— первые стрелы улетели туда и могли застрять в стене. Как только найдешь, сразу ко мне. Да! Заодно проверь, что осталось от твари, и собери наше оружие. — Я отвернулся и, поочередно ткнув пальцем в ближайших ко мне охотников, спросил: — Тифий? Ортис?
— Да, господин?
— Слушаю, господин?
— Тифий, беги к гномам и предупреди их об опасности. Опиши напавшую на нас тварь, и пусть поодиночке не ходят. От меня лично скажи им следующее — время вышло, пора принимать решение. Затем сразу возвращайся к волокушам, начинайте их загружать. — Не делая паузы, я переключился на следующего охотника: — Ортис, ты мчись на площадь. В том доме, где мы устроили кладовую, растопи печь, да пожарче. Приготовь для Рикара несколько одеял. Стефий, хватай с собой сумку и пошли со мной — пора заняться моим плечом, пока я тоже не бухнулся в обморок.
Получившие указания люди разбежались в разные стороны.
Снег, шипя и тая, стек с доспехов здоровяка, и четверо охотников подхватили его и бегом поволокли на площадь. Я последовал за ними в сопровождении Стефия. Остальные поспешили к волокушам.
В голове у меня крутилось только две мысли: «Надеюсь, эта тварь была одна» и «Надо отсюда выбираться». Еще на ходу я выстраивал план действий, направленный на скорейший уход из проклятого поселения. План был предельно прост. Загрузить волокуши, благо мы еще в прошлый раз отобрали самое необходимое, и сразу выдвигаться. Если Рикар не придет в себя, то погрузим его на волокушу, пожертвовав частью груза. До заката еще далеко, и мы успеем пройти порядочное расстояние. Если гномы начнут мямлить и тянуть время, то гномов побоку. Ждать я никого не буду.
Ортис выполнил мои указания в точности. Когда мы ввалились в дом, в печи потрескивало разгорающееся пламя, на лавке лежало несколько одеял, а на столе стояло наполненное чистой водой ведро. Здоровяка уже разместили на широкой лавке, над ним хлопотал Ортис, пытаясь снять остывшие доспехи. Судя по его невнятным ругательствам, дело продвигалось медленно.
Я обессилено опустился на стул и позволил Стефию содрать с меня доспехи и меховую куртку. Вскоре я сидел голый по пояс и с содроганием разглядывал дыру в плече. Чуть ниже — и у меня была бы дыра в легком, чуть выше — раздроблены кости плечевого сустава. Постепенно тело отходило от перенесенного шока, и дергающая боль начала возвращаться. Стефий, правильно оценив мое перекошенное лицо, наскоро накрошил в кружку с водой известные только ему травы и коренья, заставил меня выпить все без остатка и занялся раной. Омыв плечо от крови, Стефий приложил к ране широкие листья, туго обмотал чистой тряпкой, затем положил ладони мне на плечи, закрыл глаза и что-то забормотал. Раненое плечо дернуло болью, и тут же по моему телу разлилась волна тепла, прогоняя накопившуюся усталость и принося свежие силы. Голова прояснилась, исчезли радужные круги перед глазами. Стефий и впрямь успел многое почерпнуть от отца Флатиса. Заметив, что лицо паренька бледнеет на глазах, я вспомнил, что священники используют для заклинаний свою собственную жизненную силу, и решительно отодвинулся в сторону:
— Хватит. Мне уже лучше. Позаботься о дядьке Рикаре.
Стефий кивнул и поторопился к Рикару. Худощавый Ортис услышал мои слова и, разведя руками, пожаловался:
— Никак не могу снять с него доспехи, господин. Крепящие ремни словно из железа сделаны. Ни туда и ни сюда. Может, от жара слиплись?
После слов Ортиса в моей голове что-то щелкнуло, и я понял, что именно случилось и почему Рикар все еще дышит. Моя рука на его плече за миг до удара, доспехи выдерживают двойное попадание, раскаленная броня… Теперь все ясно. В момент опасности я сумел прикоснулся к своему таланту крепителя и использовал его на доспехи здоровяка. Все сходится: когда я болел, то зачаровал глиняную кружку, не приходя в сознание, сейчас история повторилась уже с доспехами.
Решив убедиться, я встал с лавки, подошел к здоровяку и попытался расстегнуть плечевую пряжку. Куда там. Кожаный ремень словно и не заметил моих усилий. Хмыкнув, я повернулся к недоуменно смотрящему на меня Ортису:
— Снять доспехи не получится. Мокрую одежду просушите одеялами. Стефий, как там Рикар?
— Скоро придет в себя, господин, — ответил Стефий, зажав голову здоровяка в ладонях. — Не волнуйтесь, господин, с ним все будет в порядке.
Дверь распахнулась, и вместе с клубами морозного воздуха в комнате появился коротышка гном.
— Дверную ручку могли бы и пониже сделать, — недовольно пропыхтел Койн. — Только что услышал о случившемся. Рад, что все обошлось и никто не погиб.
«Только что услышал…» Ах ты старый склирс… Я сделал над собой усилие и улыбнулся. Нет худа без добра. Теперь я еще больше убедился, что если гномы решат присоединиться к нам, то все они без исключения пройдут через ритуал клятвы крови. И никак иначе. Койн врал — не услышать шум боя, свист и предупреждающие крики не мог только мертвый. Руководствуясь своими соображениями, гномы сознательно остались в стороне от боя, и я более чем уверен, что они наблюдали за ходом боя на безопасном расстоянии.
— Да. Милостью Создателя мы остались в живых и относительно целыми, — ответил я. — Койн, тебе передали мои слова?
— Передали, Корис, — наклонил голову гном. — Я посоветовался со старшими родичами, и мы приняли решение. Мы согласны присоединиться к твоему поселению, Корис, но без принесения клятвы крови. Род Чернобородых никогда не служил человеческой расе. Это неприемлемое условие. Однако мы готовы дать тебе слово, что никто из нас не обратит топор против тебя и тво…
— Нет, — подняв руку, я жестко прервал гнома. — Ты слышал мои условия, Койн из рода Чернобородых. Торговаться я не буду. Либо вы приносите мне клятву крови, либо остаетесь сами по себе. Выбор за вами.
Гном в замешательстве опустил голову, мгновение подумал и ответил:
— Сожалею, Корис. Мы не можем пойти на такое условие. Род Чернобородых пойдет к Ледяным Клыкам, навстречу своему будущему.
— Решать тебе, — пожал я здоровым плечом. — Наши волокуши почти загружены. Все, что осталось, — твое. Советую поторопиться.
— Благодарю, Корис. Прощай. Пусть каменная длань Отца всегда защищает вас от невзгод и бед.
— Прощай, Койн. Да не оставит вас милость Создателя.
Коротко кивнув, Койн развернулся и вышел на улицу к ожидающим его родичам.
Гордость не всегда приводит к победе. Я осуждающе покачал головой. Койн ошибся. У столь малочисленного отряда, большую часть которого составляют женщины и дети, практически нет шансов добраться до Ледяных Клыков. Слишком долгая дорога, слишком много шурдов и прочих тварей…
— Это их выбор, господин, — от лавки донесся хриплый, но такой знакомый голос.
— Рикар! Очнулся, старый пень? — несказанно обрадовался я.
Лежавший под лавкой сингерис навострил уши при звуках голоса Рикара и несколько раз стукнул тяжелым хвостом о деревянный пол, радуясь, что здоровяк вновь пришел в себя.
— Очнулся, господин, — подтвердил здоровяк. — Я в порядке. Только грудь ноет, словно по ней кузнечным молотом прошлись. Чем это меня? И что стало с тем отродьем изо льда?
— Нет больше отродья. Подохло, — рассмеялся я, хлопнув здоровяка по плечу. — Чем тебя приложило, я пока не знаю, но, думаю, Литас не заставит себя ждать. Ты пока не вздумай вставать. Молодец, Стефий! Двоих мужиков на ноги поднял!
— Спасибо, господин, — покраснел Стефий.
— Притащи мне сменную одежду и поторопи остальных — через час мы выходим. Пора возвращаться домой.
Пока охотники завершали последние приготовления и наспех перекусывали, я распотрошил свой мешок и достал найденные в тайнике вещи, принадлежащие бесследно исчезнувшему барону. Разложив предметы на столе, я углубился в их изучение. Здоровяк заинтересованно блеснул глазом, собрался было встать, но я рявкнул на него и велел лежать. Успеет еще находиться.
Две небольшие, но достаточно толстые книги, кипа отдельно лежащих листов пергамента, затейливо изукрашенный кошель с завязками и, к моему удивлению, еще одна карта Диких Земель.
Первым делом я начал просматривать листы пергамента, на каждом из которых красовалось несколько
