— Куда ты отправишься после Лещинок, Омэрис? — нарушил затянувшееся молчание Сар, тряхнув отросшими за лето темными волосами.
— В Эйтар. Кайораны считаются лучшими музыкантами, хочу у них поучиться. Да и путешествовать предпочитаю летом.
— Ты собираешься туда одна? — начал задавать вопросы ар-эль.
— Да, от Лещинок до границы Кленового леса всего полдня пути, и кайораны, говорят, следят за безопасностью приграничных территорий. Я доберусь, не волнуйся, Сар! — беззаботно ответила девушка, скармливая костру еще одну ветку. Мужчина на это заявление лишь покачал головой, высказав этим свое недовольство. Словно говоря: 'Да, ты бард. Да, ты можешь постоять за себя. Да, в тебе чувствуется нечеловеческая кровь, но это совсем не означает, что тебя не сочтут легкой добычей или побоятся кары Сейтан[10]'.
Дэре не хотелось ни спорить, ни доказывать что-либо. Поэтому девушка ушла к своей любимице. Надо было снять колокольчики с заплетенной в косы гривы Вьюги. Иначе этой ночью будет не до сна. Дэра не любила бардовскую традицию украшать гривы лошадей, но нарушать ее не решалась. Закончив ненавистный ритуал, девушка вернулась к костру. Она расстелила одеяла и легла. Ночь укутала кайорану запахом осеннего разнотравья, шорохом опадающих листьев и мягкими еще теплыми сумерками. Спать не хотелось. Такие ночи не для сна. Если ты не хочешь говорить с кем-то, так почему бы не поговорить с самим собой?
Сумерки. Дэра всегда недоумевала: 'Почему боятся сумерек?'. Сумерки — зыбкое равновесие между светом и тьмой, когда все является самим собой и не имеет ничего общего со своим стержнем-сутью. Странное время, время для размышлений. 'Возможно, все дело в равновесии. Ведь равновесие — отсутствие движения или движение по прямой. Предопределенность. Наверное, это и пугает. Такое равновесие чаще ассоциируют со смертью, чем с жизнью'. 'А что значат сумерки для меня?' — неожиданно для самой себя задала вопрос кайорана. 'А ведь я тоже боюсь их! Не момента разделяющего день и ночь. Нет. Я боюсь силы Сумерек. Что эта стихия признает меня 'своей'. Знание будущего — это слишком большая ноша. Я не хочу!' — под эти невеселые мысли девушка уснула.
Сар не собирался ложиться спать, не сейчас. Он задумчиво смотрел сквозь огонь на Омэрис. Девушка еще не спала, но разговаривать, судя по всему, была не намерена. Странная она. Хотя, нет, не странная. Неправильная. Бард, а движется как воин. То беззаботная и даже наивная, то расчетливо-циничная. Словно на ней сразу несколько масок, просвечивающих друг через друга, но никогда не видно, каково же подлинное лицо спутницы.
Сумерки окутывали небольшую стоянку, заползая в душу. Сариэль видел, что девушка о чем-то думает, и это что-то явно не несло спокойствия. Молчание было выбрано Омэрис, и ар-эль не стал его нарушать.
Утро выдалось по-летнему солнечным. Дэра сладко потянулась и единым литым движением поднялась. Еще не проснувшееся настроение не бередило душу, а вот тело настойчиво требовало разминки. И кайорана решила не отказывать ему в этот раз. Для полноценной тренировки времени нет, а вот размяться, как следует, успеть можно. Выровняла дыхание. Прислушалась к миру. И отпустила тело на волю.
Сар не спал и видел, как поднялась девушка. По-воински быстро, экономно и эффектно. Сделала пару шагов, отходя от одеял. Замерла на мгновение. И тело взорвалось движение, рождая стремительные выпады, каскады ударов и блоки. Движения завораживали красотой, скоростью и изяществом. Но главное, своей опасностью. Ар-эль любовался ими с тем же удовольствием, которое породил вчерашний танец девушки. Сариэлю казалось, что спутница едва касается росы на осенней траве босыми пятками — столь быстры были ее движения. Но вот их вихрь стих, а затем и вовсе осыпался коротким движением, которым девушка встряхнулась. Омэрис вновь застыла.
— Ты настоящая кайорана! — слова заставили Дэру обернуться. Спутник смотрел точно в глаза.
'Да, но тебе это знать незачем!'
— Это грубая лесть, — фыркнула девушка и ушла умываться.
Холодная вода резко сдернула покрывало дремы, заставляя мысли проясниться. Кайорана осознала, как сильно раскрылась этим утром. Все-таки близость Эйтара сказывается сильнее, чем рассчитывала девушка. Последний день вместе с Сариэлем обещал быть веселым. Мало того, что этим вечером Дэра собиралась использовать способности кайоран к пению, да еще надо будет все время себя сдерживать, что бы не раскрыться повторно.
Пока девушка приводила себя в порядок, у озерца появился Сар тоже жаждущий водных процедур. Он еще и котелок с собой захватил. Практичность данного представителя народа си-ар-эль всегда удивляла ее.
А на стоянку, где уже вовсю горел костер, кайорана вернулась с полным котелком воды. Кинув в него травок для напитка и водрузив на огонь, Дэра, решив, что пока она сводобна, отправилась к Вьюге. Хочешь не хочешь, а вернуть колокольчики на место необходимо. Когда девушка закончила украшать гриву лошади, Сар уже успел собрать вещи, даже контур снял.
Завтракали молча, Дэра не хотела ничего рассказывать или объяснять, и Сар это прекрасно понимал. Не успела еще Луна Мудреца скрыться, а путники уже покинули лагерь.
Дорога предстояла близкая и легкая, самое большее часа на четыре.
До полудня оставалось совсем не много, когда путники увидели скачущих навстречу. 'Наверное патруль!' — подумалось Дэре. Патрули здесь были явлением рядовым: Князь Шианский отвоевал свободу немногим больше двух тан назад и рьяно следит за спокойствием на подвластных территориях.
Патруль поравнялся с путниками. Шесть всадников в зеленых плащах с вышитыми золотыми орлами. Передовой отдал приказ Дэре и Сару спешиться.
— Назовите себя и цель пребывания в Шиане, — ровно прозвучала заученная фраза.
— Омэрис Дийтэ, бард. Путешествую в компании моего телохранителя.
— Сариэль Вистеран. Телохранитель, — представился ар-эль.
Передовой еще раз окинул путников взглядом, обращая особое внимание на кисти рук. Дэра усмехнулась, кольца были одеты согласно правилам. На большом пальце левой руки у нее красовалось тоненькое серебряное колечко с двумя изумрудами. Символ того, что она умеет играть на двух инструментах: гитаре и флейте.
— Может быть, вы сыграете нам что-нибудь? — лукаво улыбаясь, спросил глава патруля, глядя на Омэрис.
— С удовольствием, — девушка вернула не менее лукавую улыбку человеку.
Флейта скользнула к губам. Сариэль видел, как его спутница на секунду замерла, игриво ему подмигнула и набрала полную грудь воздуха. Телохранитель не смог скрыть усмешку, видя какой эффект это произвело на патрульных. Еще мгновение, и окрестности залила мелодия. Всего пара тактов понадобилась мужчине, что бы узнать ее. Веселая рыбачка[14]. 'Да, не ожидал патруль!' — весело подумал Сар, видя изумление на лицах людей, когда и они узнали мелодию.
Веселье заняло место изумления на лицах патрульных, некоторые даже пробовали подпевать, поэтому доигрывала Омэрис под дружный хохот. Мелодия закончилась, и девушка оторвала флейту от губ, присоединяясь к общему веселью.
— Сыграть еще что-нибудь, капитан? — спросила она.
— Спасибо за песню, но мы при исполнении.
— Тогда до встречи. Этим вечером я буду играть в Лещинках, — просветила патруль Омэрис, ловко запрыгивая в седло.
— До встречи, — послышался дружный ответ удаляющегося патруля.
К Лещинкам путники добрались уже за полдень. Село было большое. Оно стояло в излучине реки, меж двух холмов. В нем часто останавливались и караваны, и простые путники. Ближе к Эйтару людских поселений нет. Отсюда в Кленовый Лес вела прямая дорога, называемая кайоранами Центральной
