю, такое могло случиться только с тобой… А какие у тебя сверхспособности? Ты можешь… Нет!..
Новый приступ смеха заставляет ее на время замолчать.
— Ты умеешь летать? Как твой папа?
Я чувствую, как от лица отливает кровь. Кладу руки на колени и смотрю прямо перед собой.
— Боже, ты правда умеешь летать. Я же пошутила, вообще не думала, что такое может быть.
Кэт валится на меня, задыхаясь и трясясь от смеха. Когда ей наконец удается взять себя в руки, она делает глубокий вздох и вытирает навернувшиеся на глаза слезы.
— Дэмиен, — говорит она, — на самом деле хуже новости я еще никогда не слышала.
— Это понятно.
Однако следующую фразу она произносит уже более чем серьезно.
— Если я правильно понимаю, — спрашивает Кэт, — тебе придется отложить поступление в Вилмор? Надолго?
— Не знаю, — отвечаю я, проводя пальцем по краю доски, из которой сделано сиденье. — Не думаю, что это как-то меня компрометирует. Кроме того, я собираюсь поговорить с Тейлором.
Который, к слову сказать, находится в плену заблуждения, считая, что я не гожусь для Вилмора. А ведь ему еще даже неизвестно, кто мой отец.
— Но мы же собирались поступить туда вместе. Стать настоящими суперзлодеями, — говорит Кэт, ставя локти на колени и кладя подбородок на руки. — Дэмиен, мы должны сделать что-то серьезное. Нужно доказать, что мы настоящие злодеи, и тогда Тейлор наверняка тебя примет. Мы должны поступить туда вместе. Иначе мы просто будем слишком далеко друг от друга.
— Ты меня слушаешь? Я же сказал, что поступлю туда. Декан университета сделал предложение моей маме — он не может не принять меня. Нужно просто с ним поговорить.
— А что, если ты все-таки не поступишь? Если «X» возьмет и превратится в «Г», а не в «З»? Я же не могу… с героем… Отец от меня откажется, Дэмиен!
— «X» не может просто так превратиться в «Г». Я могу на это повлиять. Изменения зависят от моих поступков, а не от того, кто мои родители.
— А что мне говорить людям, если тебе придется навещать меня в университете? Это Дэмиен, мой друг. Он супергерой. Не надо его бить, ладно?
— Кэт, ты меня вообще, что ли, не слушаешь?! Я поступлю в Вилмор. Я же сказал, что буду там учиться, а говорить людям вообще ничего не нужно, потому что я не супергерой! Да мне плевать, что все думают!
Я встаю, поднимаю руки к небу, а потом резко опускаю, хлопнув себя по бокам.
— Я суперзлодей! Меня вырастила суперзлодейка, я думаю, как злодей, и никогда не вступлю в их дурацкую Лигу! Я живу по-своему!
— В тот вечер ты вел себя, как супергерой.
— Да, но у меня были на то веские причины, разве непонятно?
— У тебя есть партнерша.
— Нету меня никакой партнерши! Да это… это вообще неважно, потому что с этим все кончено! Я пытался пожить с отцом и его супергеройской семьей, но из этого ничего не вышло. Я узнал о его существовании только после того, как мне исполнилось шестнадцать, то есть совсем недавно. А все уже считают, что я какой-то святой. Может, следует судить о том, кто я, по поступкам, а не по какому-то тупому генетическому коду!
— Дэмиен, но ты же умеешь летать! Даже если у тебя в итоге появится «З», у тебя все равно всю жизнь на лбу будет написано «Я люблю супергероев»!
— У кого? У меня? Да я себя на лестницу не могу заставить забраться! Я вообще от земли не хочу отрываться ни под каким видом!
— А что, если ты все-таки супергерой? Я же злодейка — так как мы можем быть вместе?
Я опускаюсь перед ней на колени, промочив джинсы, так как утренняя роса еще не высохла. Беру руки Кэт в свои руки.
— Послушай. Попробуй предложить ребятам в школе сделать что-нибудь против меня. Увидишь, на что способен настоящий суперзлодей. Какая разница, что думают окружающие. Неважно, «икс» у меня на пальце или что-то другое. Не имеет значения даже, в какую букву он в конце концов превратится. Потому что я кое-что понял. Что бы ни случилось между нами, в каких бы дурацких ситуациях нам ни пришлось оказаться, сколько бы боли мы друг другу ни причинили, я все еще неравнодушен к тебе, и это вряд ли изменится. Я думаю, ты чувствуешь то же самое, и плевать, что у нас на пальцах разные буквы, Кэт, потому что я…
В этот момент кто-то окатывает меня холодной водой. Ручейки стекают по моей спине, и рубашка тут же становится мокрой. А лицо лижет огромная собака.
За моей спиной стоит Сара. В руке ее пустая бутылка из-под воды.
— Пошли, Геральдо, — говорит она. — Мне показалось, что я встретила знакомого, но я ошиблась.
Потянув за поводок, она разворачивается и стремительно уходит.
Я срываюсь с места и кидаюсь вдогонку, бросив прощальный взгляд Кэт, оставшейся на
