Вот и 'лифт'. Встретившиеся на перекрестке у 'лифта' отступающие штрафники сдуру и перепугу чуть не перестреляли друг друга, но выручила старая форма. По ее песчаному свету они опознали друг друга (а будь все в 'зелени' обычного камуфляжа, не миновать беды) и смертельно опасной случайности удалось избежать.
— Сваливаем!
Глава 6
Штрафники сбежали по секретному ходу весьма вовремя. Они еще не успели преодолеть и половины пути по склону, как кто-то подорвал позиции, уничтожив не только сами укрепления, но и всех тех, кто успел ее захватить и теми, кто не успел сбежать – обычное дело на этой войне.
'Так вот зачем китайцы все время нас обстреливали, — подумал Вадим, с трудом вставая и отплевываясь. Ударная волна, прошедшая по рукотворной шахте, хорошенько всех приложила, протащив несколько метров кубарем, но здесь деревянные перекрытия к счастью уцелели и никого из горстки выживших не придавило. — Они пытались деактивировать систему самоликвидации, а не только для случайных попаданий по укрепленным точкам, разрушения закрытых переходов и действия нам на нервы'.
Штрафники уже не особо опасаясь погони, продолжили свой путь к намеченной точке сбора, как раз на такое отступление. Тут раненым немного подфартило, они встретили так же спешно собирающихся минометчиков. Те грузили ящики с остатками боеприпасов в кузова и цепляли минометы к грузовикам. Штрафников охранение от неожиданности чуть не порешило, но опять-таки благодаря отличительной форме признало и командир батареи не имел ничего против попутчиков.
Так, трясясь в кузовах грузовиков на ящиках с минами, штрафники преодолели большую часть пути до места сбора.
От отделения Вадима Куликова осталось только два бойца: Бурый и его кореш Таран. Остальные полегли при отходе.
— Кто знает, что со взводным? — спросил Вадим, пока они еще ехали по извилистым горным тропам, кое-как расширенным до состояния дороги.
— Убит, — ответил боец из второго отделения. — Его на моих глазах китайцы изрешетили с двух стволов.
Над головами с ревом пронеслись ракеты и, через несколько секунд на позициях что недавно покинули штрафники, разверзся ад, там загромыхало, запылал огонь, черные дымные облака потянулись к небесам.
— Бесполезно, — вздохнул Бурый, — китайцев этим уже не остановить… Путь на город, по крайней мере, на этом направлении открыт.
— Что же теперь будет? — спросил молодой боец, явно из симулянтов. Его, наверное, трясло не столько от неровности дороги, сколько от страха. — Мы ведь оставили позиции без приказа…
'А ведь действительно поганое дело', — признал Куликов.
Оставление позиций штрафниками без приказа дело чревато нешуточными репрессиями. За подобное отступление даже благонадежные войска карают по всей строгости, что уж говорить о штрафниках.
— Я слышал, штрафников за такой финт ушами, к стенке ставят, — сообщил Таран. — Не всех конечно, а только каждого десятого. Нас как раз десяток остался, значит, кого-то одного выдернут из строя и шлепнут, в назидание остальным.
Бойцы с вопросительными взглядами уставились на Вадима. Никто из них умирать не хотел, тем более от расстрела, когда точно нет никаких шансов на выживание как даже в самом безнадежном бою. Тут Куликов увидел, что он является единственным уцелевшим командиром во взводе и от него теперь ждут ответов на непростые вопросы.
А чего их ждать, если он такой же, как они и знает не больше остальных. Ну да, гуляют подобные страшные байки, вот только правдивы они или нет еще вопрос. Конечно, как известно, дыма без огня не бывает и что-то может оказаться правдой.
'А если так, то расстреляют именно меня как командира, за то, что допустил оставление позиций. Ну а то, что от меня ничего не зависело, так это не суть важно, главное есть преступление, значит должно последовать наказание', — подумал Вадим и поежился.
Кажется, это поняли и остальные, потому что взгляды из тревожных превратились, чуть ли не в жалостливые. Это Куликова только разозлило: живьем хоронят. Кому такое понравится?
— Никого не расстреляют. Более того, у меня есть большие подозрения, что этот прорыв китайцев через наш участок командованием спланирован. — Ответил Вадим и даже сам поверил в то, что сказал.
— То есть?
— Да то и есть. Об этом кричит буквально все, начиная от малых сил, что поставили на участок, тем более штрафников, которых не жалко. Потом это жалкое подкрепление, что нам дали… Я даже начинаю подозревать, что командование очень удивилось, когда узнало, что мы отбили-таки ночную атаку, а не полегли там все до одного героями…
— А ведь верно, — согласился Бурый после короткой паузы осмысления. — Все один к одному. И заметьте, участок, что китайцам открыли, очень трудный, по нему быстро не пройти, тем более технике, а это значит, что их тут будут гасить из всего чего только можно, зажаривая и рвя на куски тысячами, и нигде им не спрятаться, не скрыться!
Штрафники после таких доводов повеселели, даже Куликов стал чувствовать себя лучше, почувствовав, что топор палача готовый снести ему голову сделал лишь ложный замах. Хотя, конечно, окончательно все решится только на месте.
Собственно они уже приехали. Машина остановилась, и капитан попросил всех на выход.
— Нам сейчас в другую сторону, — пояснил он.
Израненные штрафники, кое-как, охая и ахая, перевалились через борта грузовика.
— Благодарим за поездку, гражданин капитан.
— Да не за что… — усмехнулся в ответ командир минометной батареи. — Удачи.
— Спасибо. Уверен, она нам очень скоро понадобится.
Штрафников под охраной военной полиции отвели на левый берег Енисея в западную часть города Красноярск, где в здании детского садика оборудованного под временный медпункт им оказали необходимую медицинскую помощь.
Работал настоящий операционный конвейер. Перед посещением операционной, медсестры обмывали солдатам раны и делали слабый местный наркоз. То, что он слабый выяснялось уже на операции под скальпелем хирурга. А может просто действие препарата быстро проходило…
В общем, далее штрафники попадали на стол к доктору. Доктор, находившийся явно под мухой, если не под кайфом, что было бы неудивительно, учитывая кого он оперирует, штрафникам – и доктор штрафной, быстро оперировал солдат.
Только и слышалось что: скальпель, зажим, тампон, щипцы…
Вадиму, как и прочим штрафникам док под слабым местным наркозом, хорошо что не на живую, сноровисто и привычно, чуть поколупавшись в ране, вырвал из ноги осколок и крикнул 'Следующий!'. Никто у доктора больше пяти минут не задерживался.
Доктор переходил к другому и за пациента брались специалисты меньшей квалификации. Так студент-недоучка наложил Куликову несколько швов, а медсестра вколола ему в обе половины задницы из одного шприца коктейль из разных препаратов: обезболивающее, противостолбнячную сыворотку и чего-то еще, а также дали выпить целую горсть разнообразных по форме, размеру и цвету таблеток и капсул.
И на этом вся медицинская помощь для Вадима, как и для большинства других 'осколочных' раненых закончилась. Никто даже в палате не лежал. Дали только время, чтобы заштопать свои порванные
