Что-то, что Кейт сразу не смогла определить, мелькнуло в его взгляде. А потом Коннор наклонил голову, скрыв от нее свои мысли. Он смотрел на руку, которую все еще держал, раз за разом прокручивая кольцо на ее пальце.
Когда он поднял взгляд, его лицо вновь приняло совершенно непроницаемое выражение.
— Я поклялся защищать тебя, пока не отправлю домой. Если ты не собираешься домой, значит останешься здесь, где я смогу позаботиться о тебе. Все очень просто.
— Совсем не просто. Коннор, я понятия не имею, как в этом времени сделать что-то полезное. Мне придется всему учиться заново. Я не знаю, кем я буду. Я не знаю, что мне делать.
Коннор покачал головой.
— Тебе не надо делать что-то полезное. Занимайся тем же, чем занималась с момента появления. Теперь ты моя жена, верно? Вот кем ты будешь. Кажется, этому не трудно обучиться. — Он погладил ее руку. — Вот. Просто ведь. Тогда все встанет на свои места.
Коннор поднялся и отошел к камину. Наклонившись, он подкинул дров в огонь и оглянулся.
— Не мучай себя, малышка. Со временем мы со всем разберемся. А теперь поищи Розалин и узнай, что она сделала с Робертом. И ты можешь отточить обязанности жены, помогая с Маири. Она, наверное, безумно злится на меня.
Он сказал: «Со временем мы со всем разберемся». Он ошибается. Дело не во времени. Дело в любви.
Еда перед Кейт давно остыла, но это ее не волновало. Все равно не было аппетита.
Весь ужин она рассматривала мужчин, которые разговаривали, смеялись, которым было уютно в компании друг друга. У всех троих — Коннора, Дункана и Роберта — несомненно, было много общего. Сейчас они, расслабившись, сидели с кружками эля, и смеялись над подвигом, который описывал Дункан.
Идиллию нарушил вбежавший в зал юный Эван.
— Коннор, у ворот гонец. Говорит, принес весть для тебя и не уйдет, пока не повидается с тобой.
Коннор в кресле подался вперед.
— Один гонец? Ты уверен?
С широко распахнутыми серьезными глазами мальчик кивнул.
— Да. Отца сейчас нет во дворе. Я хотел спросить: впускать его?
— Это всего лишь один человек, парень, — задумчиво произнес Дункан. — Мы легко с ним управимся. Лучше выслушать его, и мы будем знать, с чем имеем дело.
— Приведи его, — согласился Коннор.
Все байки оборвались, и посланника они ждали в тишине. Вскоре появился мужчина, потный и грязный от скачки.
— Кто ты и чего ты хочешь? — заговорил Коннор, не поднимаясь со своего места.
Мужчина осмотрел зал, его взгляд презрительно остановился на Розалин.
— Я не буду говорить перед ведьмой.
Коннор медленно поднялся с кресла, его глаза сверлили стоящего перед ним гонца.
— Моя тетка не ведьма, и мне не нравится, что ты ее оскорбляешь. Если хочешь покинуть зал целым и невредимым, ты сейчас же извинишься.
— Нет, — вставила Розалин, поднимаясь со своего места, и приковав все взгляды к себе. — Ему нет нужды извиняться. Невежество и суеверие меня не может оскорбить. Я все равно собиралась уходить.
Она повернулась к Маири и Кейт.
— Леди, вы со мной?
Когда они уходили, в зале стояла гнетущая тишина. Любопытство Кейт взяло верх, и, не плотно закрыв дверь, она остановилась подглядеть через образовавшуюся узкую щелочку.
Коннор все еще стоял и, нахмурившись, смотрел на гостя, который, казалось, с жаром пустился объяснять свое задание.
— Я прибыл, как посыльный клана МакФерсон, личный посланник Рэда Дональда, лаэрда МакФерсонов, чтобы передать вам его требование, Коннор МакКирнен.
— И что же это за требование?
— Вам приказано привести Маири МакКирнен, вашу сестру, в деревенскую часовню, по прошествии недели, начиная с этой субботы, чтобы она в тот же самый день сочеталась браком с самим МакФерсоном. — По окончании своей речи посыльный многозначительно кивнул.
Коннор сел и, прежде чем ответить, допил эль.
— Нет.
— Что? — Посыльный, казалось, заволновался. — Это ваш ответ МакФерсону?
Коннор откинулся в кресле, закинул ноги на стол, перекрестив их, и мгновение рассматривал мужчину.
— Это мой ответ. Во-первых, это будет день рождения моей сестры, и я не собираюсь вообще куда-то ее везти. Во-вторых, я не припомню никого, и уж тем более такого уважаемого человека, как ваш лаэрд, кто просил бы у меня руки сестры. — Коннор сделал из кружки еще глоток. — По указанию нашего лаэрда, самого МакКирнена, мы, МакКирнены, вступая в брак, следуем старым традициям.
Посланник повернулся на пятках и направился к выходу.
Кейт, опасаясь, что ее поймают, поспешила к лестнице, но тут из дверного проема высунулась рука и затащила ее внутрь. Мягкая ладонь зажала ей рот.
— Шшш, — предостерегла Розалин. — Если собираешься подслушивать, стоит выучить потайные места, — прошептала она.
— Тут даже простой вежливостью не пахнет: прежде чем затеять все это, не позволил тебе и пары дней насладиться молодой женой, — Роберт с отвращением покачал головой.
Коннор пожал плечами.
— Это был лишь вопрос времени.
— Слава богу, что я здесь. — Роберт оскалился и вновь наполнил кружку.
— Правда? Почему-то я не помню, чтобы слышал от тебя хоть слово в адрес взволнованного парня, который только что ушел.
— Полностью мой стиль. Ему достаточно было лишь видеть, что я сижу позади тебя, и страх заставил его сбежать к своему могущественному лаэрду.
Коннор покачал головой, против воли улыбаясь наглости друга. Все же в грядущие дни вряд ли найдется человек полезнее. Коннор потянулся за кувшином, но Роберт забрал его у друга.
— Нет, мой друг, больше ты наливать себе не будешь. Мы с Дунканом прикончим его, а ты пойдешь наверх и навестишь свою молодую жену.
Роберт и Дункан довольно засмеялись, когда Коннор поднялся и вышел. Он остановился за дверью, и задумался, что ждет его в конце этой лестницы?
Ожидая мужа, Кейт сидела на полу перед камином. Руки ее тряслись, живот скрутило, и она радовалась, что не ужинала. То, что она узнала от Розалин, помогло ей принять решение. Теперь надо лишь четко продумать план.
Покинув маленькую кладовую, где они прятались, женщины пошли вместе, и тут Кейт пришла в голову мысль. Вернее вопрос, на который ей нужен был ответ.
— Розалин, почему ты никогда не была замужем? Почему ты так и не нашла своей истинной любви?
Женщина остановилась, ее спина выпрямилась, она обернулась.
— О, я нашла ее. Просто жду, когда он поймет, что любит меня.
— И давно ты ждешь? — Кейт уловила печаль в глазах своей новой тетки.
— Почти двадцать лет уже.
— Что? Почему ты ничего не сделала, ничего не сказала ему?
