умно его занять. Не просто умно, а красиво — совершить какой-нибудь героический поступок.
— Мурлыка! — позвала Светлана. — Пойдем, нам еще нужно молочко и хлеб купить.
И в этот момент у Антона родилась идея, как познакомиться со Светланой, выставив себя в самом благородном свете. Идея была не нова, сотни раз описана, но от этого не теряла практической ценности. Для осуществления плана требовались помощники. Антон шел за Светланой, катившей впереди себя коляску с Мурлыкой, и оглядывался по сторонам. Подходящие кандидаты обнаружились, когда Света уже вошла в магазин. Невдалеке трое парней пили пиво и что-то громко обсуждали.
— Мужики! Выручайте! — подскочил к ним Антон.
Светлана расплатилась на кассе, сложила покупки в сетку на днище коляски и покатила с Мурлыкой на выход. Сегодня он вел себя в магазине исключительно хорошо: заграбастал со стеллажа пакет макарон и безуспешно пытался вскрыть его. А в прошлый раз схватил крем для обуви, Света на секунду отвернулась, а сын уже отвинтил крышку тюбика, весь перемазался черной ваксой, еще и откушал ее. Двухлетнего сорванца нельзя было ни на мгновение оставлять без внимания. Он постоянно был в движении: что-то открывал, вытаскивал, давил на кнопки, совал один предмет в другой. Затихал, только если не удавалось быстро сломать или разбить заинтересовавшую его вещь. Игнат говорил, что Мурлыка по натуре исследователь. «Кухонной посуды», — добавляла Света. Заваленный дорогими игрушками, сын больше всего любил играть с металлическими кастрюлями, вставляя их друг в друга и стуча крышками. И сейчас Светлана планировала, что дома разрешит ему добраться до заветного шкафчика с кухонной утварью и, пока Мурлыка будет грохотать кастрюлями, разогреет обед. Неожиданно ей преградили дорогу парни с бутылками пива в руках. Светлана хотела объехать, вильнула коляской вправо, но и парни шагнули вправо, она дернулась влево — снова не дают пройти.
— Какая женщина! — мерзко воскликнул один. Другой гнусаво запел на мотив популярного шлягера:
— Ах, какая женщина, какая женщина! Мне б такую!
— И мне! — оскалился третий.
— Прекратите! — возмутилась Света. — Дайте пройти!
Она испуганно оглянулась по сторонам. Улица была пустынна. На другой стороне парочка, мужчина и женщина, сделав вид, что ничего не замечают, убыстрили шаг.
— Как вам не стыдно! — пыталась увещевать хулиганов Света. — Я же с ребенком!
— А нам ребенок не помеха! — заржал один, а остальные подхватили.
Сколько раз ей говорил Игнат: «Не ходи одна по улицам, там полно всякой мрази. Все, что тебе нужно, заказывай в службе доставки». Света отмахивалась: молока самой не купить? Игнат был прав, он всегда прав.
Свету захлестнула волна ужаса. Она боялась не столько за себя, сколько за сына. Хотела закричать, но голос пропал. От страха в ее мозгу щелкнула какая-то защитная кнопка, и стало казаться, что все происходит не с ней или во сне.
— Позабавимся, красотка? — потянулся к Свете, намереваясь облапить ее, один из хулиганов.
И тут откуда ни возьмись подлетел парень, отбросил руки насильника:
— Убери лапы, скотина!
Хулиганы переключились на Светиного защитника:
— Канай отсюда, пока живой!
— Сейчас мы тебе, Бэтман, почки пересчитаем!
— А ему почки без надобности, как и яйца!
Но мужественный молодой человек не испугался угроз окруживших его бандитов и бросился в бой, с силой толкнув в грудь одного из нападающих. Тот полетел в сторону, остальные набросились на смельчака.
Договариваясь с ребятами: «Помогите с девушкой познакомиться, типа вы к ней пристаете, а весь из себя геройский защитник», — Антон вел речь о том, что помахаться им для натуральности надо, но без членовредительства. Однако его помощники в пылу драки переусердствовали. Один заехал Антону в глаз, а другой выхватил нож и полоснул «геройскому защитнику» по руке. Мнимый бандит не рассчитал удар, порезал не только куртку и рубашку, но и тело. Все участники драки замерли, наблюдая, как окрашивается кровью распоротый рукав. Перепугавшийся Антон едва не завопил: «Мы так не договаривались!»
К Свете вернулся голос. Она заверещала, закричала — так громко, что заложило уши. Мурлыка, до этого времени с интересом наблюдавший за происходящим, вздрогнул и залился плачем. Бандиты бросились врассыпную.
— Тихо, не плачь, малыш! — присел перед коляской Антон. — Все хорошо, все кончилось. Может, вам его лучше на руки взять? — поднял Антон голову и посмотрел на Свету.
— А-га-га! — прохрипела Света, у которой саднило горло.
Она постепенно приходила в себя, успокаивая сына. Мурлыка затих, потому что мама прижимала его к груди с излишней силой. Малыш стал вырываться. Антон топтался рядом, как бы и лишний уже. Под глазом наливался фингал, болела рука, было страшно — вдруг порез опасный? И ради чего все это? Где благодарность спасителю? Сейчас он развернется и отправится восвояси. Как героический дурак.
— Ну, всего доброго! — пробормотал Антон, зажимая рану. — Я пойду.
— Погодите! — остановила его Света. — Вам нужно к врачу.
— Нет, ерунда, — отмахнулся Антон. — Вот только как в таком виде по улицам ходить? Людей пугать. Вы далеко живете? Не найдется у вас йода или зеленки? И еще иголки с ниткой?
— Да, конечно! Я еще плохо соображаю. Какой ужас. Здесь рядом, пойдемте.
Света посадила ребенка в коляску и рванула к дому. Она почти бежала, мечтая поскорее убраться с опасной улицы. Антон семенил следом.
Егерский пруд окружали несколько домов: старые хрущевки из белого кирпича и панельные девятиэтажки. И только один дом на взгорке выделялся современным обликом, как рыцарь в богатых доспехах среди крестьянской черни. Точечная застройка. Игнат Владимирович, естественно, поселил свою любовницу в элитном доме.
Света приложила магнитную карточку к замку на калитке, и та открылась с мелодичным звуком. По пандусу они вкатили к дверям подъезда, за которыми находился большой холл. «Ни фига себе! — подумал Антон. — Как в музее». Из-за стойки вышел мужик (охранник, консьерж — как они тут у них называются?) и напряженно уставился на побитого и порезанного Антона.
— Это со мной, — бросила на ходу Света и устремилась к лифту.
Таких лифтов Антон еще не видел. Красное дерево, бронза, зеркала. Живут же люди. Как в кино. Интересно, покойник подарил Свете квартиру в собственность иди она тут на птичьих правах?
Света перевела дух, только влетев в квартиру и услышав, как за ними захлопывается дверь. До чего же она напугалась! Хотя рядом был смелый молодой человек. Спаситель! А она его даже…
— Я вас даже не поблагодарила! Господи, страх какой! Спасибо вам огромное! Вы спасли нам жизнь!
Она говорила с искренней верой в благородство Антона, в чем не было ничего странного. Гораздо удивительнее, что он сам чувствовал себя не липовым, а настоящим рыцарем без страха и упрека. Но на словах, конечно, принижал свой героизм.
— Нормальные поступки не стоят благодарности. Вас как зовут?
— Светлана.
— А я Антон. Дайте, пожалуйста, йод. Можно пройти в вашу ванную?
— Вот сюда проходите, раздевайтесь. Сейчас принесу перекись и зеленку. Еще что? Нитку с иголкой и зашью вашу одежду. Нет, сначала постираю ее и высушу утюгом. У меня до сих пор в голове сумбур, и я плохо соображаю. Мурлыка, пойдем, мама даст тебе кастрюльки.
В ванной Антон присвистнул от восхищения. Чем в его представлениях была ванная комната? Помещением, куда заглядывают ненадолго, где моются, стирают, сушат белье, где хранят шампуни, бритвенные приборы и прочие гигиенические принадлежности. В его ванной по стенам полз грибок, краны вечно подтекали, в раковине и в унитазе ржавели бурые дорожки. А тут Антон попал в сантехнический рай: художественная плитка на стенах, сухие букеты, свечи в замысловатых подсвечниках, полотенца лебяжьей
