— Кейт?
У меня начинается приступ паники. Раиф, должно быть, прямо сейчас звонит в полицию, и мне нужно убегать отсюда как можно скорее.
— Кейт!
Но я уже бегу дальше. Быстрее на улицу! Я вижу выход и небольшую толпу неподалеку. Натянув бейсболку поглубже, я засовываю руки в карманы и не спеша выхожу.
Отыскав свой велосипед, я включаю телефон. Неожиданно силы оставляют меня.
Однако пора уделить внимание Полу. Откуда все началось, там и закончится.
— Ты чертов лжец! — кричу я в автоответчик. — Я видела видео Лекса. Я знаю, что ты сделал. Позвони мне!
Меня не волнует, что телефон может прослушиваться. Мне необходимо излить гнев на человека, которого я выбрала в мужья, от которого у меня родились дети, с которым я делила горе и радости. Я до боли сжимаю ручки велосипеда и наконец слышу звук входящего сообщения.
«Эгги, пожалуйста, приходи домой. Я один».
Пол Форман, только ты, я и наша семья. Больше ничего не имеет значения. Все закончится сегодня. Я направляю велосипед по Эксебишн-роуд и проезжаю мимо домов меценатов, которые разграбили мир и запихнули все это богатство в ближайшие музеи. У них безграничные амбиции, как и у Пола. Посмотрим на твое падение, мой славный конкистадор!
Глава 42
Я выезжаю на дорогу, которая ведет к узкой улочке вдоль канала. Начинает накрапывать мелкий дождик. Мне хочется переправиться в свой дом на лодке, но вдруг там полиция? Они могли установить новый полицейский кордон до канала. Я так и вижу Пола в пижаме, доказывающего полицейским, что они вторглись в частные владения, и требующего отойти на сотню футов назад, а рядом с ним наших соседей. Не знаю, так ли это на самом деле, но придется повторить путь от моста до задней части сада. Днем передвижение намного опаснее, чем ночью, но у меня просто нет другого выхода. Дождь усиливается. Я перелезаю через изгородь. Я все равно доберусь до Пола! Я подхожу к маленькой лодке возле сарая и останавливаюсь. Я беспрепятственно добралась от узкой улочки до противоположного берега канала. Надеюсь, что Раиф отвлек внимание полиции и Пол действительно в доме один. Пробираясь к задней двери, я осознаю, что поступаю опрометчиво. Но мне больше некуда идти.
Я нажимаю ручку, и дверь открывается. Пол открыл ее для меня, он ждет меня. Я снова в своем уютном, роскошном доме, предмете зависти многих. Так, нужно собраться. Никто на меня не прыгает, не слышно отрывистых сигналов полицейских раций. Я тихо прохожу в коридор. Свет приглушенный, значит, шторы закрыты.
Между ожиданием и реальностью — целая пропасть. Она может быть шириной с каньон, а может — всего лишь с волосинку, но пропасть есть все равно. То, что я вижу, сделав еще два шага, настолько отличается от того, что я себе представляла, что мой мозг отказывается это воспринимать. Джерри лежит на ковре в гостиной в луже крови. Его лицо повернуто ко мне, в застывших глазах недоумение, как будто мир, в который он вернулся, остался для него неразгаданной тайной. В руке он держит белую веревку с петлей.
У меня нет времени задуматься, почему он в моем доме и лежит мертвый на моем ковре, потому что от тяжелого удара, донесшегося сверху, волосы у меня на затылке становятся дыбом. Еще один удар доносится из кабинета наверху. Я выхожу в коридор и снимаю с вешалки у двери крикетную биту. В сумрачном свете каждый знакомый дверной проем таит опасность, всякая тень несет потенциальную угрозу. Теперь я слышу звук, который получится, если что-то волочить по полу, и, перепрыгивая через три ступеньки, поднимаюсь наверх. Дверь в кабинет приоткрыта, документы разбросаны по полу, стул опрокинут. Я тихо захожу в комнату и чувствую, что мои колени подкашиваются. Пол свисает с крюка над дверцей шкафа, его руки связаны за спиной, рот заклеен скотчем, толстая белая веревка с потертыми концами обвивает его шею. Он пытается упереться ногами в пол. Но вот его взгляд останавливается на мне, и он начинает громко стонать. В глазах у него паника и мольба.
Я хватаю офисный стул и, чудом удерживаясь на нем, пробую развязать узел на шее Пола, но он затянут туго и не поддается. Его волосы пахнут дегтем и потом. Это запах страха. Я осматриваю комнату в поисках какого-нибудь предмета с острыми краями, хватаю рамку с фотографией детей, бросаю ее на пол, поднимаю осколок и начинаю пилить плотное волокно над его головой. Я ни о чем не думаю, все мои силы направлены на освобождение мужа. Веревка наконец обрывается, Пол падает на ковер, оставляя на дверце шкафа кровавый след. Я срываю скотч, заставляя его кричать от боли, и тысячи вопросов готовы сорваться с моих губ.
— Какого черта…
— Развяжи меня скорее!
Его запястья вздулись от растяжения и попыток вырваться. Я порезалась, пока пыталась распилить веревку, связывающую его руки.
— Что случилось?
Он не может говорить, только хватает ртом воздух и стонет.
— Удар по голове…
Он силится восстановить в памяти все, через что ему пришлось пройти. Я стараюсь успокоить его, вижу синевато-багровый сгусток в его волосах и прижимаю его голову к своей груди, повторяя снова и снова, что все будет хорошо. Два часа назад я люто ненавидела своего мужа, а сейчас, видя, как он страдает, я бы умерла за него.
— Кто это сделал? Кто сделал это с тобой?
Он озадаченно смотрит на меня.
— Я думал, что это ты…
Я настолько поражена, что лишь молча смотрю на него. Теперь в моей голове роится еще больше вопросов.
— Мертвый Джерри лежит внизу. Почему он здесь?
— Джерри?
Пол смотрит невидящим взглядом и пытается подняться, но шатается и снова опускается на пол. Он сбит с толку и озадачен.
— Я не помню…
— Кто еще был здесь, Пол? Думай! Что случилось? Здесь была Порша?
Пол хмурит брови.
— Я думаю… А это было сегодня?
Да, ему совсем паршиво.
— Ты прислал мне сообщение около часа назад, поэтому вспоминай: этим утром ты отвел детей в школу…
Взгляд Пола проясняется.
— Дети собирались в школу. Пришла Порша, чтобы поговорить о Лексе, и сказала, что видела тебя. Потом ей кто-то позвонил и рассказал о твоем видео. Мы поднялись сюда посмотреть его. Порша должна была защищать компанию и очень сердилась. Мне пришлось поговорить с Джоном… — Он снова теряет мысль. — Я не посылал тебе сообщение.
Что-то здесь явно не так, и мой страх возрастает с каждой секундой.
— Ты стал приманкой.
И я понимаю, что только что проглотила ее.
Он хмурится, приходя в себя.
— Что здесь делает Джерри?
Пол берет крикетную биту и трясет головой. Прежде чем я осознаю, что мы сейчас боремся за свои жизни, в моей голове и ушах раздается какой-то нереальный крик. Нет, я действительно слышу крик.
