«Рану» в качестве кухарки и судомойки, она решила впредь воздерживаться от вопросов, Конечно, она могла сказать, что занята делами по дому и просто выйти из комнаты Сирены, однако врожденная вежливость и обходительность удерживали немку от подобного шага. Если уж с госпожой стряслось что-то неладное, о причинах этого разумнее всего узнать из ее собственных уст. Фрау Хольц знала, что госпожа скоро смягчится и сама поделится с ней своими переживаниями.
Сирена села перед трюмо и принялась расчесывать гребнем свои черные густые волосы. Когда фрау Хольц взяла щипцы для завивки, чтобы нагреть их над пламенем масляной лампы, испанка остановила ее.
— Это нам не понадобится.
Сирена зачесала волосы назад и, собрав их в тугой узел на макушке, перевязала золотой тесьмой. Погрузив пальцы в банку с помадой, она растерла часть ее содержимого в ладонях и нанесла помаду на волосы, от чего те мгновенно приняли маслянистый, с вороненым отливом, глянец. Узел на затылке пронизали крест-накрест две небольшие спицы, украшенные бриллиантами.
— Госпожа, — испуганно пробормотала фрау Хольц, — вы сделали себе прическу, как у китайки!
— У китаянки, — поправила Сирена. — Ну и что? Если я велела украсить сад таким образом, чтобы он напомнил Ригану об Ост-Индии, почему бы мне не развить идею? Ван дер Рис всегда имел склонность к азиатскому типу женщин, и я хочу освежить в нем эти его пристрастия. А теперь, фрау Хольц, лучше помогите мне и не распускайте попусту язык.
Сирена отыскала на трюмо баночку с краской для век и крошечную кисточку. Испанка подвела себе глаза таким образом, что внешние их уголки вытянулись почти до висков. Когда она закончила, эффект получился потрясающий. Ее и без того слегка раскосые глаза приобрели поистине азиатский разрез. Немного пудры, немного румян — и Сирена наконец добилась того впечатления, которое должно было поразить публику на сегодняшнем балу.
Ошеломленная увиденным в зеркале отражением, фрау Хольц смогла пробормотать только:
— Госпожа, вы похожи на… похожи…
— Ах, оставьте, дорогая! Я знаю, на кого похожа: на девочек из борделя госпожи Клариссы в Батавии. Поскольку Риган аккуратно посещал подобные заведения, я думаю, он оценит этот маленький штрих и вспомнит о Яве.
Сирена встала и, стараясь не глядеть в глаза фрау Хольц, подошла к небольшому свертку, лежавшему на постели. Оттуда испанка извлекла совершенно прозрачное, ослепительно красивое шелковое платье, заказанное ею у миссис Уитткэм.
— Майн Готт! — вскричала домоправительница. — О чем вы думаете, госпожа? Это же будет настоящий скандал!
— Ничего, как-нибудь переживем!
— Вы пожалеете об этом!
— Вполне возможно. Но сейчас не время обсуждать подобные вещи. Принесите мне лучше те туфли, что я недавно заказала у башмачника. И поскорее.
Еще не договорив, Сирена надела платье, до того легкое и прозрачное, что сквозь него было видно все, а именно: на хозяйке предстоящего бала нет ничего, кроме шелковых чулок, прикрепленных к поясу роскошными подвязками. Фрау Хольц чуть не упала в обморок. Ей хотелось спросить, где же у Сирены нижнее белье, но старушка вовремя напомнила себе, что должна держать язык за зубами и не задавать лишних вопросов.
Туфли, обнаруженные экономкой в одном из свертков, были под стать платью и имели до смешного высокие каблуки.
— На таких каблуках вы запросто свернете шею, госпожа, — растерянно пробормотала фрау Хольц.
— Это не ваша забота, — ответила Сирена, надевая туфли.
— Но вы окажетесь выше ростом, чем любой мужчина на балу, и будете смотреть поверх их голов! Вы…
Домоправительница осеклась, увидев, каким суровым взглядом наградила ее хозяйка.
Фрау Хольц с ужасом посмотрела на платье. Лиф сидел очень туго, широкий вырез позволял разглядеть пышные груди испанки. Сама же ткань походила на горный поток, в котором купается прелестная нимфа. Когда Сирена прошлась по комнате, обнаружилось, что спереди на платье есть два разреза, в которых мелькают, обнажаясь при ходьбе до половины, обтянутые шелком бедра.
— Госпожа, когда вы идете, у вас над чулками видно голое тело! — сглотнула фрау Хольц.
— Неужели? — с напускной небрежностью ответила Сирена, а сама задумалась о том, хватит ли у нее смелости появиться сегодня перед гостями в столь вызывающем наряде. Но, не желая особенно задерживаться на этой мысли, она подошла к бархатному футляру, лежавшему на туалетном столике, и извлекла оттуда драгоценный кулон в виде китайского дракона на золотой цепи. Испанка надела украшение так, что камень поместился прямо в вырезе платья, словно бы специально был рассчитан на то, чтобы привлекать внимание к соблазнительно-сливочным выпуклостям под ним. Уши Сирена украсила длинными серьгами, также из нефрита, подчеркивавшими дивный изгиб шеи и роскошный глянец волос. Когда она повернулась к экономке, чтобы узнать ее мнение, то подумала на мгновение, что старушка собирается броситься к двери и, загородив проход собственным телом, не допустить появления госпожи на людях в этом наряде. Впрочем, фрау Хольц ничего подобного не сделала. Она только поджала губы и, нахмурясь, сказала:
— Если вы и впрямь не откажетесь от своего намерения, то после сегодняшнего бала нам придется удирать из этой страны. Быстрее, чем можно себе представить!
ГЛАВА 17
Практически все гости, приглашенные на вечер Сирены, уже собрались и либо прогуливались по саду, танцуя под музыку экзотического яванского оркестра, либо кружили вокруг изысканно убранных столов, ломившихся от самой разнообразной снеди. Хозяйка бала еще не появлялась, и Стефан начинал беспокоиться. Окинув взглядом толпу, он сразу же насчитал в ней восемь пастушек, одиннадцать кавалеристов, девять солдат короля. Кроме них, там присутствовали два средневековых рыцаря в начищенных до блеска бутафорских доспехах, четыре астролога, три монахини и восемь цыганок- танцовщиц.
— Отец, неужели вам именно здесь, у дома, нужно дожидаться хозяйку? — послышался звонкий девичий голосок. — Идемте в сад!
Стефан обернулся и увидел Камиллу, стоявшую рядом с голландцем. «Боже, какой скучный на ней костюм! — подумал взыскательный папаша. — Еще одна пастушка, теперь уже девятая!»
— Нет, я лучше подожду здесь, — сказал он вслух и с кислой ухмылкой добавил: — А ты прекрасно выглядишь, дочка!
— Да, но не слишком оригинально, — заметила Камилла, тряхнув своими золотистыми кудрями. — Впрочем, я думаю, что подобная небрежность простительна, особенно если учесть, как мы были заняты приготовлениями к свадьбе. Разве я не права, дорогой? — проворковала девица, вскидывая глазки на Ригана.
Голландец имел вид явно скучающий, и Стефан мог легко себе представить, как заморочила Камилла своего избранника обсуждением самых утомительных тонкостей предстоящей брачной церемонии. Риган оделся обычным матросом. Под его тельняшкой угадывались крепкие, мускулистые плечи и мощная грудь. Лихо заломленная кепка с черным глянцевым козырьком была натянута чуть ли не по самые глаза, плотные облегающие штаны были заправлены в сапоги.
— Вы очень естественно смотритесь в этом наряде, Риган, — сказал сэр Лэнгдом. — А шрам на щеке, уж позвольте заметить, придает старому морскому волку еще более натуральный вид.
Ван дер Рис непроизвольно вскинул руку и пощупал тугой рубец на лице. В агатово-голубых глазах появилось грозное выражение, стоило ему только вспомнить, при каких обстоятельствах он был помечен.
