Башня Близнецов 1 (СИ)

Я чувствую себя обожравшимся вампиром, — сообщила Сара мрачно. Кальви хмыкнула, поймав её образ. Она точно умерла?

Я видела огонь отлетевшей души.

Сара вздохнула с облегчением. Они по-прежнему находились в глубине, у Лабиринта. Стояли у подножия кучи, сложенной из того, чем в них исступлённо швыряла менталистка.

У неё был какой-то огонь? По-моему, одни головёшки.

У любого человека, даже самого негодящего, есть огонь.

Вот мы и убили своего первого врага. Жалеешь?

Кальви подумала.

Не особо. Конечно, мне жаль эту несчастную старуху, но…

Нам она уготовила участь ещё страшнее. Представляешь, такое чудовище как мы — и чокнутое. Кстати, Хаар не сможет расспросить труп или там вызвать душу, или как это у вас делается?

Нет. Все высокие сановники всех Домов проходят ритуалы Молчания. Это магия, препятствующая реконструкции и посмертному извлечению из памяти важных сведений.

А она — высокий сановник?

Да. Я узнала её. О ней ходят легенды, похожие на страшные сказки. Будь уверена, она не встанет и не скажет обличительную речь.

Это хорошо…

Значит, вот как ты выглядишь на самом деле…

Раньше девушки друг друга не видели, довольствуясь смутными ощущениями присутствия. Теперь же, при вторжении постороннего в их внутренний мир, они визуализировались. Кальви была похожа на себя саму, разве что чуть взрослее. Сара выглядела немного старше её — невысокая, изящная девушка с коричневой почему-то кожей, тёплыми ореховыми глазами, тёмными вьющимися волосами, убранными в пучок.

Это идеализированный вариант меня, — она с удовольствием оглядела воображаемое тело. На самом деле в последние мои дни дома я была худая, как щепка, и лысая, как бильярдный шар.

А кожа, что с ней? Тоже та болезнь, из-за которой ты умирала?

Девушка засмеялась.

Нет. Я мулатка. Что, у вас и негров нет? Какой бедный мир… А ты красивая. Пожалуй, когда мы научимся толком менять облик, будем использовать этот образ. Раз ты говоришь, что от моей коричневой кожи будут падать в обморок.

Не будут. Но человеком точно не посчитают.

Очень мило, — Сара пнула кучу, подобрала пергаментный свиток. Надо навести порядок. Ненавижу генеральную уборку!.. Жуть, как подумаю, сколько на это времени угрохать придётся, но ничего не поделаешь.

Послушай, я тут подумала, — робко начала Кальви. Думала за них обеих обычно Сара.

Ну, говори…

Кальви сказала. Сара помолчала. Завопила, схватила соседку за руки и попыталась исполнить один из дикарских танцев своих далёких африканских предков.

Хаар был в бешенстве.

Хаар был напуган.

О чём он думал, когда потребовал у старой ведьмы опасного ритуала? Лень было возиться с обычным неторопливым обучением туповатой дикарки? Захотелось быстрого эффекта?

Старуха сказала, что ей надо подготовиться. Готовилась она до самого вечера, а потом потребовала девчонку в свою лабораторию. Хаар надеялся, что утром ему продемонстрируют первые результаты.

Да, результаты были впечатляющими.

Хаар по требованию волшебницы не пользовался возможностью смотреть глазом девчонки — посторонняя магия во время ритуала может всё испортить, привести к непредсказуемым последствиям.

И лишь к полудню следующего дня, когда магнус, занятый делами Дома, вспомнил о своей игрушке и намеревался призвать к себе волшебницу, явились напуганные адепты. Один из них держал на весу обожжённую руку. Встревоженный тем, что госпожа всё не показывается, хотя вечером дала на утро несколько распоряжений, он попытался войти в лабораторию.

Хаар поспешил к логову старой ведьмы, предчувствуя катастрофу. Взломал запирающее дверь заклинание.

В лаборатории витало эхо смерти. Хаар уделил лишь взгляд телу менталистки и подскочил к девчонке.

Его игрушка лежала, растянутая цепями, глядя в потолок сухими глазами. Хаар поймал взгляд, попытался найти биение разума…

Ничего.

И что это значит?

Тоже ничего. Разум изменённой работает иначе. Девчонка, может быть, и мыслит, и вполне жива, и не сошла с ума, но это никак не проверить, пока она сама не подаст знак.

Хаар перешёл к другой части плиты. Старая ведьма смотрела в потолок пустыми чёрными глазницами. Магнус заглянул в эту пустоту и убедился, что мозг волшебницы был полностью сожжён. Даже если бы над ней не проводились ритуалы Молчания, из опалённых стенок черепа нельзя было бы много выжать.

Ниже глаз тоже виднелись ожоги. Хаар задумчиво нахмурился. Волшебная краска обычно исчезает без следа после завершения ритуалов. Такие следы остаются, когда магия срывается с поводка.

Но что-то уж больно много ожогов на лице волшебницы…

Хаар обернулся на девчонку. Вот что ему показалось неладным в раскраске её лица!..

Не только зрение и слух! Все остальные чувства тоже!

Это мозг девчонки должен был сгореть, не выдержав такой нагрузки. Но отчего-то всё произошло ровно наоборот. Может быть, душа, которую Хаар призвал из-за грани миров, обладает какими-то особыми свойствами? Или Капля бережёт своего носителя?

Это ты отлично придумала, — сказала Сара.

После кончины менталистки Кальви предложила затаиться на время. Сара тут же признала идею гениальной.

Во-первых, симуляция комы давала им возможность разобраться с полученными знаниями (ненавижу генеральную уборку, бурчала одна из обитательниц тела). Во-вторых, нужно было дать Хаару время успокоиться и построить десяток разных версий происходящего. В-третьих, нужно было выдумать собственную легенду, бесхитростную и непроверяемую…

Так что обе девушки ушли в глубину. Анима не подавала признаков жизни, но внутри неё шла кипучая деятельность. Кальви и Сара лихорадочно разгребали внезапно свалившиеся богатства.

За три дня удалось лишь кое-как организовать этот грандиозный архив. Менталистка знала невероятно много.

С этим, пожалуй, можно уже лезть в Лабиринт, — задумчиво сказала Сара, перебирая глиняные дощечки.

Поднимись. Здесь кое-что интересное, — Кальви 'дежурила' выше, они всегда так делали, когда в лаборатории кто-то был.

Что там? — Сара поднялась и осторожно выглянула из глаз анимы.

Её перетащили из лаборатории менталистки в лабораторию магнуса. Девушки перепугались и уже собрались 'оживать', но искусник не стал проводить никаких живодёрских опытов, лишь колданул что-то