Лекари низко поклонились и вышли из комнаты.
— Ты ранен? — спросила Лина, смотря на окровавленный хитон мужа.
— Ерунда.
— Покажи мне.
— Лина…
— Максим, пожалуйста, не спорь, мне очень тяжело говорить… сними хитон.
Полководец послушно разделся и показал на груди глубокий прокол от стрелы, прямо напротив сердца.
— Не страшно, только надо обработать, — еле слышно прошептала она, чувствуя, как сознание покидает её.
— Милая? Лина! — слышала она уже через черноту.
— Что же вы все так орёте…
Максимилиан испуганно замер, но через несколько секунд уже облегчённо выдохнул. Лина уснула… всего лишь уснула, а глубокое ровное дыхание было тому подтверждением.
— Спи любимая, — поцеловал он её в бледные губы и вышел из спальни.
На следующий день
Лина проснулась от того, что кто-то рядом тихо разговаривал. Сначала голоса казались едва различимым шёпотом, но это было не так. Придя в себя, стало очевидно, что разговаривали они довольно громко, и это были явно мужчины… и не один.
Нет, ну они издеваются! Подумала она, приоткрывая один глаз. Ну разумеется! Всё было именно так, как Лина и думала. Кастор с сыном, Тигран, Агатон и Максимилиан, можно сказать, что лежали на большом ковре, расстеленном на полу, и что-то увлечённо обсуждали, совершенно не смущаясь того, что рядом спала она.
И странным было даже не то, что они не сидели за столом как нормальные люди, и не то, что перед ними был накрыт богатый стол и разложена карта, судя по очертаниям Византия, и его окрестностей… нет. Сам факт их присутствие в этой комнате возмутил девушку до глубины души.
— Мальчики, а вы комнатой не ошиблись? — спросила она, натягивая одеяло повыше.
Все тут же замолчали и повернули голову в сторону кровати, от чего Лина засмущалась ещё больше.
— О, наша раненая очнулась, — заулыбался Тигран.
— А что вы тут делаете? Другого места для своего совета не нашли? — возмутилась тут же Лина.
— Мы переживали…
— Агатон! И вы туда же! Идите все вон отсюда! — гневно выкрикнула она, поднимаясь на кровати, но скривилась от боли и была вынуждена вернуться в лежачее положение.
Мужчины начали нерешительно вставать со своих мест и проходить к выходу.
— Прости малышка, мы все очень волновались за тебя, — тихо произнёс Тигран, обнимая девушку, и улыбнулся, увидев завистливый взгляд Кастора. Но фракиец говорить ничего не стал, а лишь задержался на мгновение у двери.
— Кастор, а почему вы не уехали? — спросила Лина, когда Тигран поднялся с её кровати.
— Ты едва не умерла у меня на руках… как я мог уехать?
— Вы так кричали, что я просто была обязана остаться в живых, — улыбнулась она в ответ, и мужчина кивнул, благодаря её за эти слова.
За двадцать часов, что Лина была без сознания он и все остальные едва не сошли с ума от волнения. Максимилиан сидел у кровати жены, не отпуская её руки, и никого не желал видеть рядом… Но потом к нему присоединился Тигран, убедив его, что вдвоём переживать легче, затем появился тот самый Агатон, о котором говорила Лина. Он, как только узнал о её ранении, тут же прибежал и буквально потребовал пустить его к девушке, а полководец, на удивление согласился. А уже после к ним было разрешено присоединиться и Кастору с сыном, так как без конца заглядывали в комнату.
Поступок Лины потряс всех без исключения… то, что она, не задумываясь, была готова умереть ради мужа, было невероятным. А Максимилиан сидел мрачнее тучи и обмолвился случайно, что это уже не первый раз, когда она прикрывает его своим телом, рискуя жизнью.
— Макс, ты не сможешь убедить её не вмешиваться и смотреть, как тебя убивают, — говорил Тигран.
— Не смогу, но пока ей везёт, но что если она умрёт? Брат, я не могу потерять её, — отвечал он и все, кто был в комнате, поддерживали его.
— Максимилиан, что вы тут устроили? — обиженно спросила Лина, когда за дверью скрылся последний мужчина.
— Лина, они действительно переживали за тебя, — ответил он немного виновато, хорошо понимая, что со стороны это конечно выглядело не лучшим образом. Сам бы он ни за что не хотел бы оказаться на её месте.
— Переживать не обязательно было в этой комнате, — надула губки Лина и недовольно нахохлилась. — Я же жива, да и ранение, несмотря на то, что выглядит страшным, не смертельное… А вы тут все собрались, а я непричёсанна…
— Милая, не говори ерунду. Ты прекрасна как всегда, — улыбнулся Максимилиан, понимая почему она начала ругаться. Несмотря на то, что Лина была сильным и жестоким воином, она оставалась женщиной, тщательно следившей за своей внешностью. Конечно, согласно своим странными представлениям о нормах приличия, но никогда не позволяла показаться на людях неопрятно одетой или грязной.
— Это тебе ерунда, а как я теперь Агатону в глаза буду смотреть? Или Катору? Хотя ладно… какая теперь разница, в самом деле, — сказала она, смотря как Максимилиан улыбался, смотря на неё. Он нежно погладил бледную щёку, спустился к губам, и провёл пальцем по их контуру, как будто изучая.
— Ты проголодалась наверно?
— Да, очень, — честно ответила Лина. — У вас там есть что-нибудь вкусненькое? — спросила она, смотря в сторону ковра, на котором сидели мужчины.
— Конечно, — кивнул Максимилиан и пошёл за большим блюдом, на котором лежали куски мяса, мёд и хлеб. Взял с него самый аппетитный кусочек и положил в рот жене. — Вкусно?
Полководец смотрел на свою жену и не мог сдержать улыбку, как она откровенно наслаждалась незамысловатой пищей и тем как он кормил её. Лина захватила его пальцы губами и нежно приласкала их языком, и это было лучшим ответом на его вопрос.
— Больше никогда так не поступай, — очень серьёзно произнёс Максимилиан, положив ей в рот очередной кусочек пищи.
— Нет, и ты сам знаешь, что просишь невозможное…
— Я не прошу, а приказываю!
— Значит, я ослушаюсь твоего приказа, и полководец, хватит уже об этом. Если ты собираешься упрекать меня, то лучше Тиграна позови, он хотя бы не такой упрямый как ты, — пробурчала Лина и сама потянулась за следующим куском мяса.
Максимилиан хотел кричать и ругаться. Почему, почему она такая своенравная и дерзкая? Всё время перечит. И такая любимая… желанная. Да, пожалуй, если бы она была послушной и покладистой как большинство гречанок, то не была бы такой прекрасной и очаровательной.
Да, именно эта дерзость делает её особенной, не такой как все. Хотя надо отдать ей должное, Лина довольно сильно изменилась за то время, которое провела рядом с ним. Она всеми силами пыталась стать ему достойной женой и вести себя как положено жене царя. Получалось это не всегда, но от той женщины, которая так откровенно хамила всем окружающим и при любом удобном случае, осталось мало. Лина стала его женой.
— Что с рукой? — вдруг спросил Максимилиан, обращая внимания, что Лина, хотя и выглядела довольно скверно, но очень резво копалась в принесённой тарелке, выбирая кусочки мяса и хлеба, не измазанные в мёде, но почему-то только правой рукой…
