Вскоре Китано заметил, что весь персонал местной полиции относится к семье Оти с какой-то странной настороженностью. Причина, видимо, была в покойном Сигэёси. Чем же он так досадил полиции Хасиро, что она и через три года после его смерти не может спокойно слышать этого имени?
Известие о том, что Китано собирается заняться контактами Томоко Оти, тоже явно не вызвало в управлении энтузиазма. На словах инспектору обещали помочь, но похоже было, что на деле ему будут ставить палки в колеса.
Приставленный к Китано якобы для содействия сотрудник являлся соглядатаем начальника уголовного розыска.
Китано задним числом пожалел, что вообще обратился в городскую полицию, но исправлять что-либо было уже поздно, и он сделал вид, что считает свое задание выполненным. Избавившись таким образом от «помощника», инспектор снова приступил к расследованию, но на сей раз уже втайне от полиции Хасиро. Его осторожные поиски выявили много новых фактов. Пока было трудно сказать, имеют ли они отношение к делу, но внимания они безусловно заслуживали. Вскоре назрела необходимость вернуться в Иватэ и доложить о собранных сведениях шефу.
— Во время преступления у Томоко Оти не было в городе ни близких друзей, ни заклятых врагов.
— Ну вот видишь, — расстроился комиссар Муранага. Линия Томоко Оти была для него последней надеждой разобраться в. этом головоломном деле.
— Но с недавних пор возле нее постоянно вертится один человек.
— «С недавних пор» нам не годится.
— Я понимаю, Томоко Оти — молодая женщина, и в том, что за ней ухаживают мужчины, нет ничего странного. Но дело в том, что этот человек связан с поселком Фудо.
— Связан?! Ты не шутишь? — Дед недоверчиво прищурился.
— Правда, эта связь возникла совсем недавно. Помните девочку, уцелевшую в резне? Так вот, он взял ее на воспитание. И теперь этот самый мужчина, взявший к себе девочку, приударяет за Томоко Оти.
— Ну-ка, расскажи мне о нем.
— Имя — Такэси Адзисава. Работает страховым агентом в городском филиале фирмы «Хисии». Крепкий такой парень лет тридцати. В муниципалитете его регистрационной карточки нет, так что, откуда он взялся и чем занимался раньше, установить не удалось. Имя, возможно, вымышленное. Если у него есть судимости, то под другим именем.
— А как у него с ногтем?
— Я обратил на эго внимание, но с тех пор прошло два года, ноготь давно уже мог отрасти.
— Хорошо бы отпечатки пальцев заполучить.
— Этого я не мог сделать. Но у нас ведь достаточно способов собрать о нем данные. Ну так что же, шеф? Как вы расцениваете этого Адзисава? — Китано искательно заглянул комиссару в лицо, он был похож сейчас на охотничьего пса, загнавшего зверя в нору и ожидающего от хозяина поощрения.
— Что-то в этом есть. Так, говоришь, парень, забравший Ёрико, трется возле сестры Мисако Оти? И та и другая связаны с делом Фудо… Вот что, займись-ка ты этим Адзисава. Если надо, выделю тe6e кого- нибудь в помощь.
— Спасибо, шеф. Я сам. Ни к чему мозолить глаза полицейскому управлению Хасиро.
— Ты что, не сработался с ними? — спросил Дел, уловивший s словах молодого сотрудника странную нотку.
— Чутье мне подсказывает, что рыльце у них в пуху. Но это так, догадки.
— Неважно. Выкладывай.
— Странные они там все какие-то. Их не слишком обрадовало то, что я интересуюсь Томоко Оти.
— Это еще почему?
— Понятия не имею. Видите ли, ее отец, Сигэёси Оти, создал самую крупную в городе газету, «Вестник Хасиро».
— Ну, я помню. Он года три назад умер — под машину попал, что ли?
— В городе последние сто лет всем заправляет одно семейство, Ооба. Начали они с природного газа, а потом прибрали к рукам весь Хасиро. Они там вроде полновластных царьков. Сейчас правит представитель уже третьего поколения этого рода. После войны он спелся с местной мафией и держит город в железном кулаке. А Сигэёси Оти попробовал с ним бороться. Его газета критиковала семью мэра, вела кампанию против преступности.
— Помню, помню. Что-то я об этом слышал.
— Сигэёси поддерживали многие из горожан, но он неожиданно погиб под колесами автомобиля.
— Думаешь, подстроили? — всегдашним ленивым
голосом спросил Дед, но в его глазах зажегся колючий огонек.
— Не могу утверждать, но похоже на то.
— А полиция что? Подтвердила версию о случайном наезде?
— Да. И вот теперь они забеспокоились, когда узнали, что я интересуюсь дочерью Сигэёси.
— Получается, что полиция Хасиро и Ооба…
— Да, они заодно. Насколько я понял, полиция в городе исполняет обязанности личной охраны мэра.
— Но между смертью Сигэёси и убийством его дочери Мисако связи нет.
— Вроде бы нет. А вдруг есть? Тогда понятно, отчего это они так занервничали.
— М-да, если Сигэёси убили, им, конечно, не может понравиться возня вокруг его дочери.
— Я и подумал: раз они так переполошились из-за того, что полиция другой префектуры занялась семьей Оти, — значит, дело здесь нечисто.
— Но в историю с Сигэёси ты не суйся.
— Не буду. Если она не связана с убийством Мисако, Но если между гибелью отца и гибелью дочери есть связь… — Китано многозначительно оборвал конец фразы. Оба полицейских обменялись красноречивыми взглядами, понимая, какая тогда начнется заваруха.
Так уж вышло, что от преступления, совершенного в далекой северной деревушке, потянулась ниточка к городу Хасиро, где мэр обделывал неблаговидные дела вместе с местной полицией. Могло оказаться, что этот альянс замешан еще в одном ловко замаскированном убийстве.
Да, Китано загнал в нору крупного зверя. А оттуда вела тропинка к еще более серьезной добыче.
— Адзисава-сан, хочу вас кое о чем спросить, — решилась наконец Томоко. Она должна была услышать от него самого о его прошлом. Любовь всегда хочет — нет, имеет право! — знать правду.
Не каждая женщина стремится полностью завладеть предметом своей страсти, но Томоко принадлежала именно к этому типу: ей надо было выведать о любимом все.
— О чем же? — взглянул на нее Адзисава своим обычным, не позволяющим взглянуть в его душу, взглядом. Дистанция все еще оставалась, он сохранял ее сознательно.
— Хочу спросить о вас. Вы ведь совсем ничего о себе не рассказываете.
— А что рассказывать? Сами видите, человек я обыкновенный, ничем не примечательный, — несколько смущенно улыбнулся Адзисава. Она успела уже привыкнуть к этой его улыбке.
— Каждому человеку есть что рассказать. Вы ведь родом не из нашего города? Я хочу знать, где вы жили раньше, чем занимались.
— Вряд ли я смогу сообщить вам что-нибудь интересное. Жил, как все живут.
— Вот и прекрасно. Мне очень интересно, как именно вы жили. Я хочу знать о вас все.
Эти слова, по сути дела, были равнозначны признанию в любви.
— Прямо не знаю, как и быть… — вконец смутился Адзисава.
— А что такого? Вы ведь не беглый преступник, чтобы скрывать свое прошлое.
Томоко хотела пошутить, но на лице Адзисава отразилось замешательство — на миг, не больше, — он тут же широко улыбнулся, и Томоко ничего не заметила.
— Откуда вы знаете? А может быть, так оно и есть, — подхватил он ее шутливый тон.
