— Извините, что опоздали, — запыхавшись, проговорила Мамаша, когда они открыли дверь в класс. Учительница уже начала урок и поэтому встретила Мамашу кислой улыбкой.
— Пока, Цацики! — сказала Мамаша и поцеловала его на прощание.
Цацики сел, но он не слышал, что читала учительница. Он думал только о Мортене и о том, какую месть он готовит ему и Перу Хаммару.
— Тебя родители любят? — шепотом спросил Цацики у Пера.
— Думаю, да, — ответил Пер Хаммар. — А Карин — нет, она меня ненавидит.
— Это неважно, — сказал Цацики. — У нас и так все получится.
Теперь он больше не волновался. Мортен даже не подозревал, какие они сильные.
На первой перемене Мортена нигде не было видно. Мальчики забежали за школу посмотреть, не мучает ли он Вилле, но никого там не застали.
— Может, он сегодня не пришел? — понадеялся было Пер Хаммар.
Но напрасно. Они увидели Мортена в столовой во время обеда. Проходя мимо стола, за которым сидел Вилле, Мортен сделал вид, что споткнулся, и облил Вилле молоком.
— Ой, извини, — издевательски прогнусавил Мортен.
Вилле даже не поднял глаз. Он продолжал ковырять свое картофельное пюре, хотя по щекам у него текли горькие слезы.
Тут терпение Цацики лопнуло. Он так разозлился, что, когда Мортен проходил мимо их стола, запустил свою тарелку с пюре и кетчупом прямо ему в лицо.
В столовой, где всегда было очень шумно, вдруг повисла мертвая тишина. Словно кто-то внезапно выключил звук. На секунду Цацики даже показалось, что все это ему снится. Он сам не понимал, что сейчас сделал.
— Ты че, совсем сдурел, ты, крыса вонючая?! — истерично завопил Мортен.
Учительница тоже завопила:
— Цацики, что ты себе позволяешь?
Но Цацики даже не вздрогнул.
— Это ты вонючая крыса! А я нет, — невозмутимо ответил он.
— Да я тебе сейчас так врежу! — заорал Мортен и замахнулся, чтобы ударить Цацики, но к нему уже подбежали два учителя и схватили его. Учительница же крепко держала Цацики.
— Мы с тобой еще встретимся! — не унимался Мортен.
— Я тебя не боюсь!
И вдруг Пер Хаммар начал хлопать в ладоши.
— Молодец, Цацики! — крикнул он.
Кто-то из детей тоже захлопал, и скоро аплодировала уже вся столовая. Только приятели Мортена готовы были провалиться сквозь землю.
Мортен вырвался из рук учителей и выбежал в коридор. Цацики взял себе новую порцию пюре и объяснил фрёкен, почему он так поступил. Он рассказал ей, как Мортен издевался над Вилле.
— Ты молодец, — сказала фрёкен и погладила Цацики по щеке. — Не потому, конечно, что кидался едой, а потому, что защищал Вилле. Но лучше бы ты сказал мне или кому-то еще из взрослых.
— А что толку, — возразил Пер Хаммар. — Вы же ничего не видите, да и Мортену плевать на ваши замечания.
— Все равно лучше сообщить взрослым. И в дальнейшем держитесь подальше от Мортена.
Схватка
Легко сказать — держитесь подальше от Мортена или скажите взрослым! Не успели Цацики и Пер Хаммар выйти на школьный двор, как их окружила мортеновская шайка. Цацики поискал глазами дежурного учителя, но, как назло, никого из взрослых не было. Видно, все пили кофе в учительской.
— Вот мы и встретились! — прошипел Мортен. — Сейчас я тебя так отделаю!
— Не посмеешь, — спокойно ответил Цацики.
— Почему это не посмею?
— Потому что я приведу Мамашу. Или Йорана, а он — военный.
— Мой папаша — убийца! — прошипел Мортен. — И я такой же!
Увидев глаза Мортена, Цацики похолодел от страха.
«Я сильный, я сильный!» — напомнил себе Цацики и бросился на Мортена.
— Ах ты гад! — взвыл Мортен и начал дубасить Цацики по животу, по груди, по спине и прямо по лицу. Цацики казалось, что на него с неба обрушился метеорит. В носу жгло, слезы подступали к горлу, в глазах двоилось. Еще удар, и еще… В довершение всего Мортен сел на него верхом.
Публика окружила дерущихся плотным кольцом и ревела от накала страстей.
— Трус! — вдруг закричал Пер Хаммар. Он бросился на Мортена с кулаками, но приятели Мортена быстро уложили его рядом с Цацики.
— Трусы, трусы, — всхлипывал Пер Хаммар. — Подло бить маленьких…
— Ну что, сдаешься? — пыхтел Мортен прямо в лицо Цацики. — Сдаешься, ты, греческая морда?
— Ни за что! — выговорил сквозь слезы Цацики. — Ни за что!
Из носа у него шла кровь, она текла в горло и заливала глаза.
Мортен дернул его за волосы.
— Скажи, что ты вонючая крыса.
— Ни за что!
Цацики твердо знал, что лучше умереть, чем сдаться, только вот слезы, как он ни старался их сдержать, предательски катились по его щекам.
И вдруг хватка Мортена ослабла. К нему подлетел дежурный учитель.
— Вы что, с ума сошли?! А ты, Мортен, как не стыдно бить маленького? — кричал он и тряс Мортена так, что у того клацали зубы.
— Это Цацики начал, — жалобно скулил Мортен.
— Неправда! — сказал Цацики и вытер с лица кровь и слезы. — Начал все ты!
Тут сквозь толпу любопытствующих протиснулась учительница. Ее позвали Микаэла и Мария Грюнваль.
— Господи, что случилось? — фрёкен обняла Цацики и Пера Хаммара, и на ее блузке остались пятна крови. — Вы же знаете, что драться нельзя. Людям дан язык, чтобы разговаривать. Все споры можно решить словами.
— С некоторыми людьми разговаривать невозможно, — возразил Цацики.
— Сейчас мы пойдем в кабинет директора, — сказал дежурный учитель.
Кабинет директора! Цацики ни разу там не был. Директор был в школе самым главным. И самым строгим. От него зависело все. А вдруг он решит исключить Цацики из школы или придумает какое-нибудь другое ужасное наказание? Посадить на хлеб и воду, например.
Цацики взглянул на Мортена — тот шел, опустив голову и яростно сжимая кулаки.
— Обещай, что больше не тронешь Вилле!
— Отвали, вонючая крыса, — ответил Мортен.
Мамаша у директора
— Ты меня обманула! — кричал Цацики. — Ты меня обманула! От любви не становятся сильными!
