красавица.
Мэнди не знала, что про себя думает о ней мама Джейка, но внешне та была очень милой и вежливой.
Под елкой лежала обернутая серебристой бумагой коробочка. Джейк вручил ее Мэнди.
На открытке было написано:
«Ты любовь всей моей жизни. Спасибо за то, что подарила мне такую чудесную доченьку, спасибо, что не бросила меня, и спасибо, что ты такая, какая ты есть. Поздравляю с Рождеством. Джейк».
Мэнди открыла подарок. Внутри оказался бриллиантовый браслет от «Cartier».
Гости пришли в восторг.
Глаза у Мэнди светились любовью и сияли не хуже бриллиантов. Теперь, когда у них родилась такая чудесная дочка, будущее представало в радужном свете.
21
Новые заботы
Бонни плакала без перерыва. Ее крик стал визитной карточкой их дома на Маунт-стрит. Даже соседи, с которыми Мэнди сталкивалась у лифта, выглядели злыми и усталыми. Легким Бонни можно было только позавидовать. Но Джейк спал так крепко, что его из пушки было не разбудить.
— Ну как можно такое не услышать? — бормотала Мэнди.
Она с трудом заставляла себя встать и тащилась в детскую. Она очень устала. Последние полгода ей было непросто, а материнство, как оказалось, состоит не из одних только радостей. Она сама кормила грудью, и фигура у нее стала почти как раньше, но эмоционально она чувствовала себя разбитой, постоянно была на грани срыва.
Ей ужасно хотелось вернуться на работу. При этом ее мучила совесть, но она ничего не могла с собой поделать. Мэнди очень любила свою работу, это была огромная часть ее. В результате, выключившись из работы на полгода, она чувствовала, что окончательно утратила веру в себя.
Мэнди начала переживать из-за всяких мелочей. Пытаясь защитить любимую дочку от всех возможных и невозможных опасностей, Мэнди доводила себя до нервных срывов. Надо было столько всего запомнить, столько всего сделать и взять с собой, даже если просто собираешься выйти из дома. Хорошо еще, что она всегда была организованной. Но если раньше ее контрольный список умещался на полстранице, то теперь он вырос до двух с лишним страниц.
Бутылочка — есть.
Подгузники — есть.
Влажные салфетки — есть…
Да, теперь многое изменилось.
Мэнди иногда уезжала в свою прежнюю квартиру на Квинс-Гейт, чтобы в тишине и спокойствии почитать электронную почту. Сейчас Майкл попросил ее разыскать давнишнего партнера, и Мэнди с радостью вызвалась ему помочь. Стоя у подъезда и держа ребенка на руках, Мэнди пыталась сложить детскую коляску.
Дива выглянула из-за занавески.
— Мэнди! — окликнула она ее через окно и тут же исчезла, чтобы появиться в дверях. — Ну-ка дай мне посмотреть на твою маленькую красавицу!
Пожилая дама спустилась по лестнице и отогнула козырек маленькой кепочки, чтобы рассмотреть пухленькое детское личико.
— Просто сердце тает! — вздохнула она.
Мэнди вся взмокла. В том году июнь в Лондоне выдался жарким, как никогда.
— У тебя все в порядке, деточка? Что-то у тебя усталый вид.
— Да, все в порядке, только поспать удается часа два в сутки. Стоит мне немного приспособиться к ее режиму, как она опять меняет расписание. Маленькая негодница.
— О, я смутно что-то такое припоминаю, — рассеялась Дива. — А что ты скажешь, если я предложу тебе стаканчик апельсинового сока с печеньем?
— С моей стороны было бы просто преступлением отказаться. Сейчас, я только отправлю коллеге письмо по электронной почте и тут же поднимусь к вам.
Дива просияла. Она была рада такой собеседнице.
— Отлично, — сказала она. — Тогда жду! — Она с легкостью, будто ей тридцать, взлетела по ступенькам и тут же спустилась обратно. — Хочешь, я посижу пока с крохой?
Не успела Мэнди ответить, как Дива подхватила коляску в одну руку, а ребенка — в другую и пошла вверх по лестнице. Дойдя до верха, она обернулась к Мэнди:
— Нога уже болит намного меньше. Я теперь совсем другой человек.
Невероятная женщина!
Мэнди связалась с Майклом, разобрала нападавшие в ящик электронные письма — и мгновенно почувствовала себя человеком. Она поднялась к соседке и нажала на кнопку звонка.
— Входи-входи, деточка!
Мэнди сидела в кресле, попивая апельсиновый сок и наслаждаясь вкусом бурбонского печенья.
— Что с тобой случилось, Мэнди? Когда я тебя в последний раз видела, ты была такой довольной и счастливой, а сейчас ты какая-то замученная и вся издерганная.
— Я в порядке, — ответила Мэнди со вздохом.
— Точно? Знаешь, я ведь тоже женщина, передо мной не стоит притворяться. — Дива была стара и мудра.
— Просто если я вам признаюсь, то мне придется и самой себе в этом признаться, а я не знаю, готова ли я к этому.
— Ну, смотри, как тебе самой проще, — с пониманием улыбнулась Дива.
— Просто мне не хватает того Джейка, который был раньше, а ему не хватает меня такой, какой я была раньше.
— Милая моя! Это же естественно! Вашему первому ребеночку всего лишь полгода.
— Я люблю Бонни больше самой жизни. Я ни на что ее не променяю, но мне не хватает творчества, не хватает общества взрослых и не хватает романтического отношения со стороны Джейка. С самого рождения ребенка из наших отношений исчез романтизм. Мне кажется, будто он меня больше совсем не любит.
— Но, Мэнди, деточка, — Дива подалась вперед, — чего же ты ожидала? Любовь и романтические отношения — это ведь далеко не одно и то же. Рождение ребенка привнесло в вашу жизнь огромные перемены. И это нормально. Вы оба очень устали.
— Но «нормально» — это не про нас с Джейком, — печально покачала головой Мэнди. — Нас обоих можно назвать ненасытными, страстными, переменчивыми — как угодно, только не нормальными. Я сейчас, как никогда, чувствую себя непривлекательной и отяжелевшей, поэтому мне вдвойне важно, чтобы он меня хотел.
— Мэнди, — вздохнула Дива, — ну ты же стала мамочкой. Ты не перестала быть красивой женщиной! Ты не перестала быть умной девочкой, и на работе будут очень рады твоему возвращению, когда ты будешь к этому готова. — Пожилая дама улыбнулась. — Боже, до чего же ты похожа на меня в молодости. Ты хочешь, чтобы жизнь была сказкой, ты хочешь всего и сразу!
— Это так плохо?
