«Буки» представляли собой огромный каменный особняк в викторианском стиле, стены которого были увиты плющом — по крайней мере, с тех двух сторон, которые Данбар мог разглядеть, пока шел к главному входу. В другой обстановке здание могло показаться отталкивающим, но здесь, за городом, по соседству с озером, оно казалось приятно безликим в бледно-желтом свете зимнего полудня. Данбар нажал кнопку звонка, и был сопровожден в кабинет главной медсестры санитаркой, одетой в розовую униформу и толстые коричневые чулки. Одно ее плечо было намного выше другого, и следуя за ней по безлюдному коридору, Стивен с трудом подавил желание передразнить ее походку. В здании было очень тепло — видимо, отопление тут включали на полную мощность.
— Доктор Данбар, прошу вас, входите, — сказала приятная женщина лет пятидесяти, выслушав доклад санитарки о его прибытии. Преждевременно поседевшие волосы наводили на мысль, что в юности она была блондинкой. На лице ее была профессиональная полуулыбка, приглашающая постороннего человека чувствовать себя непринужденно.
— Миссис Барнс не спит, хотя, должна признаться, она не смогла вспомнить вас, когда я сказала о вашем приходе. — Улыбка не исчезла с ее лица, но в глазах был вопрос.
Данбар почувствовал укол совести.
— Мы очень давно не виделись. Очень много лет прошло…
— В таком случае уверена, что Шейла вспомнит вас, как только увидит, и вы сможете приятно пообщаться. Мы рады, когда к нашим пациентам приезжают старые друзья, а Шейле, боюсь, уже немного осталось…
— Она чувствует себя нормально? — спросил Данбар.
— У нее бывают неприятные моменты, но в целом нам удается держать боль под контролем. Она может показаться вам немного сонной — ей вводят морфий.
— Мне говорили, что ее муж тоже болен раком, — заметил Данбар.
— К сожалению, это правда. У них обоих болезнь началась почти одновременно. Очень странно. На моей памяти такого не бывало. Сирил занимает палату по соседству с Шейлой. Вы хотели бы и с ним встретиться?
Данбар покачал головой.
— Я не был знаком с Сирилом.
— Хорошо, я попрошу Мору проводить вас наверх.
Санитарка отвела Стивена по застеленному ковром коридору в довольно светлую комнату с оконной нишей, расположенную на втором этаже.
— Миссис Барнс, к вам посетитель, — сказала санитарка, входя в палату. Данбар вошел следом, и санитарка вышла, прикрыв за собой дверь. Болезненная худоба лежавшей на кровати женщины бросалась в глаза с порога. Стивен знал, что Шейле сорок семь лет, но она выглядела лет на двадцать старше. Перенесенная боль оставила на ее лице неизгладимый след, а глаза казались неестественно большими по контрасту с впалыми щеками.
Миссис Барнс, я Стивен Данбар.
— Я вас не знаю, — негромко, почти шепотом произнесла Шейла Барнс.
— Да, боюсь, вы действительно не знаете, — согласился он, — но мне нужно поговорить с вами о том заявлении, которое вы сделали, когда работали медсестрой в больнице «Медик Экосс».
Шейла Барнс издала звук, отдаленно похожий на насмешливое фырканье.
— Спустя столько времени?
— Да. К сожалению, недавно произошел случай, вызвавший необходимость нового расследования. Вы заявили, что во время операции пациенту пересадили несовместимый орган. Это так?
— Других объяснений не было.
— Вы можете сказать, что испытывали к пациенту особую привязанность?
Шейла Барнс медленно покачала головой.
— Нет, — сказала она. — Насколько я помню, он был маленьким засранцем. Почему вы спрашиваете об этом теперь?
Данбар не видел смысла скрывать от нее правду.
— Потому что другая медсестра, работавшая в этой больнице, сделала в точности такое же заявление.
Данбару показалось, что в больших усталых глазах Шейлы промелькнул интерес.
— Кто? — спросила она задумчиво.
— Медицинская сестра в отделении трансплантологии.
— Кто-нибудь прислушался к ней?
— Ее уволили.
— Что у них там происходит? — нахмурившись, произнесла Шейла задумчиво.
— Именно это я и пытаюсь выяснить, — сказал Стивен. — И прошу вас рассказать все, что помните о своем пациенте.
Шейла Барнс откинулась на подушку и глубоко вздохнула. Несколько секунд она молча смотрела в потолок, затем сказала:
— Я могу сделать кое-что получше. Возьмите мою сумку, она лежит на тумбочке.
Данбар выполнил поручение.
— В кармашке вы найдете ключи от нашего дома в Глазго. В свое время я вела дневник. Думаю, он принесет вам больше пользы, чем ненадежная память больной женщины. Езжайте туда. Мы с Сирилом уже не вернемся домой. Черная записная книжка, вы найдете ее в туалетном столике, который стоит в нашей спальне справа от двери.
Шейла продиктовала Данбару адрес.
— Если это все, что вы хотели… — Она в изнеможении откинулась на подушку. — Один раз можно перепутать, но дважды… — едва слышно прошептала она в пространство.
СЕМЬ
Закрыв за собой ворота «Буков», Данбар в задумчивости остановился. Разговор с Шейлой мог показаться странным, но так часто бывает в общении с людьми, которые страдают тяжелой болезнью либо находятся под воздействием сильных обезболивающих. От них веет отрешенностью, напоминающей наркотический дурман, но при этом они часто сохраняют удивительную ясность ума, острого как бритва. Несмотря на страдания, вызванные болезнью, Шейла Барнс показалась ему умной, здравомыслящей женщиной и, как и Лиза Фэйрфакс, была явно не из тех, кто может разразиться истерическими воплями. Очередной гвоздь в гробу теории «медсестер-невротичек».
Но помогло ли ему это, размышлял Стивен по дороге к машине. Насколько он понял, исключение одного варианта оставляло два других. Либо умозаключения обеих медсестер были ошибочными, либо — наименее привлекательный сценарий событий — обе были правы, и если это так… Бог знает, куда это его приведет. Стивен решил отправиться в дом Барнсов сегодня же вечером и забрать дневник Шейлы. Может быть, он поможет ему лучше понять, что на самом деле произошло тогда.
Шейла и Сирил Барнс жили в опрятном уютном особнячке, выкрашенном белой краской, распложенном в Берсдене, пригороде Глазго. Когда Данбар добрался туда, уже стемнело, но едва он подошел к входной двери с ключами в руке, зажглась дежурная лампочка и осветила дорожку. Тут же занавески в комнате соседнего дома дернулись, и в окне показался мужчина. Проигнорировав его, Данбар сосредоточился на открывании двери — она была заперта основательно.
Стивен осторожно вошел внутрь, опасаясь сигнализации, о которой Шейла могла забыть предупредить его, и секунду постоял в темноте, затем провел ладонью по стене в поисках выключателя. В помещении стоял затхлый запах — видимо, дом пустовал уже давно, а окна, конечно, были закрыты. Ощущая себя злоумышленником, Данбар медленно прошел по коридору и свернул в гостиную. Когда он зажег свет, тишина и пустота стали почти осязаемыми.
