спросила, куда и зачем пойдут, не принято было такое в семье. Взяли с собою Линду. Вот так и появились втроем.
Алешка на радости всех перецеловал. И Вику в щеку чмокнул. Отметил, как похорошела и расцвела девчонка.
— Сколько же лет тебе было, когда я уехал? — спросил словно невзначай.
— Теперь уж совсем старуха! — ответила, улыбнувшись, и добавила с грустью:
— Кажется, это было вчера! Уезжая, ты подошел, взял меня за локоть и сказал:
— Если кто обидит, ты только черкни, я сразу примчусь, даже с другого конца света и так нашкондыляю обидчику, что навсегда забудет, как тебя обижать! — напомнила Вика.
— Ого! Да это почти объяснение! Во, деловым был! — рассмеялся Алешка.
Клара расположила гостей по-своему, она не дала Вике сесть рядом с отцом или Линдой, устроила рядом с Алешкой. Им поневоле пришлось общаться. Клара каждое их слово держала на слуху и подталкивала сына, подсказывала, чтоб не забывал, не обходил вниманием соседку.
— Алеша! Сегодня за вами все должны ухаживать, — заметила Вика.
— Послушай, Викулька, «не выкай» меня. Мы стали взрослее, а по сути — прежние. Давай, как прежде, без официоза и жеманства. А то позову тебя во двор играть в лапту или в чехарду. Ведь я дома!
— Ну, что ж! Давай!
Они хорошо повеселились в тот вечер. Люди пели, общались, танцевали. Иван с Надеждой вспомнили твист, Коля с Линдой замерли в танго. И только Вика с Алешкой бесились, стояли на ушах. Забыв обо всем, юность вспомнили.
— Алешка, зайка, чуть потише! — просила Клара.
— Мам, когда я без погон, мне все можно!
Куда делась усталость с дороги, бессонная ночь в порту и самолете. Человек смотрел на девчонку и не мог налюбоваться ею.
— Как же это я прожил столько лет вдали от нее? — думал Алешка, называя себя идиотом и козлом.
Клара, глядя на них, окончательно успокоилась. Все шло в нужном русле. Алешка вертелся вокруг Вики, а когда гости решили расходиться по домам, девчонка осталась помочь убрать со стола, протереть полы и навести порядок на кухне.
Алешка рассказывал девушке о Сибири. Та слушала, о чем-то спрашивала, они над чем-то смеялись:
— Так вот эта Глашка — медведица наша, наловчилась сама в зоне возникать, не выламывая заборов, не делая подкопов. Мы долго не понимали, где она нашла свой вход? Ведь через него и зэчки могли слинять, так думали мы. И никому в голову не пришло, что придумала Глашка. А потом охранник увидел и показал медвежий вираж…
— Там за столовой росла громадная ива. Ну, прямо за забором. И Глашка взбиралась по ней почти до верха. Там ветки слабее и не выдерживали веса медведицы, клонились вниз, по ним Глафира, как на санках, съезжала прямо на хоздвор кухни. Почешет, бывало, задницу после приземления и ковыляет к контейнерам с отходами. Перевернет, выгребет съедобное и ждет, что ей еще подкинут. Терпеливая тетка. Одного не понимала, что не все решались подойти к контейнерам, завидев ее. Но, как-то ладили, находили общий язык. А куда деваться. Глафира была расконвоированной и вольнонаемной. Ее никто не отгонял, не пугал и отходы в контейнерах не засыпали хлоркой, помня о медведице.
— Ты с нею простился перед отъездом? — спросила Алешку Вика.
— Мы с нею накоротке не корефанили. У нас весовые категории были разными. И я о том всегда помнил и не пытался поцеловать ей лапу при встречах. Когда уезжал, там столько снегу навалило, что берлогу Глашки основательно замела пурга. Медведица заблаговременно устроилась на зиму и уснула до весны. Так что простились по-английски.
— А ты кормил ее когда-нибудь?
— Нет, Викуля. Но и не запрещал поварам. Хотя все знал и видел. Не разрешал охране прогонять и отпускать на нее собак. Медведица была уже старой. Другую жратву, да еще самой, добыть было сложно. Вот и жалели, как могли.
Теперь Вика с Алешкой встречались каждый день. Человек все больше влюблялся в девушку. Встречал с работы, нередко приходил к ней домой. Вика не скрывала, что встречается с ним. Клара со Степаном откровенно радовались. Алешка теперь работал в охране банка и радовался, что жизнь вошла в нормальное русло.
Незаметно пролетела зима. И Алешка радовгался наступлению весны. Он собирался сделать Вике предложение и был почти уверен, что она не откажет, согласится стать женой.
— Ведь радуется каждой встрече, я это сам вижу, на свиданья не опаздывает. Не торопится уходить. Надо мне набраться смелости. Ну, чего робею всякий раз? Вот сегодня обязательно скажу, что люблю и не могу жить без нее, попрошу стать женой, — решает человек, торопясь на свиданье. Они встречались на мосту через Днепр. Долго стояли рядом, говорили о чем-то, потом гуляли по городу, иногда заходили в кафе выпить по чашке кофе.
Но сегодня Алешка настроился на серьезный разговор и шел, обдумывая каждое слово.
— Нет, нельзя вот так, сразу в лоб, я люблю тебя, давай поженимся! Вика натура тонкая. Прежде чем о любви говорить, нужно подготовить девчонку, чтоб не получить в ответ:
— Нахал!
Алешка увидел Вику. Она шла улыбаясь.
Он бережно взял девушку под руку и предложил тихо:
— У меня к тебе есть серьезный разговор.
— Говори, — предложила улыбчиво.
— Ты смеешься надо мной заранее?
— Ничуть! Ты уже все сказал, что задумал.
— Ты мысли читаешь по глазам?
— Иногда получается…
— Тогда ответь мне, согласна ли стать женой?
— Мы так давно и так мало знаем друг друга.
— Мы знакомы с самого детства, — заглянул в глаза Вики и продолжил:
— Помнишь, ты с родителями часто приходила к нам в гости, да и у вас собирались на праздники. Мы с тобой играли твоими куклами. Их у тебя было много. Ты любила забираться ко мне на колени, и я радовался, что ты была очень доброй и доверчивой. А потом расстались на много лет. Но как узнала, о чем я хочу спросить тебя?
— Потому что я еще тогда любила тебя! — призналась Вика, покраснев.
— Как жаль, что только теперь я узнал об этом, — вздохнул трудно.
— Почему? — насторожилась Вика.
— Да потому что намного короче была бы дорога домой…
