постоянно выходит из-под контроля. Мне кажется, что было бы уместно приписать эту ее особенность несчастной семейной наследственности.
— Вполне вас понимаю, — уверил его Аллейн. — Я кое-что знаю об этом. По-моему, ее отец…
— Совершенно верно. Абсолютно, — подхватил мистер Криссоэт, бросив на Аллейна проницательный взгляд. — Как вижу, вы понимаете, что я имею в виду. Так вот, инспектор Аллейн, единственный аспект вопроса, который заставляет меня испытывать значительное беспокойство, состоит в том, что она способна снова обратиться к вам, движимая очередными весьма странными и, боюсь, не слишком мудрыми мотивами. И мне показалось, что с моей стороны было бы желательно…
— …объяснить мне, как обстоит дело, сэр? Я искренне благодарен вам за то, что вы это сделали. В любом случае мне все равно пришлось бы к вам обращаться, поскольку по долгу службы мне полагается навести некоторые справки относительно дел покойного.
Мистер Криссоэт весь напрягся. Он бросил на инспектора еще один быстрый взгляд, снял и протер очки, после чего вымолвил крайне сухим тоном:
— Да, разумеется.
— Мы с вами можем покончить с этим прямо сейчас. Пока что нам неизвестны условия завещания сэра Дерека. Естественно, сэр, что мы должны их знать.
— Да, конечно.
— Может быть, вы дали бы мне эти сведения прямо сейчас. Просто в общих чертах…
Существует абсолютно верное утверждение, что люди чаще стремятся соответствовать определенному типу, чем отклоняться от него. Сложив руки поверх шляпы и соединив кончики пальцев, мистер Криссоэт довершил свой невероятно классический образ поверенного в делах семьи. Он не мигая смотрел на Аллейна секунд шесть и только после этого изрек:
— Четыре пункта завещания касаются сумм по тысяче фунтов и два — сумм по пятьсот фунтов. Остальное состояние разделено между женой и сестрой покойного в следующем соотношении: две трети леди О'Каллаган и одна треть — мисс Кэтрин Рут О'Каллаган.
— А во сколько оценивается все состояние? Опять же, приблизительно.
— Восемьдесят пять тысяч фунтов.
— Большое вам спасибо, мистер Криссоэт. Может быть, потом мне понадобится просмотреть завещание, но пока это все, что мне нужно. Только уточните, пожалуйста, относительно этих шести пунктов.
— Это фонд Консервативной партии, Лондонская клиника, Дорсетский благотворительный фонд, а также крестник усопшего, Генри Дерек Сэмонд. В каждом случае завещается сумма в одну тысячу фунтов. Мистеру Рональду Джеймсону, секретарю, завещана сумма в пятьсот фунтов. Между слугами в равной пропорции завещано разделить еще пятьсот фунтов, по сто фунтов каждому.
Аллейн вытащил свою записную книжку и занес туда все данные. Мистер Криссоэт поднялся.
— Я не смею вас больше задерживать, инспектор Аллейн. Это в высшей степени угнетающая история. Я верю, что полиция в конце концов… э-э-э…
— Я тоже верю, сэр, — сказал Аллейн. Он встал и открыл дверь.
— О, спасибо-спасибо, — отрывисто бросил мистер Криссоэт. Он стремительно промчался через комнату, остановился и бросил на Аллейна последний взгляд.
— Мой племянник говорил мне, что вы вместе учились в школе, — сказал он. — Генри Криссоэт, брат леди О'Каллаган.
— По-моему, это действительно так, — вежливо ответил Аллейн.
— М-да… Тут интересно работать? Вам нравится?
— Неплохая работа.
— Э? О, конечно. Ну что ж, желаю вам успеха, — сказал мистер Криссоэт, в котором вдруг поразительным образом проявились человеческие свойства. — И не давайте бедной мисс Рут заморочить вам голову.
— Постараюсь, сэр. Большое вам спасибо.
— А? Не за что, не за что. Совсем наоборот. Доброго утра, доброго утра.
Аллейн закрыл за ним дверь и несколько секунд постоял, как в трансе. Потом он скорчил гримасу, словно его обуревали сомнения, пришел к какому-то решению, просмотрел телефонный справочник и отправился с визитом к мистеру Гарольду Сейджу.
У мистера Сейджа была аптека в Найтсбридже. Инспектор Аллейн прошел до Гайд-парка, а затем поехал на автобусе. Мистер Сейдж, стоя за прилавком, передавал пожилой даме порошки для собаки, предназначенные, вне всякого сомнения, для мопса с несварением желудка, который сидел и постанывал у ее ног, как это принято у мопсов.
— Вот и наши порошочки, мадам, — говорил Сейдж. — Мне кажется, вы увидите, как они немедленно принесут бедняге облегчение.
— Надеюсь, — выдохнула пожилая дама. — Вы действительно считаете, что беспокоиться не о чем?
Мопс издал душераздирающий стон. Мистер Сейдж успокоительно поцокал языком и нежно проводил их обоих на улицу.
— Да, сэр? — бодро спросил он, повернувшись к Аллейну.
— Мистер Гарольд Сейдж? — спросил инспектор.
— Да, это я, — несколько удивленно согласился мистер Сейдж.
— Я из Скотланд-Ярда. Инспектор Аллейн.
Мистер Сейдж очень широко открыл глаза, но ничего не сказал. Этот молодой человек отличался естественной бледностью.
— Мне хотелось бы задать вам один-два вопроса, мистер Сейдж, — продолжал Аллейн. — Может быть, мы могли бы поговорить в более уединенном месте? Я задержу вас всего на несколько минут.
— Мистер Бра-а-айт, — громко позвал мистер Сейдж.
Прилизанный юноша вынырнул из-за витрины с медикаментами.
— Обслуживайте, пожалуйста, клиентов, — сказал мистер Сейдж.
— Будьте любезны пройти сюда, — сказал он Аллейну и провел его по темной лестнице в помещение склада, где пахло химикатами. Он снял с двух единственных стульев в комнате какие-то свертки и очень аккуратно сложил их стопкой в темном углу. Потом повернулся к Аллейну.
— Садитесь, пожалуйста, — пригласил он.
— Спасибо. Я пришел проверить кое-какие вопросы, которые у нас возникли. Мне кажется, вы сможете нам помочь.
— В связи с чем?
— О, кое-какие мелочи, — туманно ответил Аллейн. — Боюсь, что ничего такого интересного. Мне не хочется отнимать у вас время. Дело связано с некоторыми лекарственными средствами, которые появились на рынке. Если я правильно понял, вы продаете некоторые лекарства по собственным рецептам, например порошки для мопсов, верно? — Он дружелюбно улыбнулся.
— Да-да-а-а, коне-е-ечно, — ответил мистер Сейдж.
— Да? Отлично. Так, а теперь относительно одного рецепта, по которому вы изготовили лекарство для мисс Рут О'Каллаган.
— Пардон?
— Относительно рецепта, по которому вы изготовляли лекарство для мисс Рут О'Каллаган.
— Я знаю леди, о которой вы говорите. Она моя давнишняя клиентка.
— Да. Это один из ваших собственных рецептов?
— Насколько я помню, она пользовалась несколькими моими рецептами — вре-е-мя от вре- емени.
— Ну да. Помните лекарство, которое вы ей дали недели три тому назад?
— Боюсь, что так сразу я вспомнить не смогу…
— Это было лекарство, содержащее гиосцин, — сказал Аллейн.
В наступившей бдительной тишине Аллейн услышал, как прозвонил колокольчик у дверей, затем прошаркали шаги, над головой у него раздались голоса. Он услышал, как под ними по Бромптон Роуд
