…«Судьбы Их Учеников»…
О ней говорил Флавус! Не долго думая, Кан вытянул книгу с полки и вернулся в комнату. Флавус все еще спал, но, похоже, сон его был уже не таким крепким: пока Ученик миродержцев бродил среди книжных шкафов, он успел повернуться на бок, лицом к стене и теперь продолжал мирно посапывать. Кангасск с минуту смотрел на него, а потом пожал плечами и уселся подле кровати прямо на пол (благо пол был деревянный и не собирался тянуть из него тепло) и открыл книгу…
С первых страниц она поражала читателя — прежде всего, ослепительной глянцевой белизной бумаги. И необычным предисловием — в виде стихотворения:
Кангасск печально улыбнулся последней строчке и заглянул в конец книги: действительно, стопка белых листов. Он просмотрел их… глянцевые, чистые, но на первом из них уже красуется карандашный набросок улыбающейся мордахи самого Кангасска с подписью: «Кангасск Дэлэмэр, уроженец Арен-кастеля, пустыня Кулдаган. Оружейник. Воин. Маг».
Флавус рисовал, не иначе. Кан с легкой укоризной посмотрел на спящего Охотника и перелистнул книгу к оглавлению. Один вопрос интересовал его очень давно, правда, он не совсем понимал, зачем искать ответ на него здесь…
…Малконемершгхан…
Неизвестно почему, у Кангасска при виде этого лица быстрее застучало сердце…
Вот и все. Скупо как-то. Кангасск надеялся узнать больше. Но теперь хотя бы известно, кем приходился Малконемершгхан Серегу. И, видимо, какая-то кошка пробежала в свое время между Учителем и Учеником, раз Серого Инквизитора передергивает от одного упоминания о Малконемершгхане.
И все же правильнее было бы написать не «он сгорел вместе с городом», а «город сожгли вместе с ним»… Понятное дело, о том, кто устроил Великий Пожар, официальные хроники не упоминают… И вряд ли самому Кангасску стоит об этом при ком-нибудь упоминать; о том, что он видел, лежа в бреду и цепляясь за харуспекс… Вот только Эрхабеном не называют больше люди эти руины. Теперь на всех землях, от Севера до Юга зовут его Городом Еретиков. Это слабая память, но ее не удалось стереть и за три тысячи лет… Память такая же стойкая, как легенда о мире Ле'Рок.
…Кангасск вспомнил безумные стишки, которыми несколько раз грезил и бредил… Почему? И что в них… Пожалуй, никакая книга не даст ответов на эти вопросы. Только Серег мог бы, если б захотел…
Кан закрыл книгу и, потянувшись, положил ее на столик, затем взглянул на Флавуса… Тот лежал на спине и смотрел в потолок.
— О, привет, Флавус! — оживился Кангасск. — Я не заметил, когда ты проснулся…
— Привет, — произнес тот отрешенно. Похоже, пустота в душе его мучила не меньше. — Я недавно… Вот лежал и вспоминал… — Флавус замолк.
— О чем?
— О том, как встретился с витряником в лесу… Я шел, пухлячьи гнезда высматривал, думал, я в полной безопасности так близко от периметра — и вдруг все затихло. А потом поднялся ветер. И ни одна травинка не шелохнулась. Я сразу понял, что это за ветер. Что не травы он прилетел колыхать. Что он на человека охотится. На меня…
Флавус зажмурился, даже поднял руки, чтобы закрыть лицо, но вновь собрался с силами и спокойно вздохнул.
— Он коснулся моего лица, я помню, — сказал он наконец. — А потом вдруг помчался мимо, едва задев меня. Видимо, тебя почуял. Но вот почему он меня не разорвал… не знаю… Не знаю… Будь я таким, как мои родители, как Сильвия, еще можно было бы объяснить, почему… хотя и с трудом.
— Твой отец говорил о каком-то пути, который ты выбрал, — решился спросить Кангасск. — Что ты знал, на что идешь, и пошел, а я выбрал тот же путь, только не знаю, что потерял. Я пытался спросить, но он не захотел объяснять…
— Ты?! — Флавус аж подскочил на кровати и с ужасом и изумлением взглянул на Кангасска. — Ты тоже встал донором?!
— Да, — твердо ответил Кангасск. — Чтобы поддержать тебя.
Взгляды встретились. Некоторое время оба мага молчали.
— Жаль… — опустил глаза Флавус. — Мама так восхищалась тобой… Мне правда жаль тебя, даже насчет себя я так не сожалел…
— Кто-нибудь объяснит мне, в чем дело?! — Кангасск начал злиться. И тут же укорил себя: последнее это дело — злиться на больных и раненых… — Прости, я…
— Я объясню, — мягко прервал его Флавус. — Я все объясню… — он сел на кровати, накрыл плечи одеялом и приготовился к долгому рассказу… — У каждого человека есть магический потенциал. Это как чаша, большая или маленькая, в которую всю жизнь капает магия. Если природа задумала так, чтобы твоя чаша вмещала море, ты станешь или великим магом, или… амбасиатом — «человеком с миссией»… Да, я знаю, ты о них вряд ли слышал. Таких, как мои родители и сестра, очень мало на свете, тогда как магов — много. Это две разные веры: магия и амбасиатство. Моя семья хранила свою веру на протяжении сотен поколений, и каждый ребенок рождался с гигантским потенциалом. Так же как в некоторых династиях магов. Разница только в том, что, если ты амбасиат, ты не тратишь свою магию. Или тратишь очень мало — все равно что черпаешь ведром воду из моря. Ты сам был таким: Лихт и болеутоляющее заклинание — это ерунда, вреда тебе нанести они бы не смогли… Так вот… Когда магия накапливается и создается высокая ее концентрация в одном человеке, тогда количество переходит в качество — это перерожденная магия — амбасса. Человек меняется под действием этой силы и приобретает способности, о которых и не мечтал.