«особенность», полагаю, со временем ее станут воспринимать, как одну из своих. И когда это произойдет, кто знает, может, эта зараза начнет проходить, и мы сможем вернуться к нормальной жизни.
— А Триш не замечала каких-нибудь изменений в состоянии сыпи с тех пор, как мы виделись в последний раз?
— Доктор Голт сказал, что это не сыпь, — сказала Виржиния.
— Технически это так и есть, — кивнул Холдейн, вновь улыбнувшись, будто полностью соглашаясь, как показалось Виржинии, с ее взглядами на Джеймса Голта.
— Она ничего такого не упоминала. Вы имеете в виду, не стало ли оно проходить?
— Нет… просто любые изменения.
Виржиния отрицательно покачала головой.
— Ну, если вдруг скажет, дайте мне знать, хорошо?
Виржиния снова оказалась в приемной в ожидании, пока Холдейн выписывал справку и, наконец, вынес ее, запечатанную в конверт с пометкой «для предъявления по месту требования».
Женщина покинула отделение хирургии легкой походкой. Она снова опаздывала на работу, но у нее была справка, и у Триш теперь все будет хорошо. Они смогут провести спокойный вечер без страхов и волнений. Виржиния даже начала планировать сюрприз — поездку в «Доминион», местный кинотеатр. Можно будет даже съесть по бургеру после — назло медикам…
— Что случилось? — спросила Виржиния в ответ на молчание Триш.
— Оно не проходит, — отозвалась дочка.
— Но ведь врачи говорили, что это может занять какое-то время.
— Мам, они сами понятия не имеют, что это такое, не говоря уже о том, сколько времени нужно, чтобы пятно исчезло.
— Но они сказали, что это витилиго.
— Я проверяла в Интернете. Назвать-то они назвали, но представления не имеют, что это такое и чем вызывается.
— Не следует верить всему, что пишут в Интернете, милая. Там полно полуправды и вообще откровенного вранья.
Виржиния видела, что ее слова не доходят до Триш, которая, казалось, продолжала себя накручивать.
— Думаю, что становится хуже…
— Ты имеешь в виду, что оно увеличивается? — забеспокоилась Виржиния.
— Увеличивается… и меняется… ощущения на коже странные…
— Дай-ка посмотрю.
Виржиния внимательно оглядела руку Триш, но никаких изменений не заметила. Ей не хотелось говорить об этом дочери, и она сказала:
— Доктор Холдейн просил, чтобы мы связались с ним, если ты заметишь какие-то изменения. Завтра утром первым делом запишемся на прием…
Записать Триш получилось только на вечер. Виржиния надеялась уйти вовремя с работы, но когда она закончила дела, было уже десять минут шестого. Она бежала, задыхаясь, от автобусной остановки к своему дому.
— Триш, я дома. Ты, наверное, уже потеряла меня? — выпалила она, открывая входную дверь. Но ответа не последовало. — Триш? Ты дома?
Виржиния была озадачена. Она ожидала, что Триш будет готова отправиться в поликлинику. Сначала заглянула в гостиную, потом в спальню к Триш, прежде чем осознала, что слышит звук газовой горелки на кухне.
— Триш? — позвала она, толкая дверь.
Девочка сидела на полу, странно изогнувшись, опираясь спиной на один из шкафчиков. Ее рука была оголена, и с нее клочками слезала багрового цвета кожа в том месте, где, по-видимому, Триш получила серьезный ожог. Пламя на передней газовой конфорке и кастрюлька, валяющаяся рядом с девочкой на полу, поведали ужасающую историю о кипящей воде.
Горло Виржинии сдавил спазм, и на минуту она потеряла дар речи, упав на колени возле Триш. В голове плескался целый океан ужасных мыслей.
— О, Боже! Триш… О, мой Бог!.. Триш, дочка, поговори со мной…
Триш была в состоянии шока. Невидящим безжизненным взглядом она смотрела перед собой. Дочь выглядела пугающе спокойной, хотя Виржиния ожидала, что она будет корчиться от боли.
— Я не чувствовала…
Виржиния мысленно закончила за нее предложение: «Я не чувствовала, что смогу больше это терпеть…». Ее дочь попыталась сжечь проклятое пятно на коже кипящей водой!.. Виржиния встала и набрала трясущимися руками на кухонном телефоне «999», не отрывая взгляда от дочери. Она почти прокричала в трубку свою просьбу выслать «скорую». Но спокойный голос оператора убедил дать всю необходимую информацию.
Виржиния смутно осознавала, что участливые соседи заинтересовались случившимся, когда спускалась по ступенькам вниз за носилками, на которых лежала ее дочка.
— Несчастный случай… — пробормотала она. — Несчастный случай с Триш…
Виржиния уже с час дежурила у постели Триш, когда осознала, что кто-то стоит рядом. Она подняла взгляд и увидела Скотта Холдейна.
— Как она? — спросил он.
— Спит. Ей дали успокоительное. Правда, пока они не уверены насчет ее руки… Как вы узнали?
— Когда вы не пришли на прием, я заехал к вам домой, выяснить, что случилось. Соседи сообщили, что произошел несчастный случай.
— Несчастный случай… — прошептала Виржиния с горечью в голосе.
Холдейн почувствовал, как у него внутри все похолодело.
— Что вы сказали? — хрипло проговорил он.
— Триш решила вылечить сыпь своим способом… — не отрывая взгляда от спящей дочери, ответила Виржиния.
Холдейн в ужасе потряс головой.
— Нет! — горячо возразил он будто сам себе. — Триш абсолютно уравновешенная девочка. Она была расстроена, но она никогда бы не сделала ничего подобного…
— Она так сказала, — откликнулась Виржиния.
Холдейн вздохнул.
— Повторите в точности, что она сказала.
— Она сказала, что не чувствовала, что может дольше это все терпеть.
Холдейн снова покачал головой, будто не желая верить в то, что только что услышал, но потом ему на ум пришла одна мысль.
— Повторите еще раз, — попросил он, — что
Виржиния посмотрела на него так, будто он ненормальный, но не стала спорить.
— Она сказала «я не чувствовала…». Ей и не нужно было еще что-то говорить. Я знала, что она имела в виду. Я — ее мать. — Она подняла взгляд на Холдейна и увидела вопросительное выражение на его лице. — Что такое?
Холдейн повел себя так, будто не услышал ее вопроса. Он озабоченно посмотрел на Виржинию и пробормотал что-то насчет того, что ему нужно идти.
Четыре
