и отодвинулась от младшего Сельдерея.
— Дуля тебе, Докси. Ничего у тебя не выйдет! — Младший показал Дуське кукиш.
— Это еще что такое! — возмутилась Вера. — Это у нас водитель собственной машины марки БМВ девочкам в нос кукиши тычет, как маленький?
— Вот-вот, — злорадно заметила Дуська. — И колесо у тебя завтра проколется. На БМВ твоем дорогущем!
— Поздняк метаться! Полнолуние-то того, тю-тю! — Младший Сельдерей вылез из-за стола и поцеловал Веру. — Спасибо, мамульчик! Несмотря на злобные происки некоторых девочек, у меня вот компьютер никто не отнимет. Я сейчас пойду и новую игрушку установлю, интересну-у-у-ю, а потом играть буду! Гы-гы-гы!
— Можно я с тобой? — жалостно заканючил Валерик.
— Конечно, ты же не ведьма какая-нибудь! — Сельдерей-младший показал Дуське язык и отправился в свою комнату.
Дуська недобро поглядела ему вслед.
«Влюбилась она, что ли, в младшенького? Этого еще не хватало», — устало подумала Тася. Младшего Сельдерея родители баловали непрерывно. Вон, даже БМВ ему купили. Когда Тася поинтересовалась у Веры, не рано ли, да и вообще возможно ли детям делать такие подарки, та вытаращила глаза и сказала:
— Ты чего, Тась? Это ж ничего особенного, всего лишь «трешка». И вообще, ты понимаешь, что люди подумают, если наш сын в институт на «фокусе» каком-нибудь затрапезном приедет?
О том, чтобы младший Сельдерей передвигался на своих двоих, речи вообще не было. Интересно, что бы подумали люди, если б Тасина дочь Дуська приехала куда-нибудь хотя бы на «фокусе»? Наверняка люди бы решили, что пора службе безопасности разобраться, кто там прикрывает получение откатов отделом оборудования. А Ленни, дурачок, на глазах у всего честного народа сына отправил в Лондон учиться. Вот и ходит теперь под колпаком у старших московских товарищей. Вернее, не у них самих, а у их агента Анастасии Михайловны Зайцевой. При этой мысли в душе у Таси странным образом потеплело. Ну ладно, они с Ленни люди наемные, подневольные, хоть и неволя у них оплачивается вполне даже приличными деньгами. А вот Сельдерей человек свободный, богатый, сам себе хозяин. Может сыну хоть «фокус», хоть БМВ, хоть «мерседес» покупать, только лучше ли от этого сыну будет, да и самому Сельдерею? Захочет ли сын учиться и работать потом, чтобы отцовский бизнес принять, ему ведь и так все в рот валится. Нет, такой парень ее Дуське не пара, совсем не пара. Пусть с ним родители нянькаются.
ЛЕВШУКОВ
Алексей Николаевич Левшуков был в глазах окружающих очень важной персоной и от этой своей важности устал до невозможности. Он и сам удивлялся, как сумел добиться такой важности, и считал все произошедшее с ним в жизни какой-то странной шуткой. Счастливым стечением обстоятельств. Ведь каких-то там особых усилий и выдающихся способностей для того, чтобы стать тем, кем он стал, от него даже не потребовалось. Леша Левшуков просто плыл по течению, а судьба постоянно преподносила ему какие-то сюрпризы. Не всегда приятные, но постоянно приводящие его к еще большей важности и богатству.
Родители Леши были физиками. К тому моменту, когда Леша заканчивал школу, папа носил звание доктора наук, был профессором и руководил кафедрой физики в Ленинградском университете. Мама, кандидат технических наук, докторскую диссертацию еще только писала и преподавала физику в Институте авиационного приборостроения. Соответственно, рос Леша хоть и в достатке, но практически сам по себе, так как родители постоянно были заняты своей наукой и какими-то интригами на кафедрах. Леше приобрели пианино, наняли учительницу музыки и учительницу английского языка, тем самым определив минимум умений, необходимых ребенку из приличной семьи. Кроме того, мама достала абонемент на подписное издание Библиотеки всемирной литературы, аж в двухстах томах. Днем к ним домой приходила домработница, готовила еду и убиралась в квартире. Так что Алексей был всегда накормлен и так или иначе присмотрен.
В пятом классе Леша увлекся химией и стал изобретать нечто, чем можно было бы подорвать дверь одноклассницы, жившей в соседней квартире. Это была невероятно вредная девчонка, постоянно задиравшая Алексея, в результате чего ему все время хотелось ее стукнуть. Но так как с детства ему талдычили — и в детском саду, и в школе, что девочек бить нельзя, Леше пришлось придумывать способ, как ей насолить, не используя для этого физическую силу. Одному осилить такое дело, как подрыв соседской двери, ему было трудновато, поэтому он привлек к своим опытам школьного товарища, и дело кончилось тем, что в результате сложных манипуляций они просто подожгли соседскую дверь. Родители переполошились и подарили Леше набор «Юный химик», а также завалили его разной специальной химической литературой. «Юный химик» серьезно отвлек Лешу от вредных девчонок и их дверей. Леша даже стал посещать химический кружок в Доме пионеров. В итоге по окончании школы вопрос дальнейшего обучения перед Лешей не стоял. Он хотел быть химиком и собирался поступать на химический факультет университета. Однако папа вдруг воспротивился выбору сына. Он считал, что будет некорректно, если Леша будет учиться в университете, где, хоть и на другом факультете, преподает его отец.
— Поди потом доказывай, что я сыночка не по блату пристроил! — высказывал опасения отец.
— Алексей, ведь если ты вдруг будешь плохо учиться, отцу придется за тебя краснеть, — вторила мама.
Леша прекрасно представлял, какое значение родители придают тому, что говорят о них люди на их бесценных кафедрах. Но ведь плохо учиться он вовсе не собирался. Он и в школе вроде неплохо успевал. Правда, мама считала, что его заслуги тут никакой нет, а все происходит само собой, благодаря прекрасным генам, доставшимся Леше от родителей. Именно тогда ему впервые захотелось доказать родителям, что их образ жизни вовсе не предел человеческих мечтаний.
Многие его школьные товарищи завидовали Леше. Тому, что живет он в большой отдельной квартире, каждый год летом с родителями отдыхает или в Крыму в санатории, или в Юрмале в доме отдыха советских ученых. Тому, что у его родителей есть автомобиль «Жигули», и не просто, а шестой модели, а у самого Леши есть дорогущие иностранные джинсы. Однако Леша знал, что в их благополучной семье каждый живет сам по себе, и никому до других нет никакого дела. Вот у его лучшего друга Сани Авдеева, того самого, с которым они поджигали соседскую дверь, все было наоборот. Леша очень любил бывать у Сани. Саня с бабушкой, родителями и младшей сестрой проживал в двух комнатах огромной ленинградской коммуналки. В одной из комнат была выгорожена маленькая кухонька и устроена столовая, где за большим круглым столом под оранжевым абажуром, собственноручно сшитым Саниной бабулей, вечерами собиралась вся семья. Родители делились своими проблемами на работе, а Саня с сестрой рассказывали о школьных делах. Было весело. Иногда Санина бабуля садилась за пианино и пела романсы. Тогда сразу становилось ясно, что никакая она не бабуля, а просто старая, вернее, не старая, а не совсем молодая дама. Уж очень легко ее можно было представить в шляпе с перьями и чернобурой лисицей на плечах. Самое интересное, что Саня никогда ничего от родителей не скрывал, даже про подожженную вместе с Лешей дверь рассказал сразу же, в тот же день прямо за ужином. Его совершенно не ругали, просто обсудили, сколько надо денег собрать на оплату понесенного людьми ущерба и от чего придется из-за этого отказаться. Леше тогда стало нестерпимо стыдно, и он даже некоторое время не заходил к Сане в гости.
После разговора с родителями Леша в университет поступать раздумал, а пошел вместе с Саней подавать документы в Технологический институт. Подумаешь, университет, в Техноложке та же химия, только вид сбоку. В Технологическом институте, к большому удивлению их обоих, оказалось очень много девчонок. И были эти девчонки совсем не вредные, а добрые, симпатичные и доступные. Особенно те, которые проживали в институтском общежитии. Им всем надо было срочно выйти замуж за ленинградских ребят, чтобы по распределению остаться в Ленинграде. Конечно, добрый Санька не устоял и привел в родительскую коммуналку девушку по имени Соня из Краснодара. Леша же влюбился в Марину из соседнего
