— Возможно. Но я знаю, что Спирин провокатор, игрок, такие не отступают, требуют реванша, используя все доступные методы. Ему нужно свое местечко в истории. Без этого приза он не уйдёт со сцены. Если он посеет панику и рознь между странами, для него это тоже результат. Он как разъярённый зверь, из-под лап которого только что ускользнула добыча. И не только у него, могу заметить, — как всегда сдержанно пояснял Дюран.
— Но, сливая компромат, он подставляет и себя.
— Он может огласить только то, что выгодно ему. Впрочем, вряд ли он чего-то боится. Что терять безумцу?
— Зато есть, что терять другим, чьи имена всплывут в этом обширном компромате, — заметил язвительно Визант.
— Мне огласка невыгодна в последнюю очередь, если вы меня причислили к этому списку, — живо парировал Дюран. — Эти сведения могут предотвратить войну, чему я буду только рад, хотя и навлеку ненависть ястребов, и на Западе, и на Востоке. Перед обществом я чист, иначе, зачем бы стремился проинформировать его об угрозе.
— Но как можно повлиять на ситуацию?
— Огласить всё, что нам известно.
— Тогда нет проблем.
— Проблема в том, что западные спецслужбы не допустят огласки наших сведений. Утопят правду в море дезинформации. Это способна сделать только арабская пресса, которая враждебна западному миру. Мы должны подставить Спирина, сливая ей весь компромат.
Визант молчал, подозревая, что собеседник подталкивает его выполнить грязную работёнку, то есть убрать Спирина и подбросить улики, что именно тот выдал компрометирующий материал, столь опасный для западных и российских властей.
— Слить компромат, дело не хитрое? — недоверчиво изрёк он.
— Сейчас, в нашем деле, любая мелочь может играть важную роль.
— Раз вы обнаружили сигнал в арабской стране, то возможно Спирин уже продал файлы. Остаётся сдать его спецслужбам, и дело в шляпе, — без энтузиазма заключил Визант.
— Мы не знаем, что именно он передал. Мы засекли пока только сигналы.
«Ну конечно, — думал Визант, — каждый раз вы всё знаете, а сейчас, у вас не получилось».
— Но мы знаем, где он находится, — добавил побудительно Дюран.
— Вот как? — иронично отметил Визант.
— Нашу задачу нужно решить до того, как его достанут чистильщики.
Визант удивлённо поднял брови.
— Из какой спецслужбы?
— Не важно. Американской, британской. Вероятно, именно они организовали убийство Пайка. Они же манипулируют и Спириным. У него с ними были общие интересы, но сейчас они разошлись. Мы бы могли сыграть на их разногласиях.
Дюран видимо имел в виду и посягательство на свою жизнь, проводником чего был Визант. Александр это принял как упрёк и требование долга.
— Именно для этих людей, наши сведения — вопрос их жизни и смерти. И ещё, это крах миссии тех, кто стоит за ними, — уверенно заключил магнат.
— И кто же они? — с вялой издёвкой произнёс Визант.
— Найдётся кому.
— Я верю в то, в чём могу удостовериться. Пока только я видел алчных до денег и власти особей, объединённых в стаи, время от времени грызущих друг друга.
— Вот именно. Есть вещи, которые незыблемы для власть имущих, несмотря на их внутривидовую борьбу. К примеру, вряд ли мы когда-либо узнаем правду об убийстве Кеннеди, или о гибели Дианы, или об инопланетянах. По крайней мере, пока этого не захотят государственные элиты. И ни одна власть не потерпит, таких как я, каких бы открытий я не совершил, пусть даже спасительных для всего человечества. Рано или поздно, государство уничтожило бы мою корпорацию. Я вынужден был пойти на сделку с ними, — смиренно признавался Дюран.
— Вот значит как? — поддел его Визант.
Взгляд магната блеснул благосклонной насмешкой.
— Невозможно быть изгоем в бизнесе. Мне нужно было поручительство. Не оставлял я надежд влиять и на политику. Моя цель предотвратить войну, которая расколет цивилизации, обвалит мировую экономику, а затем определённые силы используют это, чтобы привлечь государственные ресурсы в развитие более совершенных технологий. Что можно сделать и без вселенской катастрофы, и этим самым даже объединить мировой сообщество. Дюран ждал от собеседника ответной реакции.
— Что я должен делать? — спросил Визант после паузы, не поддаваясь идее мирового заговора, к теории которого он относился как к блефу, или фобии.
— Только вы способны противостоять Спирину, — Дюран смотрел собеседнику прямо в глаза.
— Я его наизлейший враг, не так ли? Вы считаете, что он передо мной спасует? — возмутился Визант.
— Именно. Он связан с вами эмоционально. Вы не раз разрушали его искусные ловушки. Спирин мечтает отквитаться с вами, но в той же степени и боится вас. Вы его проклятье. Но вы и его спасение, если убедите его в гарантии свободы, к примеру.
— Этого я гарантировать не могу.
— Не гарантировать, а убедить. Нужно загнать его в ловушку, — в голосе Дюрана прозвучало раздражение, что редко за ним замечалось.
— Вы предлагаете его убить? — брякнул Визант.
— Вы меня не так поняли.
— Всё я отлично понял.
— У нас задача более важная, чем судьба какого то мерзавца, — Дюран перешёл на командный тон. — Не думаю, что ваши власти погладят его по головке за попытку государственного переворота. Что я должен вам всё растолковывать?
— Придётся растолковывать. Дело не шуточное, — огрызнулся Визант.
Дюран задержал на нём свой взгляд.
— Мы можем обойтись и без вас, — вдруг равнодушно заключил он, что оскорбило собеседника.
— Я не могу рисковать там, где со мной не вполне откровенны, — Визант хотел уже встать и покинуть хозяина.
С примирительным видом, Дюран приподнял ладонь, как бы предостерегая гостя от того, чтобы неосмотрительно хлопнуть дверью.
— Спирин передаст копии террористам, по электронному сигналу мы определим их место дислокации, тогда американский ВВС и спецназ нанесут удар. Важно, чтобы никто из посторонних об этом не узнал, — проговорил Дюран.
— Значит, уже есть план, и вы в сговоре с их спецслужбами. Так бы сразу и сказали, — после паузы, спокойно, но с упрёком отметил Визант.
— Только в той степени, в какой считаю нужным. Я уже объяснил вам это, — сухо отрезал Дюран. — Каждый должен знать только свою часть миссии, иначе план не сработает. Пусть Спирин и террористы находятся в иллюзии, что они управляют ситуацией. Спирин же легко поверит, что вы хотите ему отомстить. Не плохая приманка для него.
Роль палача претила Византу, даже если бы Спирин сто раз заслужил бы справедливой кары. Вершить свой суд означало для него малодушие. А в словах Дюрана сквозило желание уничтожить их общего врага.
— Я просто хотел бы увидеть страх в его глазах, или хотя бы бессилие, — уверенно ответил Визант, инстинктивно сопротивляясь воле магната.
Воцарилась пауза.
— Да уж, вы постарайтесь встретить его и заглянуть ему в глаза, — раздался женский, громкий и возмущённый голос сзади, на английском, где была дверь.
