- Я той топор зараз тебе на голову беспутну уроню, шобы нияка дурныця туды не
лизла! А якщо сказал, що до универсытету пидешь, то никуда не динешься!
- Я, тату, краще до вийска пиду! Там и годують безкоштовно, и командиры лаяться
колы треба, а не колы у них настрий поганый! И топором не грозятся, а лишень
гауптическою вахтой!
Перепалка была привычной и не обидной. Да и протекала не из вредности обоих
участников, а исключительно веселия для. Одно дело, когда молча идешь по обочине,
глотаешь едкую пыль от проносящихся мимо редких автомашин. И совсем другое, когда
есть кого облаять и обматерить. Не со злости. Чтобы в ответку выдал. Слово за слово,
верста долой. Надо только еще пять верст по шоссейке пройти, а затем свернуть на
грунтовку и еще с десяток отмахать. А там и родное село близко. С накрытым столом, с
жонкой, что как квочка будет бегать вокруг вернувшихся из трудного похода. Из
райцентра сын пришел, с учебы. А отец встречать вышел, еще затемно. Пешком. Негоже,
мол, единственную лошадку в семье гонять зазря. Петро цельный год прохлаждался,
пущай обратно привыкает к сельскому бытью.
Со стороны Киева донесся низкий басовитый рев, становившийся громче с каждой
минутой.
Оба, как по команде повернулись, выглядывая источник звука.
- Це шо? - спросил сын.
Отец почесал в затылке.
- А я звидкы знаю? Може, литак? И хто у нас вумный як вутка?
- Да ни, це не литак. Я йх багато слышал, - ответил Петька, пропустив мимо ушей
очередную обидку. - Да и гуркит зи шляху идет, а не з верху...
Шум нарастал. В дополнение, за оставшимся за спиной поворотом, появилось быстро
увеличивающееся пылевое облако, смахивающее чуть ли не на грозовое.
- Смерч це! - всполошился Петька. - Немов у пустеле! Нам за таке дыво на географии
розказувалы!
Из-за холма выскочила легковая машина размерами в две 'эмки' и на огромной
скорости пронеслась мимо путников, обдав порывом горячего ветра. Следом, один за
другим, нескончаемым потоком неслись огромные грузовики. Каждый - чуть ли не с вагон
размером. Блестящие новенькой краской, пышущие жаром двигателей...
Отец с сыном отшатнулись подальше от дороги. Старший мелко крестился, глядя на
проносившиеся мимо махины. Младший только ошарашено лупал глазами.
- Ну, мля, чистый эшелон пролетел! - сказал Петька, когда корма замыкающего
скрылась вдалеке. - Батя, дай закурить. Опосля такого, перекур завсегда нужный.
- Эт ты, сынку, верно подметил, - задумчиво протянул отец, вытряхивая из пачки
папиросы. Из речи странным образом пропал 'южнорусский говор'. Наверное,
подействовала невиданная картина. - И кто это был?
- Как 'кто'? - изумился сын. - Ты че, батя, в своем селе, вообще озверел? По радио же
говорили, что к нам из будущего перенеслись. От, наверное, они самые и поехали. Как раз
из Киева, да по Харьковскому до москалей прямым ходом, на Белгород выскакивают, а
потом, аж до Москвы.
Петька с удовольствием затянулся и раздумчиво добавил:
- А может и в самом Харькове станут. Кто тих, 'прыбульцив' знае?
- 'Прыбульци'... - покачал головой отец. - Нихто не знае. А машины у них...Чистые
звери...
- Такой бы в хозяйство, да, бать? Кабину заместо уборной приспособить, а кузов - как
летняя кухня. Только окошки прорезать. Или вообще с совхозного поля по ночам буряк
воровать?
