Суинь попыталась ответить, но стражники увели ее прочь. Она исчезала за тяжелым занавесом в боковой нише комнаты.
Ли Тао крепко стиснул зубы. Вдохнул один раз, потом другой. Он не мог отправиться ей на помощь. Ему необходимо собраться. Лао Соу не причинит ей вреда, если Тао выполнит его приказания. Именно ради этого и затевалась вся игра. Необходимо взять себя в руки.
Единственный способ обеспечить безопасность Суинь — убить Гао. Военачальник хотел встретиться с ним. Даже несмотря на присутствие телохранителей, Ли Тао сможет достать старого лиса. Одиночка с ножом. Холодное безразличие проникло глубоко под кожу наместника, едва он принял неизбежное. Именно этому его и учили. Тело помнило старые уроки.
Тао видел Суинь в последний раз в жизни. Она была испугана, а он не мог ничего поделать, видя, как ее волокут прочь. Единственное, что его утешало, так это то, что Гао больше не будет угрожать Суинь.
Ли Тао взглянул на бывшего хозяина:
— Если ты причинишь ей…
Лао Соу перебил, презрительно отсылая его прочь:
— Ступай. И не разочаруй меня снова, Тао.
Суинь извивалась в руках приспешника Лао Соу. Горькие слезы наворачивались на глаза, колени дрожали.
Ли Тао пришел за ней. Она едва могла в это поверить. Он же всегда так настаивал на дисциплине и контроле. Даже когда они спорили. Он пытался не потерять их, когда они занимались любовью. При виде его сердце ее наполнилось надеждой, однако все надежды рассыпались в прах, когда Суинь взглянула в его глаза. Они были тусклыми и бесцветными. Мертвыми.
Старик уничтожит Ли Тао потому, что тот проявил слабость, слабость, причиной которой была она. Ее возлюбленный по-прежнему находился где-то рядом. Суинь чувствовала его. Если она позовет Тао, тот ворвется к ней, и убийцы воткнут нож в его сердце. Она кусала губы, стараясь смолчать.
Ей отчаянно нужно сказать ему о ребенке, растущем в ней. Теперь Суинь была точно уверена, что беременна. Боль в груди и усталость сопровождались волнами тошноты, постоянно подступавшими к ней с того момента, когда она просыпалась, и до вечера. Суинь изо всех сил старалась скрыть эти признаки. Знание старика о ее беременности даст ему лишь еще больше власти над Ли Тао.
Руки, державшие ее, ослабли, когда Лао Соу появился из-за занавеса.
— Он ушел. — Старик выглядел жутко рассерженным, когда ступил в тесную комнату. Он едва не опрокинул стул, однако успел поймать его, отмахнувшись от прислужника, бросившегося ему помогать.
— Оставь меня, — прорычал старик.
Слуга проскользнул в дверь, и Лао Соу тяжело уселся на стул. Он издал странный горловой звук — нечто среднее между сердитым фырканьем и ворчаньем, как мальчишка, стремящийся привлечь внимание.
У людей, облеченных властью, не так много слушателей, которым они могли бы поведать о своих бедах. Лин-гуйфэй осознала это ещё в свою бытность куртизанкой, однако сейчас у нее совсем не было настроения потворствовать слабостям злобного старика, пославшего Ли Тао на верную гибель.
Госпожа Лин продолжала стоять, прислонившись спиной к стене, со сложенными на груди руками. Нестерпимая боль пронзила ее — лишь какие-то мгновения назад Ли Тао был с нею рядом, и вот она уже почти потеряла его.
— У вас когда-нибудь было имя? — дерзко спросила она Лао Соу. — Уж точно вас не всегда звали стариком.
— Мне трудно его припомнить.
— Как жаль.
Он повернулся на своем стуле, чтобы посмотреть на нее.
— Ань Ин держит в своих руках судьбы императоров и полководцев. Мы храним покой этой империи.
— Какое возвышенное определение для банды воров и убийц.
— Воры? Убийцы? — Старик поднялся, его так и трясло от гнева. Его невидящий взгляд пытался определить, где она стояла.
Ли Тао говорил о клане как о таинственной силе, власть которой простиралась до самых отдаленных уголков Поднебесной. Но все, что Суинь успела узнать, убеждало ее, что это лишь миф, созданный, чтобы пугать людей.
— Убийцы, скрывающиеся под покровом ночи, — обвинила она.
— Ты не знаешь ничего об Ань Ин.
— Я знаю лишь то, что вы только что послали Ли Тао на смерть ради своей мелкой мести.
Вслепую ощупывая стоявшую перед ним мебель, старик попытался подойти к ней. Это ему плохо удалось.
— Если бы Тао просто сделал то, что ему было приказано еще столько лет назад… — напыщенно изрек он.
— Сколько же стоила голова Божественного императора?
— Нисколько. Я просто хотел призвать к ответу этого ублюдка, положить конец его гибельному правлению.
— Император Ли Мин был хороший человек. — Даже после его смерти Суинь чувствовала необходимость защищать своего покровителя.
— Тупой вояка с головой павиана! — Лао Соу шлепнул ладонью об стол. — Ввергал империю в одну войну за другой, пока она не развалилась на части. Если бы он погиб при осаде Шибао, Шэнь занял бы трон еще пятнадцать лет назад.
Суинь поняла, что Лао Соу когда-то был приближен ко двору. Возможно, еще до правления Божественного императора. Он мог быть высоким сановником или военачальником. Только так тайному клану удалось бы завоевать такое влияние.
Она отважно сделала шаг ему навстречу, достаточно громко, чтобы старик осознал, где она стоит. Суинь не боялась его. Она уже устала постоянно быть осторожной.
— Ли Тао описывал вас как холодного, расчетливого тайного предводителя. Я же вижу злобного старика, согнувшегося под тяжестью преклонных лет. Вы сердитесь потому, что Ли Тао не упал перед вами на колени. Да даже если бы он так и сделал, вы не получили бы от этого удовлетворения.
В комнате повисла тишина. Лао Соу остановился, словно из него выпустили пар. Его палец обвиняющее уткнулся в нее.
— Мне всегда говорили, что Лин-гуйфэй обворожительна и мягкосердечна.
— Кто сказал вам это?
— Говорили, она обращена к миру цветами, а не терниями.
— Почему я должна окружать себя цветами и благовониями, если вы действуете с помощью ножей и ядов? — спросила она.
Старик заворчал что-то неразборчивое и ударил рукой по столу. А потом, к ее удивлению, усмехнулся. Повернулся, нашарил свой стул и сел, положив руки на колени.
— Демоница, — заметил он неожиданно веселым голосом. — Неудивительно, что Ли Тао без ума от тебя.
Глава 21
— Эти люди мои враги. Они задолжали мне долг крови. — Божественный император пододвинул свиток через стол к Ли Тао, а потом положил рядом свое кольцо с изображением дракона. Рубиновый глаз полыхнул огнем по темному дереву столешницы. — Возьми с собой воинов Лун У[30].
Воины императорской элитной гвардии набирались из числа отпрысков самых аристократических
