– У меня к вам просьба, – сказал Конкэннон. – Не трогайте этих индейских полисменов и фермера. Они спасли мне жизнь. Правда, вчера вечером это не входило в их задачу, но все же спасли.
Полицейский улыбнулся и пожал плечами.
– Индейцы не слишком перегружают нас работой. Зато я тут присматривался к бару под названием «Фанданго». Что это за заведение?
– Притон, типичный для таких мест. Хозяйку зовут Белла Плотт. Вероятно, она уже успела спрятать все виски.
Вингэйт холодно улыбнулся.
– Что ж, идемте взглянем на двух ваших друзей.
При дневном свете Тюрк и Крой казались еще мертвее, чем при луне. Полицейский приподнял шляпу Кроя и хмыкнул от отвращения. Затем с профессиональной добросовестностью обыскал трупы и записал все найденные вещи: карманные ножи, табак, дешевые никелированные часы и меньше десяти долларов на двоих.
– Вы уверены, что эти люди участвовали в ограблении поезда?
Конкэннон вздохнул:
– Предполагаю. Но, возможно, я и ошибаюсь.
– Ясно.
Они постояли с минуту, вдыхая холодный осенний воздух и стараясь не смотреть на трупы. У Вингэйта было еще много работы; ему предстояло составить отчеты, начать расследование и организовать похороны. Смерть всегда доставляла полиции много хлопот.
– Вам нравится работа на железной дороге? – спросил наконец помощник старшины.
– В общем, да. Правда, мой шеф не очень-то уживчивый человек. Но вам, думаю, это знакомо.
Оба улыбнулись.
– Признаться, и мне иногда хочется уйти.
– Если я смогу быть вам полезен, дайте знать.
Они беседовали, словно двое друзей, встретившиеся на улице или в баре.
– Как вы доберетесь до Оклахома-Сити? – спросил Вингэйт.
– Найму лошадь. Если здесь, конечно, доверяют железнодорожной компании.
– Ей везде доверяют.
– Я хочу попросить вас кое о чем еще, – сказал Конкэннон, когда они вышли на дорогу. – Мне интересно, удивится ли кто-нибудь, когда я появлюсь в Оклахома-Сити живым.
Вингэйт понимающе кивнул.
– При всем желании я не смогу отправить свой отчет в Оклахома-Сити раньше чем через неделю.
Глава восьмая
Когда Конкэннон вошел в холл «Вояджер-отеля», дежурный встретил его словами:
– Мистер Конкэннон, вас спрашивал сержант Боун.
– Сержант Боун подождет. Что-нибудь еще?
Несмотря на хорошее воспитание и профессиональную выучку, дежурный невольно задержал удивленный взгляд на изорванной одежде Конкэннона и его многодневной щетине.
– Да, – сказал он, потянувшись к шкафу для писем. – Вам послание.
Это была телеграмма из Чикаго от Джона Эверса.
Тем самым Эверс давал понять, что Конкэннону грозит увольнение.
– Прикажите принести побольше горячей воды, – сказал Конкэннон. – Мне нужно помыться.
Он докрасна растирался мочалкой, но ощущение чистоты все не приходило. В памяти его возникали горящие ненавистью глаза Тюрка и изуродованное лицо Кроя. И после всего этого он по-прежнему ничего не знал о Миллере кроме того, что тот любил поволочиться за девчонками, был женат и имел ребенка. Он спросил себя, знала ли об этом Мэгги Слаттер.
Пат Дункан, хозяин «Файн и Денди», встретил Конкэннона с явной враждебностью, но не удивился, увидев его целым и невредимым.
– Миссис Аллард нет, – сказал он, не дожидаясь вопроса.
– А где она?
Повар опустил глаза.
– Она… на кладбище.
…Рядом со свежевырытой могилой стоял катафалк с двумя черными лошадьми; вдоль белой ограды кладбища выстроились в ряд многочисленные экипажи. У могилы собралось человек тридцать; двое работников похоронной службы снимали с катафалка гроб.
– Важную персону хоронят? – спросил Конкэннон у одного из собравшихся.
