А если бы и понял… все равно — уже было поздно: целая армия учеников, добрая половина великого и прекрасного в те времена города проповедовала его учение, и безумные стишки звучали на каждом углу. Равновесие начало раскачиваться.
Серег успел. Почти… Равновесие все же пошатнулось. Омнис раскачивался пять лет, и, когда уже густо поросли травой руины Города Еретиков и когда казалось, что самое страшное давно позади, в едва оправившийся от болезни мир хлынули орды тех, кого на Юге прозвали стигийскими пауками… никто не знал, откуда взялись эти твари, устроившие резню под ласковым южным солнышком. Пришли ли они из другого мира, напав на ослабленный Омнис, как паразиты? Или же кто-то из учеников Малконемершгхана создал их, всему миру отомстив напоследок?.. никто не знал и не узнает никогда…
— …Влада, он плачет, — пожаловались торговцы, когда Влада и Серег вернулись к костру.
Кангасск действительно плакал. Он лежал на земле, одной ладонью закрывая лицо, а другой сжимая подаренный гадальный камень.
Владислава отвела его руку и потрогала лоб.
— Жара больше нет, — сообщила она спокойно. — Он просто плачет… Эй, Кангасск, скажи нам что- нибудь. Что ты видел?
…Когда Кан понял, что бредовый сон кончился и вокруг тихий, спокойный, реальный ночной мир, где все на него, ревущего, смотрят, он резко вскочил и постарался скрыть слезы, хотя скрывать их было поздновато: только размазал грязной рукой соленую воду по щеке…
Хотелось ругаться: взрослый парень, воин, и рыдает тут вовсю! Позорище!
Кангасск сидел на земле и злобно озирался вокруг. Ну если сейчас кто-нибудь засмеется или отпустит шуточку — всё!.. будь он хоть Серег Серый Инквизитор!..
— Я видел Малконемершгхана… видел горящий город… видел этих… тварей… одни не знаю на кого похожи — они бежали целой ордой и уничтожали все по пути, а другие — на шутов, только с зубами и когтями… А потом я остался один. Мне было страшно…
Последнюю фразу он произнес с вызовом и еще раз оглядел всех. Никто и не думал смеяться. И Серег с Владой были серьезнее некуда.
— Я знаю, что с ним такое, — сказал Серег Владе. — Он потащил магический предмет в Белую Область — гадальный камень этот. И камень там взрывоопасно сработал. Мальчишка видел прошлое, а может, и еще что-нибудь. Обычная функция таких камней, насколько я знаю. Но этим не ограничилось: сама понимаешь, он бы не бредил, если б просто взглянул назад…
С этими словами Серый Инквизитор встал, обошел костер и сел поодаль, разом превратившись в черный силуэт. Общаться дальше он, видимо, сегодня уже ни с кем не хотел.
— Надо было велеть тебе оставить камень, Кан, — виновато сказала Влада. — Прости, я не подумала. Вообще-то, он слабенький, кто ж знал, что Белая Область вообще его заметит?..
— Я бы не оставил, — твердо произнес Кангасск, разжимая кулак и удивляясь собственным словам. Черный гадальный камень упал на куртку и заблестел, отражая звезды… — Влада, скажи, я ведь имею право знать… кто такой Малконемершгхан?.. и зачем Серег спалил из-за него город?
— Он сделал слишком опасное открытие, Кан, — уклончиво ответила Влада.
— Какое еще открытие?! — взорвался Кангасск. — Он стишки писал! Смешные детские стишки!..
Влада не стала отвечать. Через минуту они с Серегом уже сидели вдвоем и беседовали о чем-то. Судя по лицам, невеселая была беседа…
Торговцы, а с ними и Кангасск, сидели у огня и ложками черпали из котелка горячую кашу. Переговаривались они шепотом, словно опасаясь чего-то.
— Это великие маги, — восторженно сказал Астрах. — Тебе повезло, что ты идешь с ними, Кангасск.
— Почему это? — вздохнул тот.
— Я всю жизнь мечтал быть учеником мага. Неважно, темный или светлый маг. Такой добрый, как Владислава. Или злой, как Серег… он ведь злой, правда, Кангасск? Ты сказал, он спалил город!
— Я видел это во сне. Может быть, я ошибся… — Кан отвернулся.
— Это неважно. Главное, ты учишься у них. Ты постигаешь магию! — шепотом воскликнул Виль.
— Ничего я пока не постигал, — буркнул Кан. — Хотя нет, Влада учила фехтовать…
— Это только начало, — успокоила Кангасска Кларисса, даже похлопала по плечу. — Да, к тому же, не станут же они учить тебя магии в Ничейной Земле! У тебя большое будущее, я знаю.
— Откуда? — Кан презрительно фыркнул, совсем как Серег.
Кларисса потянула за ниточку у себя на шее, и в свете костра сверкнул гадальный камень, такой же как у Кангасска…
При виде него глаза у Кана испуганно округлились, и он чуть не закричал…
— Спрячь, дурочка! На Севере за них на лесоповал ссылают! Лет на пять! А то и на десять!..
…Шамаркаш закончился неожиданно: впереди, уходя влево и вправо, насколько хватало глаз, и прорастая даже сквозь утоптанную торговую дорогу, росли цветы. Их было так много, что они колыхались на ветру, словно река.
— Это нейтральная полоса! — хором закричали Илес и Эрген, самые младшие торговцы, и бегом бросились к цветам. Сказочно красивые заросли скрыли их с головой…
Цветы порадовали всех. И торговцев, впервые ступивших за пределы Ничейной Земли, где они выросли, и грустившего в последнее время Кангасска, и Владу с Серегом — маги, как никак, заскучали без дела и сейчас, ступив на Северные земли, точно дети, баловались мелкими заклинаниями.
Чарги бегали наперегонки, прячась друг от друга в цветах, а ишачок торговцев уплетал сочные синие лепестки за обе щеки.
Влада подозвала Кангасска и показала ему цветок, с корнем вынутый из земли.
— Это растение называется карламан, — сказала она поучительно. И, видя, что Кангасск слушает с интересом, продолжила: — Если говорить по-научному, то Карламан Высокий — Karlamanus altus. Очень чувствительный к магическому фону. Вообще карламан растет только на границах Ничейной Земли: здесь заканчивается действие одного стабилизатора и начинается — другого, в итоге на границах — самое большое напряжение магии. Да, кстати, границы вообще-то везде четкие, кроме твоего Кулдагана, — там даже в Арен-кастеле колдовать не решаются. Вот… — она вернулась к прежней мысли: — На северной границе ты найдешь только карламан высокий, а на южной растет карламан полосатый — Karlamanus lineatus. Он похож на этот, но с полосатыми листьями.
— Все понял, — кивнул Кангасск. — Растение, которое чует противоборствующую магию.
— Даже термин знаешь! Молодец, — похвалила Влада.
— Читал… — скромнейше ответил Кан.
