— Больше ничего и не требуется.
— Если бы я знал…
— Забудь.
— Виктор, я бы никогда…
— Забудь, ладно? Алексей, все нормально.
Борланд покрутил в руках пустую пивную бутылку.
— Я о том моменте ничего не помню, — сказал он. — Была гонка, затем аномалия… Очнулся в больнице. Орех объяснил, что к чему, но только и всего.
— Значит, это Орех сказал, кто тебя вытащил?
— Да. Вернее, это была коллективная идея. Мы сели, каждый что-то припомнил, сопоставили все детали…
— Понятно, — сказал Виктор. — Я думал, тебе сказала Литера.
— Мы не поддерживаем контактов, — проговорил Борланд.
— Зря.
— Это было ее решением.
— Не переводи стрелки на других. Тем более в таких вопросах.
— А ты знал, что это она вызвала аномалию, которая меня чуть не убила?
Виктор перестал гладить кошку.
— Нет, — ответил он. — За что?
— Это вопрос, с которого я никогда и ни на кого не переведу стрелки, — сказал сталкер. — Я не нашел времени, чтобы все взвесить. Все случилось быстро. Слишком быстро. Мы наделали дел — и я, и она. Слишком скоропалительных, необдуманных. Но простили друг друга до того, как успели нормально все обсудить.
— Так чего вам не хватает для счастья?
— У меня будет время, чтобы определиться с этим, — уверенно сказал Борланд. — Наверное, я пока не буду делать окончательных выводов. Вить, мне просто нужно время. Столько, сколько понадобится.
— Как хотите.
Борланд вытащил телефон, с колебанием посмотрел на него и спрятал обратно.
— Позвони ей, — сказал Виктор.
— Не сегодня.
— Завтра может не наступить.
— Я постараюсь, чтобы оно наступило.
Виктор поднялся, и кошка недовольно переползла на колени к Борланду. Запахнув плащ, Виктор поправил воротник.
— Удачи тебе, сталкер, — произнес он.
— Будь здоров. — Борланд протянул руку для пожатия. Виктор непроизвольно улыбнулся краем рта и пожал ладонь.
— Не откроешь мне один секрет? — спросил Борланд.
— Возможно.
— Что означает «Совун»?
Виктор улыбнулся шире.
— Это область твоего прошлого, о которой неизвестно ничего и никому, — настаивал Борланд. — Ни я, ни Марк, ни все ресурсы ЦАЯ не сумели докопаться. Чем ты занимался? Откуда разбираешься в боях, оружии, тактике?
Виктор плавно разъединил рукопожатие.
— Сделай так, чтобы наступило завтра, — ответил он. — Не в один день, так в другой. И тогда я тебе отвечу.
Сталкер поднял два пальца вверх.
— Заметано, — пообещал он.
Виктор направился вдаль по вымощенной плиткой дорожке.
Борланд взял спящую кошачью морду и уставился в нее.
— Ну чего? — спросил он. — Чего творится в параллельном мире?
Кошка мяукнула и прикрыла глаза.
— Что, хорошо тебе живется? — проговорил сталкер. — Ни нервов, ни забот, знай, люби всех, и котлета обеспечена. Мне есть чему у тебя поучиться.
— Как и всем нам, — прозвучал низкий голос немолодого человека.
Отодвинувшись чуть в сторону, Борланд освободил больше места для нового гостя.
— Мирослав Сергеевич, — поприветствовал он. — Как ваши дела?
Мирослав Сергеевич Каменский, глава Центра Аномальных Явлений, крепкий мужчина лет шестидесяти, прикрыл глаза и учтиво кивнул.
— Благодарю, все хорошо, — ответил он и поинтересовался в ответ: — А у вас как, Алексей?
— И я не бедствую, вашими милостями. — Борланд изобразил, что отвешивает поклон. — Как там с погодой у вас на работе?
— Вчера был небольшой дождь, сегодня лишь облака.
— Рад слышать, — прокомментировал сталкер. — А можно поинтересоваться судьбой уважаемого Игоря Васильевича?
— Авершин никуда не денется, — сказал Каменский. — Конечно, за грехи его не похвалят. Но в нашем деле никто не станет проявлять чрезмерную строгость. Так как живем мы все на общей планете и, если подумать, едином миром мазаны.
— Я думал, незаменимых людей нет.
— Правильно думаете. В большой политике Авершина пустили бы в расход. Он проявил слишком много самостоятельности в очень деликатном вопросе. Воровал все поставки из Зоны через третьих лиц, ничего не оставляя родной конторе.
— Даже не понимаю, почему он все еще жив. При ваших-то активах.
— Потому что мы не большая политика. Я считаю, что жизнь человека священна.
— Да ну?
— Кроме того, благодаря воровству Авершина и его украинского партнера Зона все же продолжила функционировать, — продолжал Каменский. — Так что я рад увидеть светлые стороны во всем, что случилось.
— Вы оптимист.
— Я уже не так молод, чтобы верить в принуждение. — Каменский погладил кошку за ухом, и она неожиданно перешла к нему. — Вот видите? Даже этот зверек — и тот чувствует.
— Дело ваше, — не стал возражать Борланд. — Если вы берете на себя безопасность нашей команды…
— Об этом не беспокойтесь, — заверил Мирослав Сергеевич. — Никакого преследования со стороны Авершина не последует, это совершенно точно. Он продолжает работать, просто на чуть других условиях. Вы сильно помогли ЦАЯ, и я этого не забуду.
— Вы знаете, я тут подумал…
— Да?
— Мне кажется, я мог бы помогать ЦАЯ и дальше.
— Я ждал этого разговора, но не думал, что вы начнете его сами.
— Да бросьте. — Борланд развалился на скамье поудобнее. — Вы же держали в голове такой расклад. Когда обратились к Марку за помощью.
Каменский не перебивал, продолжая смотреть перед собой.
— Задание по поиску заговорщиков в рядах ЦАЯ не сводилось исключительно к этому, — продолжил сталкер. — Это был тест. Вам нужны люди для работы. Причем работы достаточно необычной. Вы можете вербовать наемников, программистов, шпионов всех мастей. Но этого мало. Вам нужны бывшие сталкеры, не растерявшие хватки. И они вам нужны здесь, в обычном мире. А наша команда как раз заявила о себе сильнее, чем кто-либо другой в Зоне. Я ведь прав?
