— Возможно. Но не думаю, что месть его главный мотив, поскольку он человек прагматичный. Да и стал бы он со мной возиться. Ему нужно ещё что-то, чего я пока понять не могу, так же, как и найти способ выяснить это.
Вера снова задумалась, глядела только на дорогу, Александр ухватил её неприязненный взгляд.
— Остаётся поддаться на его игру, — утвердительно заключила она и властно взглянула на него.
Визант на секунду растерялся.
— Ты предлагаешь, чтобы мы открыто встречались и заранее предупреждали папарацци? — высказался он лукаво.
Она одарила его насмешливым взглядом.
— Почему обязательно папарацци? Пусть компромат раздобудут его люди, которым он сам будет распоряжаться, а не журналисты.
— Интересная мысль, — воскликнул Александр. — Пока он будет дёргать за свои ниточки, я ухвачусь за них и затем возьму его за горло. Но ты ставишь себя под удар, так как компромат может попасть твоему другу. Правда, не знаю, кто он.
— Режиссёр. Английский, пока не очень известный…. Но пусть так и будет, — возмущённо отрезала она.
— Странно, — тихо выговорил смущённый Визант.
Она всегда стремилась к успеху, но когда, казалось бы, судьба благоволила ей, она готова была так легко всё разрушить. Тут скрывался подвох, или Вера и впрямь стояла выше прагматического расчёта. Говорят, что иррациональное поведение не редко ведёт к успеху. После такого пренебрежительного тона к своему другу режиссеру, он ощути прилив восхищения перед ней. Впрочем, это могло быть очередной уловкой с её стороны.
— Ничего странного, — атаковала она уже в трескучем тоне, будто объявляла приговор тому, кто ей был не люб. — Он встречается со мной, показывается на людях, а на стороне, волочится за другими. Мою репутацию это не улучшает. Я подозреваю, что он и сошёлся со мной, чтобы найти спонсора среди богатых русских, которых в Лондоне как пруд пруди. По-моему, он не прочь, чтобы я переспала с любым, кто даст денег. Да и режиссёр то он не бог весть, какой. А наши соотечественники уже научились отличать серое от яркого.
— Вряд ли связь со мной поможет тебе, — заключил Александр, удерживаясь от восторга.
Она осекла его блестящим взглядом.
— Наша связь не должна дойти до журналистов, — резко ответила она. — Пусть о ней узнает Спирин, или даже мой нынешний любовник, с которым у меня появится причина разойтись.
— Ты ощутила вкус к конспирологии, — сдержанно отозвался Визант.
— От тебя заразилась, — дерзко парировала она, давая понять, что если она готова разойтись с одним, то это не означает, что она ляжет в постель с ним. — А на моего спутника ещё легче раздобыть компромат.
— Слишком мелочная работа для меня, — поняв намёк, изрёк Визант, контора которого как раз и специализировалась в таких делах, но этот факт устыдил бы его перед Верой.
— Зато, тебе она, ничего не стоит, по-моему, — уже заискивающе произнесла она.
Александра задевало её провокационное предложение разоблачить своего друга, поскольку она целилась в его самолюбие, играла ревностью.
— Моя цель — упредить Спирина, если он вознамерился скомпрометировать меня в глазах режиссёра, — продолжила она. — Спирин, на самом деле, не заинтересован в публичном скандале вокруг меня, ведь ниточка потянется и к нему. Я сама предоставлю доказательства измены своему любовнику. Он не получит средств, которые обещаны моими стараниями. Найдётся и другой режиссёр. Пожалуй, я должна благодарить врагов за то, что они подсказывают мне верный путь.
Визант удивлялся её сметливости и авантюрной наклонности, или, быть может, она была слишком самонадеянна.
— И каков же будет твой окончательный ответ? — настаивала она.
— Я могу устроить, чтобы уличили твоего друга, надеюсь уже бывшего.
— Ну что ж, сойдёмся на этом, — бегло подхватила Вера, утверждая свою деловую хватку. — Теперь, куда ты меня намерен пригласить? Или проколесим по Лондону, и расстанемся? — высказалась она, будто пронзив его сердце стрелой амура.
— Я предлагаю какой-нибудь ресторан. На окраине, при гостинице, — в унисон вторил он.
— Понятно, — ответила Вера с загадочной улыбкой и ловко вырулила с центральных улиц Лондона, поразив виртуозностью вождения и знанием мегаполиса.
Визант ощущал своё проигрышное положение, не в силах одолеть свою благость. Она же держалась ласково, но, как ему казалось, натянуто, будто бы утолила свою страсть, однако же, не ощутив к нему глубокой привязанности, опровергая расхожую истину, что физическая близость будит в женщине и чувство.
— Тебя подвести? — спросила она, жестоко разрушая недавнюю идиллию сладострастия.
— Если только до метро, — проговорил Александр, не вызвав у неё, светившейся уверенностью победительницы, упрёк за его подавленный тон.
В последующие дни Визант озаботился уликами измены любовника Веры, оберегая эту тайну от своих коллег сыскного агентства. После последней встречи она будто выкрала его душу, это требовало от него действий, чтобы сблизиться с ней, увидеть в ней ответную страсть.
«Не жениться ли на ней?», подумывал он в самых сладких мечтах, «сменить своё шпионское кредо, пока не поздно, пока не втянули в такую паутину, откуда точно уже не выпутаться». Он не настолько ценен начальству, чтобы его навечно сковали веригами службы. Разумеется, он государев человек до конца дней, и будет оказывать посильную помощь стране и миру, эпизодически, на контрактной основе, но принесёт больше пользы тогда, если избежит перерождения, как это бывает с людьми из спецслужб, часто переходящих границы добра в борьбе со злом.
«Да, но она ведь актриса, а они все ветреные, помешаны на карьере», тут же мучился сомнениями Александр. Стерпит ли он хотя бы взглядов поклонников, нашёптывала ему ревность, как змея, заползшая в его душу? Он должен увидеть в ней ответное чувство, но пока Вера вела себя неопределённо, ни искусительница, ни пагуба, ни спасительница, а скорее человек, бегущий от одиночества, или сложных обстоятельств, или того и другого, нашедшего временную защиту в нём. А может она им и играла, уподобившись Мата Хари.
Он предпочёл бы, чтобы его ненавидели, чем использовали. Впрочем, наверное, Визант был слишком подозрителен из-за своей профессии, предполагавшей обман во всём, не исключая и любовные отношения. В тоже время, женщины не ощущали в нём глубокой привязанности, пожалуй, одного из главных качеств, которые они ценят, так что за непрочность уз он мог попрекать только себя.
Однако же, за поручение Веры он взялся с особенным рвением, каким бы постыдным оно не могло показаться в иных обстоятельствах, стараясь очистить место вокруг неё и жаждая принести к её ногам всё, чего бы она ни пожелала. Визант, как и все влюблённые, впал в отчаянную уверенность, что овладеет сердцем возлюбленной, тем или иным способом.
Не прошло и пяти дней, как на следующей встрече в отеле, он протянул ей папку компрометирующих снимков, с холодным видом дельца, удачно обтяпавшим очередную сделку. Вера знакомилась со сценами того, как её бой-френд, то усаживает некую девицу в свой автомобиль, то увлечённо воркует с ней в кафе, затем они выходят из автомобиля у какого то отеля, и покидают его. Снимки были отличные, будто участники позировали, с датой и временем, на обратной стороне указывались имя, адрес, место работы новоявленной подруги. Поначалу Вера просматривала их с пренебрежением и саркастической ухмылкой, потом её лицо вспыхнуло неподдельным любопытством. Венцом этой сцены, стало выражение ревности, которая испугала Византа, способного оказаться в роли гонца с плохими вестями. Доносчику, первый кнут.
Она аккуратно сбила снимки в стопку и сунула их в папку.
— Мастерски сделанные фотографии, — отметила она ядовито своим тонким голосом.
