костра — пусть оклемается.
— Я видел двоих лошадей и мула, — вспомнил я.
— Одна лошадь ногу сломала — пришлось прирезать, — пояснил Литас. — Груз большей частью пропал — уцелели лишь мешки, что мы успели привязать к плотам. Многие потеряли оружие и заплечные мешки. Зерно намокло, мука раскисла и превратилась в кашу.
— Что с дровами? — спросил я, окидывая взглядом кольцо костров.
— Дрова есть, господин. Тут по берегу столько бревен и сушняка валяется, что целый дом отгрохать можно. За годы нанесло чего попало.
— Ясно, — подытожил я. — Уже неплохо.
— Пока вы без сознания лежали, мы с Рикаром плечо раненое почистили, — мимоходом добавил Литас и вновь окунул кружку в котелок.
— Что значит почистили? — заинтересовался я и только сейчас обнаружил, что на мне нет доспехов. Оттянув ворот рубахи, я взглянул на плечо и увидел толстый слой свежих бинтов с непонятными кружевами по краям — не иначе, здоровяк пустил на бинты одну из шелковых ночных сорочек баронессы.
— Всю заразу выпустили. Рикар рану осмотрел и говорит мне: «Дело совсем плохо, старик, рану надо чистить». Вот мы и почистили, — хмыкнул Литас. — Прямо как в старые добрые времена, когда еще наемничали. Нож в пламени костра прокалили хорошенько и вскрыли рану с обеих сторон. А оттуда черная кровь так и поперла, знай вычерпывай. Подождали, пока чистая кровь не пойдет, затем почерневшее мясо срезал и, да заново перебинтовали.
— Отрезали от меня кусок мяса? — сглотнув, переспросил я. — И я не проснулся?
— А вы и не спали. В беспамятстве лежали, ровно померли. Пока рану чистили, вы, господин, и не шевельнулись даже. Рикар все проверял — дышите еще, аль нет. Обошлось.
— Спасибо, — поблагодарил я и, представив себе, как от моего плеча срезали куски плоти, передернул плечами. — Где Рикар?
— Вон, — указал охотник на здоровяка, мерно посапывающего в трех шагах от нас. — Наказал разбудить, как только вы очнетесь.
— Оставь. Пусть поспит, — покачал я головой. — Пошли, осмотрим наше хозяйство и заодно покумекаем, как будем отсюда выбираться.
Обход не занял много времени — весь отряд расположился неподалеку от берега подземного озера, вокруг кольца костров. Гномы и люди вповалку лежали на просохших одеялах, погруженные в тяжелый сон. Чуть поодаль от огня исходили паром высыхающие вещи — доспехи, верхняя меховая одежда и одеяла.
Вдоль кромки воды прохаживался часовой, в котором я с трудом узнал осунувшегося Ортиса. Окликнув его, я дождался, пока он подойдет, и коротко распорядился:
— Иди к огню. Выпей горячего бульона и отдохни. Не думаю, что здесь появятся шурды.
— Слушаюсь, господин, — кивнул охотник и, пошатываясь, направился к кострам, оставив нам факел.
При помощи пылающего факела я осмотрел остатки плотов и бочек, в первую очередь выискивая уцелевшие кожаные ремни и веревки. Нам предстояло пройти долгий путь по подземным переходам и гротам и подняться на пару отвесных стен. Если первая стена была относительно невысока, то что делать, когда мы упремся во вздымающуюся на триста локтей скалу, я не имел ни малейшего понятия.
— Литас, когда люди отдохнут, соберите все ремни, веревки и свяжите в одно целое. Используйте все, что есть под рукой — упряжь, перевязи, куски веревок. Все, что есть.
— Сделаем, господин, — уверенно ответил глава охотников. — Торопиться нам некуда, в спину никто не дышит. Еды и дров хватает. Все сделаем.
Кивнув, я подошел к лежащим на песке мешкам с зерном и сокрушенно покачал головой. Преодолеть столь долгий и тяжелый путь, протащить мешки по густому лесу и в глубоком снегу лишь для того, чтобы в самом конце потерять все.
— Зерно испорчено?
— Мука сильно попортилась. Несколько мешков не выдержали и разорвались, вся мука уплыла. Остальные мешки уцелели, но муку подмочило, — подтвердил мои опасения Литас. — Зерно, если просушить, пока не загнило, то, может, и спасем. На крайний случай сразу пустим в котелки и съедим. Опять же, внутри мука сухая — только сверху корка окаменелая.
— Столько труда и сил, и все попусту, — буркнул я. — Ради чего мы ходили в поселение Ван Ферсис? Потеряли Тифия, половина людей получила ранения и на ногах толком стоять не может. Рикар спасся только чудом. И это все ради нескольких мешков с подмокшим зерном? Проклятые шурды!
— На все воля Создателя, — пожал плечами Литас и поспешил сменить тему разговора: — Зато наткнулись на гномов.
— Да уж, еще куча детей и женщин на наши многострадальные шеи, — невольно рассмеялся я. — Но я рад, что нам удалось спасти их от беды.
— И род Чернобородых благодарен тебе за это. — Из темноты появилась коренастая фигура Койна. — А ваши многострадальные шеи мы постараемся не сдавливать слишком сильно.
Вышедший на свет факела Койн выглядел настоящим живчиком, учитывая перенесенные тяготы путешествия и падение с двух водопадов. Первый раз я увидел живого гнома без доспехов — на Койне была холщовая безрукавка, открывающая толстенные руки с бугрившимися мышцами и короткую мощную шею. Несмотря на редкие седые волосы в бороде и волосах, у Койна не было ни малейшего намека на выпирающий живот.
— И на этом спасибо, — ответил я гному. — Сочувствую твоим потерям. Похоже, мне не удалось до конца сдержать свое обещание о защите и покровительстве.
— Равно как и я сочувствую твоим, Корис, — коротко поклонился гном. — Я не слепой — мы все видели тех огромных тварей и мерзких костяных уродов. Ты спас наши жизни, и род Чернобородых никогда не забудет этого. Когда мы доберемся до вашего поселения? — спросил Койн. — Женщины и дети устали, им нужен отдых.
— Мы уже дошли, вернее, доплыли, — обрадовал я коротышку неожиданным известием. — Рад сообщить тебе приятную новость — мы уже дома.
— Дома? — удивленно переспросил гном и в замешательстве запустил пятерню в густую бороду.
— Наше поселение расположено на пятьсот локтей выше, между скалистых стен Подковы, — пояснил я гному. — Осталось лишь подняться на поверхность, и мы окажемся дома. Сейчас мы под основанием огромной горы, которая называется Подкова.
— Вы живете в этой чудесной горе?! — не на шутку возбудился Койн. — О! Теперь я полностью уверен, что мы сделали правильный выбор, когда решили присоединиться к вам! Чудесное и радостное известие!
— Мы живем рядом с этой чудесной горой, — поправил я обрадованного гнома и сурово покосился на едва сдерживающего смех Литаса.
— Никто не может жить рядом с горой! — твердо заявил гном. — Можно жить только в горе, среди родного камня!
— Пусть будет так. К тому же мы живем в пещере — считай, среди родного тебе камня, — махнул я рукой. — Не желаешь пройтись с нами? Я хочу осмотреться и подумать, как одолеть подъем.
— Буду рад, — вновь отвесил поклон Койн.
Вместе с присоединившимся к нам гномом мы дошли до места, где ручей бежал по новому руслу и вливался в подземное озеро. Дальше мы пошли вдоль него, направляясь к скальной стене, по которой мы некогда спустились, когда первый раз исследовали подземелья Подковы.
Если на поверхности гномы старались успеть за нашим быстрым передвижением, то теперь настала наша очередь отставать — подобно горному козлу, Койн с легкостью перепрыгивал с одного каменного обломка на другой, тогда как мы еле плелись вперед, с трудом находя место, куда можно поставить ногу. Видя наши мучения, Койн лишь ехидно посмеивался и вновь устремлялся вперед.
Стоило преодолеть полсотни шагов, и темнота сгустилась еще больше. Трещавший факел освещал лишь несколько шагов вокруг нас, вырывая из тьмы толстые колонны сталагмитов. Отовсюду слышался звон падающих со свода капель воды, иногда дорогу преграждали разлившиеся лужи стоячей воды, и
