нашего сельского алкоголика-философа, а не за трезвого, насквозь фальшивого и лицемерного представителя сегодняшней городской элиты.
Дорога, обед, сон – и так по кругу. Последняя остановка перед столицей. Поспал подольше, чтобы не клевать носом на запруженных улицах мегаполиса, и начал отматывать последние километры перед конечной точкой маршрута. Мне оставалось проехать сотни полторы километров до Москвы, когда я решил остановиться на последний привал, отдохнуть перед городом, а заодно и перекусить.
Придорожное кафе ничем не отличается от бесчисленного множества подобных точек общепита, но запах жареного мяса не позволяет проехать мимо. Я по старой, ещё с советских времён, привычке всегда ем в дороге шашлык. Это теперь его покушать можно в любой забегаловке, а раньше, кроме как на трассе, шашлычных практически и не было. Следуя зову желудка, заказываю порцию мяса на рёбрышках и, пока его на моих глазах готовит полноватый армянин, сижу пью ароматный кофе. В душе нарастает тревога: как там мои? Бросить их пришлось в трудную минуту, и смятение занозой колет сердце. Несмотря на собственный запрет, срываюсь и звоню жене.
– Лапочка, это я. Извёлся весь – вот и звоню. Как у вас? Всё нормально?
– Да, милый, всё хорошо. Сидим в саду, бездельничаем. Ты как? Я волнуюсь, дорога всё же.
– Со мной всё в порядке. До Москвы рукой подать. Скоро буду на месте. В столице позвоню в Канаду, ПМ обещал в посольстве визу для меня выхлопотать. Ладно, долго говорить не будем, сейчас покушаю и поехал. Ну вот – уже шашлычок несут. Пока!
Глотаю ароматное мясо почти не пережёвывая, а в голове ещё звучат слова супруги: «Возвращайся, родной, мы тебя ждём».
Оставляя на чай совсем незаслуженную сумму, я под удивлённый взгляд официантки (видимо, силится понять: за что ей такое перевалило) покидаю кафешку. На стоянке внимательно осматриваю авто: вроде бы всё в порядке. Летит в урну смятая пачка, и последняя сигарета привычно устраивается на губах. Пора. Теперь – последний рывок.
Выезжаю на трассу. Странно, но на обозримом пространстве ни одной машины. Может, авария или очередная облава ГИБДД – сейчас посмотрим. Включаю прибор и набираю скорость. Действительно, авария сзади по дороге и что-то нехорошее впереди. На приличной скорости вылетаю за поворот, и…
Глава 25
Господи, как болит голова! Что со мной? Вскоре понимаю, что вопрос себе поставил не корректно, вообще – кто я?! В мыслях хаос, а в голове пустота. Пытаюсь восстановить цепочку последовательности – не получается. Я совершенно ничего не помню о прошлом, а мои попытки анализа строятся только на сиюминутных впечатлениях, нынешних картинках реальности. Вполне естественно, это ни к чему не приводит. Мало того, начинается паника – редкий человек, оставшись без прошлого, будет адекватно реагировать на мир. Состояние беспомощное, как у ребёнка, кстати, даже сквернее – мамочки ведь рядышком нет. Никто не успокоит малыша и на пальчиках не объяснит происходящее. Закрываю глаза и ещё раз пытаюсь обрести себя – безуспешно. Что ж, пора жить дальше. Оглядываюсь: вокруг лес, и ни души. Физически я в норме, никакого дискомфорта. Только страшно – быть взрослым человеком и начать с нуля.
Паника отступает; собираю в кулак волю и пытаюсь подвести некоторые итоги. Большое достижение, что не утеряна способность рассуждать логически. Бросив на траву изрядно пропылённый пиджак, присаживаюсь около сосны. Ага! Названия деревьев я помню! Пробую говорить вслух – тоже получается: мало того, довольно успешно напеваю куплет популярной песенки. В национальной принадлежности языка сомневаться не приходится – я безусловно русский. Ну, хоть что-то. В сотый раз пытаюсь отмотать время назад, но опять упираюсь через получасовой интервал в пустоту, как в стену. Мне много лет, а, интересно, сколько всё же годков? Не помню. Всё, хватит! Так можно разбираться до ишачьей пасхи. Поскольку я родом из России, значит, на повестке дня первый русский вопрос – «что делать?».
Перво-наперво надо добраться до людей. Пытаюсь хоть как-то сориентироваться в лесу, но затянутое облаками небо не позволяет даже примерно определиться с частями света. Приходится брести наугад. Местность не похожа на таёжные просторы Сибири, хотя и топи болот центральной России я не сбрасываю со счетов. Тем не менее, я уверен, что не может человек XXI века заблудиться в своей стране. Поиски дают результат, и вскоре я натыкаюсь на просёлочную колею и сразу успокаиваюсь. Хотя дорога и имеет два конца, они оба мне подходят. Некоторое время решаю, в какую сторону идти. Нелегко, учитывая моё состояние. Нужное направление даёт обнаруженная в кармане монетка; крутанувшись в воздухе, она избавляет меня от трудности выбора.
Бреду долго. Уже начинает смеркаться, когда впереди вижу свет автомобильных фар. Радость переполняет сознание, и я едва не бегу навстречу. Но увиденная картина заставляет подумать о своевременности выхода к людям. Присматриваюсь: поляна, а на ней несколько вооружённых людей, и эти архаровцы кого-то привязывают к дереву. По мне такое не совсем правильно, просто не хорошо, наконец. Занимаю удобный наблюдательный пункт и жду.
На поляне некрасивая кутерьма. И дело не только в том, что трое на одного нечестно. Дело пахнет тем, что мне придётся наблюдать чьи-то последние мгновения и стать совершенно ненужным свидетелем, от которого сам бог велел избавиться. Может, стоит помочь? Смысл есть, но риск неоправданно велик. У меня только одно оружие – неожиданность: смогу ли ей воспользоваться? Смогу! Последние сомнения отпадают, когда действие на поляне переходит в завершающую стадию. Бандиты (а кто ещё может издеваться над несчастным?) глумятся над ним – бьют, причём так, что не оставляют ни малейшего шанса на выживание. Отмотав кулаки и, наверное, решив унизить пленного и морально, они гогоча информируют несчастного о том, что тот заказан, и даже называют имя. От этого связанный полутруп вздрагивает.
– Всё равно никому не расскажет, – говорит один.
– Дурак ты, Антоха! А раз дурак, то и валить тебе.
Разглагольствования прерывает звонок мобильника. У киллеров маленькое производственное совещание. По сторонам не смотрят. Это момент! Решаю выручить человека.
Тело начинает работать самостоятельно. Рывок – и автомат, ещё секунду назад бывший чужим, переходит ко мне. Он не успевает устроиться в руках как положено стрелковому оружию, а немного работает просто как дубинка, и, думается, бывший владелец его уже не сможет пропить ранее полученный аванс. Мгновение спустя что-то толкает в бок. Так и есть: по мне стреляют! Эх, не надо было бы добивать бродягу и чуть раньше начать стрелять. Балбес! Разворачиваюсь, и автомат чётко отрабатывает полмагазина в направлении стрелявшего. Словно в замедленной съёмке наблюдаю, как пули рвут тело. Парни оказываются не робкого десятка и быстро ориентируются в ситуации; их стволы начинают движение в мою сторону, но мой автомат достреливает магазин до железки, и – как результат – три трупа на поляне и один неподалёку.
Во ситуация! Похоже, попал я не по-детски! Может, себе пулю пустить, чтоб не мучиться. Ха, не дождётесь! Неожиданно предательски задрожали колени: сажусь на траву и смотрю на рану. Стекает, пульсируя, кровь, чуть кружится голова, но, внимательно приглядевшись, понимаю, всё это пустяк: пуля только чиркнула по руке. Конечно, перевязаться всё же необходимо. Раз застрелиться раздумал, так надо за жизнь бороться, а не спускать её за просто так.
– Ты кто? – со стороны раздаётся хрип спасённого.
От неожиданности подпрыгиваю, и ствол автомата начинает выяснять степень опасности.
– Ну и напугал ты меня, мужик!
– Я?! – И человек начинает хохотать до кашля. – Очень интересно. Призрак, возник из ниоткуда, повалил кучу бойцов! Ну, очень боязливый мужчина. Спасибо, брат! Извини, но я ещё раз прошу мне ответить: ты откуда, вообще?
– Не знаю я, вернее, не помню.
– Ты от артёмовских?
– А это что за бригада? Я же сказал, что ничего не помню. И ты меня очень обяжешь, если пояснишь, к какой ОПГ я отношусь.
– Допустим, я поверил, – человек смотрит мне в глаза, – что со мной делать будешь?
Вместо ответа я кряхтя поднимаюсь и, приблизившись к пыточному месту, развязываю пленника.
Так произошло наше знакомство.
– Жизнь прекрасна! – некоторое время он растирает затёкшие руки. – Вот козлы! – плюёт в сторону
