– Коммуняк не люблю, – проникновенно сказал мужик. – Дерьмократы тоже гады. А Козлокрадов – это сила!
Я молчала, надеясь, что без поддержки болтовня водителя сойдет на нет. Однако выступающему не требовались реплики из зала. Он тараторил без умолку, потому что знал КАК. Как увеличить ВВП в десять раз. Как бороться с нелегальной иммиграцией. Как спасти нравственность подрастающего поколения. Мужик был в ударе, брызгал слюной и сыпал экономическими терминами – инфляция, стагнация, кумулятивный эффект…
Я отключилась и смотрела сквозь грязное стекло на проплывающие мимо дома.
– Я тут недавно Солженицына перечитал, – вернул меня к действительности собеседник, – «Как нам обустроить Россию». Так там была замечательная мысль…
Не переставая болтать, он засунул палец в нос и принялся там самозабвенно ковырять. Я почувствовала острое желание ударить его по голове.
В конце я все-таки не выдержала. Когда мы приехали к Курскому вокзалу, я вытащила кошелек, чтобы расплатиться. Зажав в руке купюры, я сказала:
– У меня есть отличная идея, как вам, лично вам внести свой вклад в обустройство России.
– И какая же? – отозвался водитель, не отрывая взгляда от денег.
– Вымойте машину. И приведите себя в божеский вид.
Его ошарашенное лицо стало мне наградой за все мучения.
В офис агентства «Прайм домашний персонал» я влетела за пять минут до конца рабочего дня. Менеджеров уже как ветром сдуло. Перед дверью с табличкой «Дмитрий Михайлович Солодкий, генеральный директор» сидела секретарша и красила губы.
– Директор на месте? – спросила я.
Блондинка удовлетворенно оглядела себя в зеркальце, положила губную помаду в косметичку, смачно защелкнула замок-«поцелуйчик» и только потом ответила:
– На сегодня прием окончен, приходите завтра.
– Я по личному делу, – быстро сориентировалась я. – Я располагаю конфиденциальной информацией относительно супруги господина Солодкого.
Секретарша насторожилась:
– Дмитрий Михайлович не женат.
– Это вы так думаете, – загадочно проговорила я и рванула к двери.
Девица впала в такой ступор, что даже не пыталась меня остановить.
Дмитрий Михайлович Солодкий оказался полным мужчиной лет сорока. Его седые волосы были коротко подстрижены и торчали «ежиком». Большие круглые глаза, мясистый подбородок и пухлые губы – абсолютная противоположность тому, что мне нравится в мужчинах.
К толстым женщинам я отношусь с симпатией (сама такая!). А вот мужчины мне нравятся стройные. Мое глубокое убеждение: настоящий мужчина должен быть как гончая – сух, поджар и слегка недокормлен. Возможно, кто-то скажет, что это двойные стандарты, но имею я право на собственное мнение? Только мужчины, похожие на актера Шона Коннери в молодости, способны ранить мое сердце.
Зато Дмитрий, как большинство толстячков, был мил, болтлив и абсолютно безопасен.
– Вы ко мне? – приветливо улыбнулся он, с пыхтением вылезая из кресла. – Проходите, присаживайтесь! – Господин Солодкий галантно придвинул мне стул, подождал, пока я усядусь, и лишь затем вернулся на свое место. – Итак, вы ищете домашний персонал, – начал директор. – Вы обратились по адресу! Знаете, мы ведь подбираем прислугу для всей Рублевки.
– Я в курсе, только что от господина Лисовика, именно он порекомендовал к вам обратиться.
Да будет земля ему пухом!
Щеки Дмитрия покрылись нежно-розовым румянцем.
– Приятно слышать. И это притом, что заказы Леонида Назарьевича заставляют нас немало потрудиться. Видите ли, у него специфические требования к персоналу, он, как бы точнее выразиться, немного…
– Скуповат, – подсказала я.
Солодкий деликатно поправил:
– Скорее, экономен. И он прав: зачем переплачивать работнику, если он согласен трудиться за меньшие деньги? А для нас желание клиента – закон. Вы кого ищете – домработницу? – Я неопределенно кивнула. – Мы подберем вам кандидатку с любыми параметрами: с грудью пятого размера, глухонемую, с двумя высшими образованиями. Если желаете, можем предложить филиппинку. На них сейчас огромный спрос, это отличные работники – трудолюбивые, услужливые, знают свое место и, кстати, дешевле наших соотечественников выходят.
– А глухонемую филиппинку? – пошутила я.
– Без проблем, – серьезно ответил Дмитрий.
Словно олицетворение глухонемой филиппинки, в кабинет вошла секретарша. На подносе она несла две чашки кофе. С каменным лицом, не произнося ни слова, блондинка поставила перед нами чашки, бросила на шефа испепеляющий взгляд и удалилась.
Господин Солодкий принялся щелкать компьютерной «мышью»:
– Значит, глухонемая филиппинка… К сожалению, в России пока нет такой в наличии, но можно выписать из Филиппин. Оформление документов и перелет займет неделю, подождете?
Его круглые глаза мигали, как у совы.
Я поняла, что пришло время раскрыть карты:
– Извините, Дмитрий Михайлович, что невольно ввела вас в заблуждение. Мне не нужна домработница, я здесь совсем по другому делу.
– По какому же?
Мне понадобилась секунда, чтобы придумать правдоподобную версию.
– Видите ли, обитатели «Высшей пробы» решили выпускать собственную газету. В ней будут новости поселка, всякие интересные факты, интервью с жителями. Разрешите представиться – Людмила Лютикова, журналист и главный редактор газеты.
Я вытащила свою визитку журналиста и положила перед ним. Поскольку господин Солодкий никак не реагировал, я торжественно добавила:
– Моя кандидатура одобрена самим Пучеглазовым! Василь Василичем!
Я ожидала любого вопроса, но только не такого:
– Как будет называться газета?
– Мы пока не пришли к единому мнению, – осторожно сказала я.
– «Вышка»! – радостно вскричал Дмитрий.
– Что, простите?
– Газету надо назвать «Вышка». Коротко и ясно.
Я улыбнулась:
– Это намек на то, что по обитателям поселка плачет тюрьма и высшая мера наказания?
Мужчина смутился:
– Извините, глупость сморозил, не подумал. Так чем я могу вам помочь?
– Первый номер газеты будет посвящен обслуживающему персоналу: домработницам, поварам, водителям и прочей прислуге. Мы дадим краткую биографию человека, фото, небольшое интервью, соберем мнения о нем хозяев и соседей…
Он недоверчиво смотрел на меня:
– Вы серьезно?
Я перешла на шепот:
– Вообще-то это идея господина Лисовика. Понимаете, персонал постоянно просит у него прибавку к жалованью, вот он и решил таким образом сэкономить. Помните, в советское время ударникам производства вместо денежной премии давали кусок тряпки – переходящее Красное знамя? И они ведь были счастливы! Примерно то же самое хочет сделать Леонид Назарьевич – чтобы прислуга получила если не материальное, так хотя бы моральное удовлетворение. Если водитель увидит в газете свой портрет, возможно, он передумает увольняться.
