Виртуальное пространство заполнилось мерцающими звездами, на фоне которых зависли две приоткрытые двери. Вход и выход. Выход…
Налитые бессонной ночью веки медленно опустились.
Вы… ход…
В палату сначала осторожно вплыла аккуратная бородка, следом за ней — совершенно неаккуратная шевелюра, и большие очки между ними. Дверь рывком распахнулась и пропустила, наконец, все тело в белом халате.
— О! Так и знал, Иришка, что ты здесь.
Павел Ильич был до неприличия молод и до невозможности талантлив. Сочетание этих двух качеств, помноженное на отсутствие всех и всяческих тормозов, позволяло ему быть на «ты» со всеми коллегами вплоть до главврача клиники и научного руководителя Института. Как ни странно, это никого не коробило. Удачливого нейрохирурга любили, почему-то, даже завистники.
Ирина оторвала взгляд от экрана монитора и с удивлением воззрилась на юного коллегу.
— Что, Паша? Уже смена?
Она слишком увлеклась обработкой последних данных, которые, как ей показалось, наконец-то, сдвинут с мертвой точки работу над докторской, и не заметила, как подошло к концу ее дежурство.
— Сейчас я закончу, и пойдем на обход.
— Не надо, я уже пробежался, — Павел присел на краешек высокой кровати единственного в этой маленькой палате больного, отточенными движениями приподнял ему веки и заглянул в глаза. — Вот, за что я люблю наш контингент, так это за их спокойствие и молчаливость… Как сегодня твой любимый подопечный?
— Сейчас, — Ирина снова обернулась к монитору, запаковала все сегодняшние данные и отправила на домашний компьютер. — Даже не знаю, боюсь загадывать. Вроде бы, все, как и раньше. При запуске программы фиксируется некоторая активность. Если бы я не знала, что у него весь череп в дырках и электродов понатыкано, и если бы не я сама его к сети подключала, могла бы вполне уверенно заявлять — есть сознание. А так…
— Сыну-то рассказываешь, как его программка работает? — Павел пробежался глазами по приборам, фиксирующим жизненные показатели больного.
Приборы говорили, что пациент жив. Сердце бьется, легкие дышат. Трудятся почки и печень, регулярно наполняется мочевой пузырь. Жив, да только сам об этом не знает. Мозг не работает — кома.
— Да он лучше меня это знает, сам же ее и запускает, а я только Вячеслава Соломоновича к сетке подключаю, — Ирина торопливо делала дежурную запись в истории болезни. — Я даже не особо в курсе, что за сны она ему транслирует. Знаю только — это было мое условие, — что сны достаточно реалистичны, и условия они создают для спящего критические.
— Ну да, ну да… — Павел заглянул в историю через плечо Ирины. — Два часа назад отключила? Угу… вижу. Никаких реакций, снова — растение.
Захлопнув за собой входную дверь, Ирина бросила на тумбочку в прихожей сумочку, скинула туфли и привычно обулась в домашние тапочки. По пути на кухню стянула с себя жакет и бросила его на спинку стула.
— Э-эй! Есть кто-нибудь?
Голос улетел в глубину квартиры и растворился между стен. Ира пожала плечами и опустила в тостер пару кусков хлеба. Подумав, открыла холодильник и выудила оттуда пакет с соком.
— Сережка! — она бросила в рот пару витаминных таблеток. — Спишь? Вставай, со-о-оня!
Налив себе стакан сока, Ирина отхлебнула маленький глоточек и пошла в комнату сына. По пути она бросила взгляд в большое зеркало, выпрямила и без того прямую спину, чуть выпятила губки — для сорока очень даже ничего еще.
— Сергуньчик, тебе что?… Опаньки…
Сын спал, не раздевшись, прямо на низенькой кушетке, пристроенной между стеной и компьютерным столом. Голову гениального отпрыска украшал виртуальный шлем, на руках — перчатки с датчиками. Слава Богу, что хоть кабели от всего этого к компьютеру теперь не тянулись. Высокие технологии — великая вещь.
— Хоть бы тапок снял, полуночник, — Ирина стянула с ноги сына одинокую обувку и занялась периферийными устройствами.
Сергей безропотно позволил освободить себя ото всех чудес техники, так и не проснувшись.
Из кухни донесся призывный стук попытавшихся выпрыгнуть на свободу тостов, и Ира машинально сделала несколько шагов к двери. В проеме она остановилась, оглянулась на погашенный монитор и задумчиво допила сок.
— А почему нет, собственно?…
Избавившись от стакана, Ирина взяла в руки шлем и, чуть поколебавшись, надела его на голову.
На фоне бесконечного, усыпанного мерцающими звездами неба висели две приоткрытые двери.
«Вход». «Выход».
Ира приподняла забрало шлема и взглянула на спящего сына.
— Я так понимаю, это оно самое и есть? — она вопросительно вздернула брови.
Сон Сергея был непробиваем.
— Молчание — знак согласия, — Ирина опустила забрало и наощупь натянула перчатки. — В конце концов, имею право. Это и моя работа тоже.
«Вход».
Дверь со скрипом распахнулась и, увеличиваясь в размерах, скрылась из поля зрения. Осталось только безразлично мерцающее звездное небо.
— Ну? Я вошла…
Справа послышался топот, и Ира машинально повернула голову.
Бегущего скрывал большой деревянный щит. Видно только топающие грубые ботинки и пальцы по бокам щита. Перед Ириной щит остановился и чуть опустился, выбив из невидимой опоры облачко пыли.
Приглядевшись, Ира обнаружила грубо нацарапанное на щите меню. Админ, юзер, юнит…
Чуть поколебавшись, нажала «Админ».
Из-за щита выглянула топорно прорисованная физиономия в шлеме английского полисмена, взглянула на подсветившуюся доску с надписью «Админ» и присвистнула.
Доска откинулась вниз, открыв взору вполне стандартное поле для ввода пароля. На тыльной стороне доски обнаружилась схематично нацарапанная клавиатура. Полисмен вопросительно смотрел Ирине в лицо.
— Что? — раздраженно бросила Ира. — По-твоему, я должна знать пароль?
Ничего не изменилось и, лишь бы сделать абы что, она нажала единицу и «Enter».
Доска захлопнулась и тут же откинулась снова. Поле ввода снова оказалось девственно чистым. После третьей попытки надпись «Админ» из меню исчезла, зато нижняя строчка проступила жирнее. «Выход».
— Ну уж, нетушки!
В списке «Юзеров» оказалось только две строчки-жердочки: «Косенко С. А.» и «Кротков В. С.» «Кротков» на нажатия не реагировал, а «Косенко» заставил снова выглянуть из-за щита полисмена.
— Голосовая идентификация. Повторите фразу, — механическим голосом проговорил он. — «Море света, сел в леса. Те — в сером».
Ирина, вздохнув, повторила. Полисмен округлил глаза и отрицательно помотал головой. Щит с глухим хлопком разлетелся стайкой мыльных пузырей. Большинство из них тут же полопались, один же, самый большой, оказался в руках «бобби». Приглядевшись, Ирина прочла на радужной поверхности: «Юнит Косенко И. В.»
Полисмен оторвал от большого пузыря два поменьше и развел руки чуть в стороны. Первый так и остался висеть в воздухе, а на двух маленьких Ира разобрала: «Ok?» и «No».
— И это все, что предлагают в этом ресторане? — она снова вздохнула. — О'кей!
Пузырик лопнул с ослепительной вспышкой, заставившей Ирину зажмуриться и попытаться схватиться за виски. Руки наткнулись на шлем. Где-то на пороге слышимости до Иры донесся стук печатной машинки. Она с трудом раздвинула потяжелевшие от боли веки и прочла возникающую на фоне космоса надпись.
«Юнит Косенко Ирина Владимировна. Точка входа: map #1836, среда, 11 мая 1988 г., 08.33.»
Сжимаясь, надпись удалялась в черноту, постепенно превращаясь в точку, почти неотличимую от мерцающих звезд. Ирина до рези в глазах провожала ее взглядом, считая, почему- то, очень важным не потерять эту точку из виду. Она и не заметила сразу, как космос пришел в движение. Как звезды сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее начали разбегаться во все стороны, оставляя впереди только пустую черноту. Пустую и затягивающую. И что-то в себе таящую.
Притягивающую. Ждущую…
Пустую.
Пустую…
Пустую…
Какой-то внутренний толчок заставил Сергея открыть глаза. Он полторы секунды смотрел в потолок, пытаясь ухватить за хвост неясное, ускользающее ощущение чего-то неправильного. Где это проскользнуло? В воздухе, под кушеткой, за окном? На потолке?…
Сергей резко поднял руки к голове и ощупал лоб. Потолок… Шлем! Засыпая, он повалился на постель в шлеме, наощупь. Еще подумать тогда успел, что спать будет неудобно, а просыпаться — темно.
Он резко сел и огляделся.
— Мама? — Сергей вскочил и в два шага обогнул стол. — Что за?…
Он случайно слегка толкнул кресло, и голова Ирины безвольно качнулась, упав на грудь.
— Мама?! — Сергей чуть приподнял забрало шлема, заглянув матери в глаза. — Черт…
