– Слышь-ка… – вполголоса проговорил Крячко. – Не спеши. Разговор есть.
Гуров довольно долго продолжал свои раздумья, пока в кармане не затренькал сотовый, и полковник, взглянув на экран, с удивлением обнаружил имя начальника службы безопасности Амосова Алексея Решникова.
– Слушаю, Алексей Романович.
– Лев Иванович, новость для вас. Куда можно подъехать для беседы?
– Да хотя бы ко мне в кабинет. Я в главке, – чуть удивленно ответил Гуров.
– В главк не поеду, – тут же сказал Решников и многозначительно добавил: – Я не один…
– Вы сейчас где территориально?
– В центре, на Волхонке, рядом с «Кропоткинской».
– Ждите там, я скоро подъеду, на месте разберемся, – распорядился Гуров, поднимаясь из-за стола.
– Куда это ты намылился? – скосился на него Станислав, только что вернувшийся в кабинет.
– На встречу, – коротко проговорил полковник, двигаясь к двери.
– А, ну езжай…
По его тону было ясно, что он со скепсисом относится к этой встрече, хотя понятия не имеет, с кем она состоится и чему будет посвящена. Крячко вообще, после того как Юрганов объявил, что отстраняет их с Гуровым от дела Амосова, впал в какое-то вялое, заторможенное состояние.
«Так не годится, – думал про себя Гуров, спускаясь на улицу к своему автомобилю. – Нужно загрузить его чем-то, а то совсем закиснет».
Вот только загружать Крячко сейчас было нечем, поскольку дальнейшие направления в расследовании виделись слабо. Нужно было искать Никиту Маринова, и Крячко параллельно с Гуровым уже объездил места, где парень мог скрываться, но результата не было.
«Ладно, подумаю позже», – решил Гуров, садясь за руль и направляясь на Волхонку.
Крячко же, когда Гуров покинул кабинет, буквально на глазах преобразился. От его вялости не осталось и следа, а в глазах появились возбуждение и азарт. Он быстро достал из кармана свой потрепанный сотовый телефон и принялся названивать по разным номерам, пока наконец не заполучил координаты нужного ему человека. Переговорив с ним пару минут, удовлетворенно нажал кнопку разъединения связи, встал, подошел к окну, распахнул его и полной грудью вдохнул чуть прохладный, остро-свежий воздух надвигающейся осени.
– Ну что, полковник Гуров, – пробормотал Станислав. – Посмотрим, кто раньше доберется до цели: вы со своей благородной игрой в честность или я со своими босяцкими методами…
Решников приехал на «Тойоте» Амосова – видимо, у него была доверенность на эту машину. Он заметил Гурова, притормозившего на перекрестке, и призывно посигналил ему. Лев вышел из своей машины и направился к черному джипу.
Решников уже отворил заднюю дверь, и Гуров опустился на сиденье. На переднем, рядом с водительским, он увидел совсем молодого парнишку с осунувшимся лицом и большими перепуганными серыми глазами, под которыми залегли темно-синие круги. Он с хмурым видом ерзал на сиденье, а правая рука его была пристегнула наручниками к двери. При виде Гурова парнишка вообще вжался в сиденье и выжидающе посмотрел на полковника. Видимо, он считал, что этот неизвестный ему, довольно импозантно и в то же время строго державшийся мужчина приехал по его душу.
– Знакомьтесь, Лев Иванович, – нарушил молчание Решников. – Никита Маринов собственной персоной.
Гуров с любопытством смотрел на человека, за которым безуспешно гонялся уже несколько дней. Потом спросил:
– Где вы его нашли?
– Секрет фирмы, – уклончиво ответил Решников, но, не удержавшись, добавил: – Плохо ищете. В деревне, где гостит его мать, у нее полно родственников. Нужно было не полениться, а обойти их всех, а потом еще и проследить. С чердака одного из этих домов я его и выудил, когда он по малой нужде решил спуститься…
«Станиславу шею намылю!» – мысленно решил Гуров, злясь на Крячко, который что-то очень быстро вернулся из Щербинки и беспечно заявил, что побеседовал с матерью, она ничего не знает и Никиты там нет. Вслух же он сказал:
– Что ж, Никита, а я – полковник Гуров, Главное управление МВД. Документы показать или на слово поверишь?
Парнишка молчал. Сейчас, имея довольно жалкий вид, он выглядел лет на восемнадцать, и у Гурова мелькнуло к нему нечто похожее на жалость.
– А я, Никита, тебя ищу. Который уже день, – проговорил он, удобнее устраиваясь на сиденье. – Ну что, здесь побеседуем или предпочитаете в моем кабинете?
– Лев Иванович, – вмешался Решников, – я бы предпочел поговорить здесь. Дело в том, что мне хотелось бы присутствовать при вашей беседе, а ехать к вам в главк, как уже говорил, я не намерен.
– Здесь, наверное, не очень удобно, – возразил Гуров. – И почему вы столь настойчиво отказываетесь?
– В главк не поеду! – упрямо повторил Решников.
– Но мне все равно придется забрать Никиту с собой.
– После разговора – пожалуйста! – категорично произнес Алексей. – Мне только послушать, что он скажет, а дальше он полностью в ваших руках.
Никита тем временем с беспокойством переводил взгляд с одного мужчины на другого, мучительно размышляя о своей дальнейшей судьбе, которая сейчас зависела именно от них.
– Ладно, не будем терять время, – не стал спорить Гуров и повернулся к Никите: – Я расследую дело об убийстве Даны Амосовой. Мне многое известно. В частности, о том, что ты встречался с ней в тот роковой вечер в лесу. И улики есть. – Гуров достал из кармана пакетик, в котором лежали ключи Маринова, и помахал им перед его носом: – Твое?
Маринов облизнул пересохшие губы и протянул было руку к пакетику, но Гуров плавно убрал свою, и Никита отдернул ладонь, словно испугавшись. Гуров продолжал молча смотреть ему в лицо.
– Я не убивал Дану, – хрипловато проговорил Маринов. – Это случайно получилось…
– Что случайно? Выстрел? – уточнил Гуров.
– Нет, что вы! – Никита даже отшатнулся. – Какой выстрел, у меня и пистолета-то никогда не было!
– А откуда ты знаешь, что ее убили из пистолета? – нахмурился Лев.
– Я ездил в тот вечер в Привольное, – глубоко вздохнул Никита. – Мы с Даной договорились там встретиться. Она сама просила меня приехать. Мы не встречались несколько дней, я ей не звонил… Словом, она переживала и хотела поговорить.
– А чего же ты так некрасиво себя вел? – с укором произнес Гуров. – Девушка переживает, а ты не звонишь, не появляешься!
– Это все из-за Коршуна, – проговорил с тоской в голосе Никита.
– Я слышал его версию, – кивнул головой Гуров, – теперь хотелось бы послушать твою…
Собственно, рассказ Никиты мало отличался от того, что поведал полковнику Игорь Коршунов, – Никита попался на его удочку и в оплату своего «долга» должен был навести коршуновских ребят на деньги Амосова.
– Но я не хотел оскорбить Дану, я не мог так поступить!
– Поэтому и решил спрятаться?
– Да, но не только. Я, вообще-то, прокручивал такой вариант, но все не решался. А когда увидел ее… мертвую, то понял, что деваться мне некуда! – в отчаянии произнес юноша. – Я как невменяемый был, словно во сне действовал! Понимаете, она лежала совсем как живая, и только эта рана в виске! Я даже сначала не поверил, что она мертвая! Хотел даже «Скорую» вызвать, склонился над ней… Тогда-то, наверное, ключи и выронил. Это уже когда до города добрался, понял, что это вроде как знак – домой не возвращаться! И я уехал.
Гуров задумчиво постукивал пальцем по спинке сиденья.
