Когда машина спустилась, наконец, с моста и подъехала к перекрестку со Шпалерной улицей, над плечом водителя возникла широкая морда, покрытая коркой запекшейся крови, и коротким утробным рыком попросила остановиться.
Дедок спорить не стал.
Катерина не решилась выключать изрыгающие треск мобильники, не выяснив причину происходящего. Отодвинув кресло с Сергеем чуть в сторону, она уселась на принесенную с кухни табуретку и нырнула в бурлящие компьютерные процессы. Первое же сделанное открытие заставило Катю длинно выругаться. На IP-адресе, запомнившемся ей с посещения квартиры бывшего мужа, «висела» именно Сережкина машина…
Стало понятным, кто виноват. Осталось уточнить — виноват в чем? А потом уж — что делать? В том, что она что-нибудь да сделает, Катерина не сомневалась.
О том, что Сергей плотно работал с «неолитовским» движком, Катя, конечно же, знала. Только вникать в это раньше не хотела принципиально. Сославшись на желание забыть это слово вообще. Забыть… Вот и Семен Петрович тоже рекомендовал — забыть.
Не так-то это просто, оказывается. Видимо, чтобы распутать этот немыслимый клубок между бывшим мужем и… возможно — будущим, понадобится, как раз, все вспомнить.
И Сергей, и Ирина Владимировна — «в игре». Это стало очевидным очень быстро. Только было много странного. Ну, то, что идет одновременный пересчет сразу нескольких карт — это нормально. Вот только каким-то непостижимым образом получалось, что игроки тоже размножились. По меньшей мере — раздвоились. И проходят теперь минимум по два уровня. Разом, одномоментно…
А что? Это могла бы быть интересная опция. Изнутри одной игры заходить в другую. «Неолит»…
Катерина оборвала понесшийся вскачь поток собственных мыслей. Нет больше «Неолита». Нету. Остались только последствия, отголоски, эхо. И надо с ними поскорей разобраться и, действительно, забыть.
А еще к движку теперь подгружены программы посторонние, чуждые. И в пересчете принимают самое активное участие. Катя попыталась вычислить этих незаметных червячков, но те оказались слишком скользкими и легко уходили от внимания стандартных средств контроля.
— Ах, вы так? Ладно…
Установить связь со своим домашним компьютером — дел на пару секунд. Перед запрятанной в самом дальнем уголке памяти папкой с именем «АрхивНлТ» Катерина на секунду замялась. Давала себе слово не возвращаться к этой помойке, а вот приходится… С другой стороны, не стерла же, жалко было…
Бросив взгляд на бесчувственного Сергея, решительно раскрыла папку и вооружилась всем арсеналом «Неолита».
Повоюем еще…
Через несколько минут Катерина взволнованно вскочила с табуретки и нервно прошлась по комнате. Застыла на секунду возле монитора и решительно схватила с кушетки виртуальный шлем. Уже усевшись пред экраном, снова застыла.
— Нет… Сделаю, пожалуй, сначала вот что…
Подключив к компьютеру свой мобильный телефон, она запустила программку связи, выудила из архивной папки один из исполняемых файлов и набрала номер Ильи.
Тяжелая дверь камеры предварительного заключения с металлическим лязгом захлопнулась за спиной Андрея, снаружи проскрежетал засов. Так и не ставший разводящим младший сержант Бутченко сел на широкую деревянную полку и уперся невидящим взглядом в точку на серой поверхности двери. Теперь Андрей отделен от свободы двумя бронированными дверьми, вооруженным часовым в коридорчике между ними, пустой подвальной комнатой, лестницей и еще одной дверью, ключ от которой есть только у первого разводящего действующего караула. КПЗ — «короче, полная задница», свободы уже нет.
Но Андрею все равно.
Он не знал, благодарить ли ему сержантов-летчиков, за то, что они ему принесли, или ненавидеть. Зачем ему абсолютная память, если он помнит теперь и Такое? Зачем ему знание о параллельных мирах, если в одном из них умрет Она? Зачем ему все это — Здесь?
Здесь?
Андрей вскочил на ноги, задержал дыхание, и его губы поползли в улыбке.
Как они это делали? Какой-то звук, сквозь зубы. Примерно…
Низкий потолок камеры рухнул на голову стеклянным дождем. Преодолевая сопротивление воздуха, сержант схватился за вспыхнувшую изнутри голову и упал на колени. Нужные знания и понимание необходимых действий ворвались в его мозг в течение какой-то наносекунды.
На искаженном болью лице Андрея сверкнула счастливая улыбка. Он знал, куда ему надо, и как туда попасть.
Выйдя из замедления, сержант постучал кулаком в дверь.
— Эй, на посту! Долго мне здесь париться?
Часовой по ту сторону несколько секунд прикидывал, нарушить ему чуток устав, или не ст
— Заткнись, придурок! Сейчас «передвижка» сменится — быстренько тебя в «Белый лебедь» свезет.
Андрей улегся на полку, подложив под затылок ладони, и блаженно закрыл глаза.
— Олеська, жди меня. Я скоро…
Вячеслав уселся прямо на асфальт и прислонился к водосточной трубе. Дворик-колодец был пуст, видимо, с этого берега Невы народ тоже эвакуировали в южные районы. Да даже если кто и остался в домах и мог видеть в окно, как он перекинулся обратно — плевать. Вытерев со лба пот, Слава взял на руки щенка и посмотрел на сидящую рядом собаку. Взгляд ротвейлера демонстрировал настороженное ожидание.
— Что? Я должен что-то придумать, да?
Ирина коротко гавкнула и попыталась вильнуть обрубком хвоста.
— Ага… Можно подумать, будто я всю эту кашу заварил, — Кротков тяжело поднялся на ноги. — Что? Нет, ты пока побудь собакой. Обувки у тебя нету, да и обратный переход довольно болезненный…
Чуток размяв ноги, Слава присел перед Ириной и слегка потрепал лобастую голову. Вздохнул.
— Что ж нам делать-то тепереча?…
Ира высунула язык и наклонила голову набок. Щенок извернулся, попытавшись тяпнуть Вячеслава за палец маленькими зубками, за что получил легкий шлепок.
— Ладно, Ирина Владимировна, сейчас отдышусь, и дальше побежим. За город, где народу поменьше… — резко вскочив, Слава хлопнул себя по лбу. — Ой, дурак… Иришка! Я — дурак.
Он снова присел, отпустил скулящего щенка и, схватив собаку за толстые щеки, притянул к себе ее морду и звонко поцеловал в нос.
— Это очень хороший мирок, Иришка — там почти никого нет. И в настоящий момент он еще должен существовать.
Собака утробно зарычала и попятилась, скребя асфальт когтями.
— Эй, гражданин!
Вячеслав оглянулся на окрик. Из трубы подворотни во двор вошли двое в серой форме — лейтенант и сержант. Офицер, медленно приближаясь, присмотрелся к Славиному лицу.
— Эвакуация, надо всем покинуть этот район… Вы ранены?
Кротков отпустил собачьи щеки и с улыбкой поднялся.
— Нет-нет, все в порядке. Мы сейчас… Эвакуируемся.
Лейтенант замер на месте фонарным столбом, и сержант чуть об него не споткнулся. Оба несколько секунд смотрели на пустой пятачок возле водосточной трубы.
— Нет, ты видал?… — офицер бестолково расстегнул и тут же застегнул обратно кобуру.
Сержант обошел начальника, сделал пару неуверенных шагов и, остановившись, пожал плечами.
— Когда из канализации всякая гадость прет, я уже ничему не удивляюсь. Пойдем в следующий двор, Лексеич, а?
Илья машинально вытер лысину платком и поднялся из-за стола. Дежурный оторвал взгляд от своих бумаг и посмотрел на подчиненного поверх очков.
— Что-то ты, капитан, сегодня какой-то…
Илья скривил лицо, прищурив один глаз.
— Живот побаливает. Съел, наверно, что-то не то… Пойду-ка я в сортир. О жизни подумаю. Справишься, Палыч?
Начальник разрешающе махнул рукой и снова уткнулся в свои бумаги. Илья вышел из дежурки, прошел по коридору и, войдя в туалет, задвинул за собой щеколду.
— «Вот и славно, трам-пам-пам…»
Он опустил крышку унитаза, уселся сверху и достал из кармана мобильник. Хотя процесс теперь мог протекать совсем без его участия, проверять время от времени не помешает…
Илья не успел открыть крышку, как телефон зазвонил. Глянув на подсвеченный экран аппарата, он усмехнулся.
— Что, девочка, неймется?
Илья поднес трубку к уху, нажал кнопку и приготовился сказать нечто язвительное.
Не успел.
Ухо проколола шершавая игла высокочастотного треска, и капитан медленно завалился плечом на стенку.
Илья вздрогнул и с удивлением посмотрел на зажатый в ладони мобильник. Кажется, был звонок? Нет, показалось. Капитал тряхнул головой, сбрасывая наваждение, и поднялся.
