цвета, коричневые виноградники спали, хотя вскоре должны были начать проявлять признаки новой жизни. В верхней точке города стоял белый мраморный дворец герцога Себастьяна Сан-Лоренцо III.
— Как красиво! — засмеялась Валентина, когда «Архангел»в сопровождении двух других кораблей быстро подходил к причалам. — Можем мы сойти, Мурроу? На каком языке говорят эти люди?
Мурроу подумал, что сегодня она выглядела особенно красиво. Ее платье из темно-розового шелка очень ей шло. Глаза сверкали в предвкушении приключений. Было очевидно, что путешествие шло на пользу Валентине.
— Конечно, ты можешь сойти на берег, Вал. Здесь говорят по-итальянски, но и французский тоже понимают. Покойная герцогиня была француженкой. На вершине первого холма находится прекрасная рыночная площадь, которая тебе очень понравится. Думаю, что сегодня вечером нас пригласят во дворец. Герцог — мой друг.
День был соблазнительно теплым, и Валентина, служанка и два ее поклонника поднялись от набережной на холм к рыночной площади Аркобалено. Хотя была зима, из ящиков на всех окнах свешивались цветы, а жители городка были дружелюбны, улыбаясь прекрасной signora и двум ее красивым спутникам.
На площади они увидели около сотни купцов и крестьян, продававших разнообразные товары под яркими полосатыми навесами. Валентина не могла вернуться на корабль, не купив охапку пушистой мимозы.
Нельда смотрела на все широко раскрытыми глазами, потому что девушка никогда не уезжала дальше пяти миль от Перрок-Ройяла. Широко раскрыв рот, она смотрела на артиста, который развлекал толпу, показывая шесть дрессированных собачек, и хозяйке пришлось уводить Нельду силой, потому что она провела бы весь день, глазея на представление.
Вернувшись на корабль, они узнали, что действительно принесли приглашение прибыть во дворец этим вечером на обед. Валентина выгнала джентльменов из большой каюты и вымылась в теплой пресной воде. Она наслаждалась мягкой ароматной водой. Нельда, тщательно проинструктированная матерью, старательно вымыла волосы своей госпожи особым мягким мылом, благоухающим ландышем, — любимым запахом Валентины.
— Как прекрасно! — вздохнула Валентина, откинувшись на край лохани. — Не хочешь ли ты тоже искупаться в пресной воде. Нельда?
— Сегодня вечером, когда ваша светлость будет во дворце, я так и сделаю, — ответила Нельда. — Моя старая бабушка говорила, что обильное купание не очень полезно, но вам оно, кажется, вреда не причинило.
Валентина засмеялась.
— Джентльмены любят, когда от дамы вкусно пахнет, — заметила она.
Вымывшись, вытершись и напудрившись, Валентина отдыхала в каюте, сонно прислушиваясь к тому, как вычерпывают воду из лохани и уносят ее. Мягкий ветерок задувал в иллюминатор, убаюкивая ее, и она уснула.
Когда Нельда разбудила ее, Валентина потянулась, лениво зевнула и встала с кровати, чтобы одеться.
Она надела платье из шелка цвета зеленого яблока, его парчовая нижняя юбка была расшита узором из морских ракушек, сделанным золотой нитью, и мелкими жемчужинами. Широкие рукава свободно свисали, открывая другие рукава из очень тонкого кремового шелка, обшитые кружевами. Низкий квадратный вырез платья был отделан подобранными по цвету кружевами и открывал прекрасную грудь леди Бэрроуз. Ее украшения были просты — жемчуга на шее и висячие серьги с грушевидными жемчужинами, На тонкой талии на золотой ленте висел красивый веер из белых перьев. Ее густые темные волосы были украшены золотыми лентами и белыми шелковыми розами.
Джентльмены выбрали элегантные черные костюмы, так любимые венецианцами. Им обоим очень понравилось платье Валентины, но когда и Патрик, и Том ринулись вперед, чтобы предложить ей свою руку, Валентина прошла мимо них и взяла под руку Мурроу. Мурроу довольно ухмылялся, поблескивая смеющимися глазами.
Солнце начинало садиться в великолепии красного и золотого цветов, когда они отправились во дворец в карете герцога. Средиземноморская бархатно-черная ночь с тысячами ярких звезд окутала землю так быстро, что вызвала удивление гостей. Валентина никогда не представляла, что может быть такая ночь, где воздух наполнен обольстительным ароматом ночных цветов, смешанным с острым характерным запахом моря.
— Вам удалось принять ванну, джентльмены? — спросила она, пытаясь не думать о своем теле, которое, казалось, необычно чутко отзывалось на окружающую обстановку. Ее соски терлись о шелк ее платья при каждом вдохе. — Сегодня днем я приняла замечательную ванну из пресной воды.
— Мурроу водил нас в турецкие бани в Аркобалено, — сказал лорд Бурк. — Мать говорила мне о них, но я никогда не бывал там. Великолепно взбадривает, не так ли, Том?
— Да, — согласился граф. — Я не помню, чтобы когда-нибудь в жизни я был таким чистым. Они начинают с того, что сажают тебя в воду, а потом отмывают тебя каким-то маленьким приспособлением, ополаскивают водой, потом отводят в невероятно жаркое помещение, заполненное паром, где ты, простите меня. Вал, потеешь. Потом тебя снова ополаскивают , водой, намыливают с ног до головы и снова ополаскивают водой, перед тем как натереть тело душистыми маслами. Думаю, эта часть мне понравилась больше всего, — заключил он с ухмылкой.
— Мне бы она понравилась еще больше, если бы женщины, которые делали массаж, были бы помоложе и покрасивее, — посмеялся Мурроу.
Карета герцога доехала до места. На дворцовой лестнице их ждал сам герцог. Мурроу выскочил из кареты еще до того, как она остановилась, и заключил правителя Сан-Лоренцо в медвежьи объятия.
— Себастьян! Как вы поживаете? Уже нашли себе новую жену? Герцог рассмеялся. Он был высоким красивым мужчиной с черными, как ночь, волосами и янтарными глазами.
— Времени жениться будет предостаточно, старина! Слава Богу, оба моих мальчика здоровы! Сейчас я предпочитаю подражать природе и, подобно пчеле, перелетать с одного сладкого цветка на другой.
Мурроу от души расхохотался, блестя голубыми глазами. Повернувшись к открытой карете, он помог своей красавице-кузине выйти.
— Ваше высочество, могу ли я представить вам свою кузину Валентину, леди Бэрроуз, — сказал он.
— Она гораздо красивей вас, старина, — заметил пораженный герцог.
Валентина протянула руку герцогу. К ее удивлению, которое она постаралась скрыть, его прикосновение смутило ее.
Герцог страстно поцеловал ее белую тонкую руку; ей показалось, что этот поцелуй был даже чересчур страстным. Он не сводил с нее своих янтарных глаз.
— Мадонна, вы оказали честь моему маленькому королевству. Оно неожиданно стало в тысячу раз красивей! — откровенно пылко сказал он тихим голосом опытного обольстителя.
— Я не понимаю, ка «; это может быть, ваше высочество, — ответила Валентина, чувствуя, как зарделись ее щеки от его сумасбродного комплимента. — Сан-Лоренцо, по моему мнению, само совершенство.
— Тогда это только справедливо, что такая совершенная красавица проведет сегодняшний вечер в моем дворце, вы не согласны, мадонна? — пробормотал герцог, восхищенно разглядывая низкий вырез ее платья.
— Если вы сможете хоть на мгновение оторвать свой взгляд от груди Валентины, Себастьян, — смеясь, сказал Мурроу, — я представлю вам своего младшего брата Патрика, лорда Бурка, у нашего друга, Томаса Эшберна, графа Кемпа, который путешествует с нами.
Мурроу О'Флахерти предупреждающе подмигнул двум молодым людям, которые бросали сердитые взгляды в сторону красивого герцога. Мурроу с трудом сохранял спокойствие, потому что очень уж забавной была ситуация. Его мать сумела бы оценить ее по достоинству.
Герцог повернулся и приветствовал своих гостей теплыми искренними словами. Несмотря ни на что, обоим джентльменам герцог нравился, хотя он снова повернулся к Валентине, необыкновенно изящно подал ей руку и повел ее во дворец.
