Сет видел, как Летний Король смотрит на его Эйслинн. Во рту пересохло, когда он спросил:
— Но?
С заметным усилием Кинан оторвал взгляд от Эйслинн.
— Но я не убиваю смертных. Даже тех, кто стоит у меня на дороге. На данный момент я вполне справляюсь с тем, как обстоят дела. К тому же, это не будет длиться вечно. — Голос Кинана был немного печальным, но Сет не мог с точностью сказать, чем эта печаль вызвана: тем, что он стоит у него на пути, или тем, что так будет не всегда. — Поэтому я подожду.
Сет решил, что обдумает это позже, потому что прямо сейчас Эйслинн скользнула в его объятия и, указав на Дамали, проговорила:
— А она классная.
И Сет, и Кинан что-то согласно пробормотали.
— Я хочу танцевать. — Эйслинн поерзала на коленях у Сета. — А ты?
Не успел Сет ответить, как Кинан прикоснулся к ее руке:
— Прошу прощения, но я должен идти.
— Идти? Сейчас? Но…
— Увидимся завтра. — Кинан медленно поднялся с грацией фейри, которая подчеркивала его чуждость роду человеческому. — Стражи будут ждать снаружи, чтобы проводить вас… туда, куда вы пойдете.
— К Сету, — прошептала Эйслинн, порозовев.
Кинан даже бровью не повел.
— Тогда до завтра.
И он ушел, двигаясь быстрее, чем могли заметить глаза смертных, даже тех, кто одарен Видением.
Глава 11
Сет ни капельки не удивился, когда спустя несколько песен Эйслинн забеспокоилась и выразила желание пройтись. Так бывало и раньше, до того как она превратилась в фейри. Это была одна из тех вещей, которые не менялись. Как и наличие у нее секретов от него. Ей всегда приходилось хранить свои тайны, и, когда она опасалась неприятия со стороны кого бы то ни было, ее первым инстинктом было продолжать в том же духе. Однако понимать мотивы такого ее поведения не означало смириться и принимать его таким, как есть.
Они прошли всего около квартала, когда Сет спросил:
— Так мы поговорим о том, что тебя напрягает, или как?
— А должны?
Сет вздернул бровь и внимательно посмотрел на Эйслинн.
— Ты же знаешь, что я люблю тебя, так? — сказав это, он наклонил к ней голову. — Несмотря ни на что.
Она остановилась, заметно напряглась, а затем выпалила как на духу:
— Кинан меня поцеловал.
— Так и знал.
Сет обвил рукой ее плечи, когда они пошли дальше.
— Как?! — От беспокойства, пронзившего Эйслинн, ее кожа замерцала.
— Он был странным. Ты была странной. — Сет пожал плечами, но продолжал идти, все так же обнимая ее. — Я же не слепой, Эш. Я все вижу. Чем ближе подступает лето, тем эта ваша связь становится более напрягающей.
— Так и есть. Я стараюсь не обращать на это внимания. Это непросто. Но у меня получится. Ты злишься?
Сет помолчал, подыскивая слова.
— Нет. Счастья, конечно, не испытываю, но от него такого можно было ожидать. Дело не в том, что он делает, а в том, чего хочешь ты.
— Тебя.
— Навсегда?
— Если бы только был способ. — Она так крепко обвила рукой его талию, будто, отпусти она его, он испарился бы в тот же миг. Сету было больно. Его кожа, в отличие от ее, была смертной. — Но его нет. Я не могу сделать с тобой такое.
— А если я этого хочу? — спросил он.
— Это не то, чего ты должен хотеть. Я сама не хочу такой быть. Зачем же… — Она встала перед Сетом и посмотрела на него снизу вверх. — Ты знаешь, я люблю тебя. Люблю только тебя одного. Если бы тебя у меня не было… Я не знаю, что мне делать, когда ты… — Эйслинн покачала головой. — Но мы не должны об этом думать. Когда он меня поцеловал, я сказала ему нет. Сказала, что люблю только тебя, и что он всего лишь мой друг. Я смогла сопротивляться, когда была смертной, и сейчас смогу.
— Но?
— Иногда где-то внутри меня словно появляется какое-то давление. Будто когда он далеко — это неправильно. — На ее лице было написано отчаяние, как будто она хотела услышать от него ту ложь, в которой сама себя убеждала. — Со временем станет легче. Должно стать. Быть фейри для меня нечто новое. И все стало по-новому, с тех пор как его силы уже не связаны. Думаю, должно стать легче со временем, с практикой, так ведь?
Сет не мог сказать ей того, что она хотела услышать. Они оба знали, что легче не будет.
Эйслинн опустила голову и тихо проговорила:
— Я уже… спрашивала Донию. О том, чтобы сделать тебя таким, как мы. Она ответила, что для нее это было настоящим проклятием, и она не может этого сделать. Как не могу ни я, ни Кинан. Кинан не превращал ни меня, ни Летних девушек. И Бейра тоже. Это мог сделать Ириал. Мы не можем.
— Значит… Ниалл…
— Может быть. Не знаю. — Эйслинн скользнула в его объятия, но ее слова были не теми, которые Сет хотел услышать. — Но, может, так лучше. Подвергнуть тебя проклятию, чтобы мы могли быть вместе, не самая клевая мысль. Что будет, если однажды ты меня возненавидишь? Посмотри на Дон и Кинана. Они вынуждены общаться целую вечность, и ты знаешь, они постоянно ссорятся. Посмотри на Летних девушек. Без своего короля они просто-напросто зачахнут. Зачем же мне хотеть такого для тебя? Я тебя люблю, а стать таким… Моя мама предпочла умереть, чтобы не стать фейри.
— Но я хочу всегда быть рядом с тобой, — напомнил Сет.
— Но тогда ты потеряешь всех остальных…
— Я хочу, чтобы у нас с тобой была вечность. — Он приподнял ее лицо за подбородок, чтобы заглянуть в глаза. — Если я смогу быть с тобой, все остальное образуется само собой.
Эйслинн покачала головой.
— Даже если бы я не считала это плохой идеей, я никак не могу этого сделать.
— А если бы могла?
— Не знаю, — призналась Эйслинн. — Мне не хочется иметь над тобой власть, и я не доверяю Ниаллу, даже если он мог бы… и… — С каждым словом она выглядела все более расстроенной, а ее кожа мерцала крошечными искрами. — Я хочу быть с тобой, но не хочу тебя терять. А вдруг ты станешь таким же, как Летние девушки? Или…
— А если нет? Если я просто умру, потому что любой фейри сильнее меня? — спросил Сет. — Что, если я буду тебе нужен и не смогу помочь, потому что я всего лишь человек? Будучи только приложением к твоему миру, я автоматически становлюсь уязвимым.
— Знаю. Тэвиш говорит, я должна отпустить тебя.
— Я не домашнее животное, которое можно взять и отпустить на свободу. Я люблю тебя и знаю, чего хочу.
