Пленительные объятия

Ну, пожалуйста, останьтесь еще хоть немного.

Хотя слова Стефана звучали вежливо, в них угадывалось скорее требование, чем просьба.

Краешком глаза Сирена заметила, как Риган вывел Камиллу на середину зала для кадрили. Внезапно испанка улыбнулась и, решившись, взяла сэра Лэнгдома за руку.

— Ну хорошо, последний танец! — ласково проговорила она, заглядывая в его красивое, хотя и несколько грубоватое, как бы рубленое лицо.

Стефан Лэнгдом был высоким мужчиной пятидесяти пяти лет, выглядевшим, однако, лет на десять моложе. Его манеры отличались необыкновенным изяществом, и двигался он с грацией атлета. «Дамский любимчик, сердцеед», — подумала Сирена. Во время танца она пристально изучала партнера. Его чуткость к веяниям капризной моды не вызывала сомнений. Свою кипенно-белую рубашку и строгий серебристо- серый камзол он носил с достоинством, но без чванства. Вкус, похоже, редко ему изменял. Он не старался, как очень многие в последнее время, украсить себя непомерным количеством бриллиантов; драгоценностей на нем вообще не было, за исключением рубиновой булавки для галстука и незатейливого, почти простенького кольца из оникса на среднем пальце правой руки.

В серых глазах Лэнгдома поблескивали теплые золотистые огоньки, особенно когда он хвалил Сирену. Губы у него были мягкие и полные, но ничуть не женственные. Напротив, они довольно решительно и даже резко обозначались под аккуратно подстриженными серо-стальными усами, которые были на тон темнее волос на голове, все еще густых и крепких. В руках чувствовалась сила и сноровка галантного кавалера. Сэр Стефан Лэнгдом был весьма искушен во всем, что касается поведения человека в светском обществе, и поэтому рядом с ним Сирена не ощущала никакой неловкости.

— Вы позволите мне как-нибудь показать вам наш старый добрый Лондон? — осведомился он, крепко обняв партнершу за талию. — Ничто не доставило бы мне большего удовольствия, чем отвезти вас в Уайтхолл и щегольнуть там перед королевским двором или же предпринять небольшую экскурсию в Сент- Джеймский парк.

— О, мне очень бы этого хотелось, сэр Лэнгдом, — улыбнулась Сирена в ответ.

— А кстати, почему бы нам не перейти на менее официальный тон? Меня зовут Стефаном.

— Ну, значит, так тому и быть! А вы, пожалуйста, зовите меня просто Сиреной.

— Сирена? В высшей степени подходящее для вас имя. Однако, что значит этот скрытый огонь в ваших прекрасных глазах? — спросил Стефан игриво.

Сирена потупила взор, не желая обнаружить восторга, в который привел ее собственный план, только что сложившийся в уме.

— О, я не хотел вас смутить. И все же мужчина может легко утонуть в этих изумрудных глубинах. Впрочем, уверен, что я не первый, кто говорит вам об этом.

— Нет, не первый, — застенчиво ответила Сирена, — но женщинам всегда приятно слышать подобные комплименты.

Кадриль закончилась, музыка отзвучала, и недовольное выражение лица сэра Лэнгдома немало позабавило Сирену.

— Я надеялся, что музыка будет звучать вечно, — сипло пробормотал он.

Эту фразу сеньорита Кордес назло себе нашла обворожительной. Стефан мягко взял партнершу под руку и проводил к Тайлеру. Однако, как ни мягко было это прикосновение, ощущение крепкой собственнической хватки осталось даже после того, как старик отнял руку.

— Уверен, что вы позволите мне как-нибудь вас навестить, — сказал он, поднося к губам ее тонкие аристократические пальцы.

— Пожалуйста, сделайте одолжение, сэр Лэнгдом! О, простите… Стефан, — поправилась Сирена. — Надеюсь в скором времени вас увидеть. Однако вы должны меня простить теперь — просто потому, что я очень устала и вынуждена просить Тайлера проводить меня домой. Барон, баронесса, — сказала она родителям молодого человека, — не знаю, как выразить свою благодарность за тот теплый прием, что вы мне оказали, И вам, баронесса, в особенности. За те хлопоты, что были связаны с покупкой и обустройством моего нового дома. Вы должны позволить мне ответить взаимностью на ваше гостеприимство, и как можно скорее.

Баронесса Синклер тепло улыбнулась. Ей искренне нравилась эта молодая красивая испанка и льстило то обстоятельство, что Тайлер также ею заинтересовался.

— Конечно, дорогая, — сказала она по-матерински нежно. — Могу себе представить, какое тяжелое испытание выпало сегодня на вашу долю. Однако вы понимаете, что с этим, увы, ничего нельзя было поделать.

По интонации баронессы и выражению ее лица Сирена догадалась, что леди Хелен пытается таким образом извиниться за присутствие Камиллы и Ригана на вечере.

— Однако, — продолжала баронесса, — мне приятно, что вы теперь можете назвать меня и моего супруга в числе своих ближайших друзей, ведь — да будет вам известно — Лондон очень странный город, — в ее голосе явственно прозвучало нечто вроде предостережения. — Пожалуйста, ни о ком не судите по внешности. Есть много таких людей, которые в той или иной степени приемлемы и терпимы в наших светских салонах, но которых совершенно нельзя выносить в других обстоятельствах…

ГЛАВА 13

Как только Тайлер удалился, Сирена бросилась на задний двор, к конюшням. Накинув плащ, чтобы не озябнуть на холодном и влажном воздухе, она постучалась в дверь к Якобу, желая разбудить старика. С затуманенными спросонья глазами он открыл дверь и, увидев госпожу, насторожился.

— Что случилось, капитана?

— Ничего, Якоб. Просто я хочу, чтобы ты кое-что сделал для меня. Нечто такое, о чем мне не хочется просить кучера.

— С удовольствием, капитана, но что именно?

— Я хочу, чтобы ты приготовил экипаж и отвез меня в одно место. И захвати с собой одеяло. Не могу обещать, что поездка будет короткой.

— Есть, капитана! — повиновался старик, не задавая лишних вопросов. — Я сейчас, вы только позвольте мне надеть… штаны.

— Хорошо, но поторопись, — рассмеялась Сирена. — И старайся не шуметь. Не хочу, чтобы весь Лондон знал, что я собираюсь делать.

— Есть, капитана, — улыбнулся Якоб, закрывая дверь, чтобы приготовиться ко всему в тишине и уединении. Старый моряк, какое бы дело Сирена ни затевала, был с ней покладистым и сговорчивым. Интересно, падал ли так свет луны или действительно в глазах госпожи вновь вспыхнули прежние искры?..

Якоб направлял экипаж в точности по тому маршруту, который указывала его капитана. Отчасти сопровождаемая удачей, отчасти благодаря собственной настырности она сумела выведать у Тайлера адрес Ригана и точное местоположение его дома на Лайм- стрит. Густой туман несколько рассеялся в холодном ночном воздухе, а кроме того, факелы, горевшие неровным светом на перекрестках, позволяли прочесть названия улиц на указателях. Следуя по уже знакомой Темз-стрит, они обнаружили офис Ригана у холма Святого Дунстана, потом взяли немного влево, в восточном направлении, и далее, миновав еще шесть-семь кварталов, выехали на Лайм-стрит.

Найти дом оказалось значительно труднее, но Якоб снял один из фонарей с кареты и, осмотрев несколько фасадов, нашел то, что им было нужно.

— В точности, как вы сказали, капитана, но, судя по его виду, в доме никого нет.

— Вот и хорошо. Значит, мы не опоздали. Открыть замок — это я оставляю тебе, Якоб. Как думаешь, справишься?

— Обязательно, причем, когда я закончу, не будет никаких следов того, что к нему прикасались. Но прежде чем я этим займусь, не хотите ли вы мне сказать, в чей дом мы вламываемся?