будешь узнавать меня, то и перестанешь воспринимать меня как прежде.
Подчинённый одобрительно оценил метафору шефа, но взгляд насмешливо сверкнул на долю секунды.
«Они быстро, — думал Спирин, — превращаются из братства волков в стаю шакалов, едва заметят слабину. Такие не способны служить идее до конца».
— Но хитрозадые англы не станут подсылать киллера, который сделает дырку в моей башке, чтобы затем какая-нибудь их газетёнка подбросила улики на меня, — рассуждал Спирин. — Через меня они подставят и нашу страну. Чёрт, — вдруг яростно воскликнул Спирин. — Олег, в том доме есть выпивка и жратва? Я бы сейчас сразу же натянул стакан коньяка, или хотя бы водки.
— Я даже самого дома не видел, шеф. Знаю только адрес, где ждёт хозяйка с ключами. Но мы всё купим по дороге.
Просматривая определённые сайты с объявлениями, Спирин встретил послание от Веры Щербаковой. Она давно не пользовалась этим сайтом и кодированным стилем, предназначенным для Спирина. Он как всегда подозревал ловушку, но оставить без ответа обращение не собирался, приученный обращать уловки врага против него же.
Однако же у него ещё был и сильный личностный мотив, не вполне осознанный: ревность, жаждущая раскаяния и мольбы о помощи со стороны падшего, кем Спирин считал её. Это чувство колебалось в нём как судно во время шторма, на якоре, вросшем в дно его души. Якорь этот — страсть к ней. Он хотел и поквитаться с ней, и приклоняться. Вспомнился ему и сон, где она жаждала его смерти.
Он отправил сообщение своему человеку в другую страну, чтобы тот вышел на связь с ней, дабы сбить со следа возможных электронных ищеек. После запутанного обмена посланиями оказалось, что Вера может приехать в Австрию в течение нескольких часов.
Ещё сутки назад, выпутавшись из плена, Спирин отправился на очередную рискованную встречу. Она ожидала его, как и условились, на скамейке в саду «Бургартен», у памятника Францу-Иосифу, равнодушно перелистывая глянцевый журнал, не озираясь по сторонам.
Спирин подсел к ней, подобравшись незаметно, встретив её сдержанный взгляд.
— Я одна, — произнесла она вместо приветствия и протянула ему свой сотовый телефон, насмешливо подчиняясь его привычке к конспиративности. — Он отключён.
Спирин не отверг этот жест и взял телефон, предложив продолжить встречу в гостинице, для чего он вызвал такси, выбросив её мобильный телефон в мусорную урну по дороге. Не пренебрёг он и тем, чтобы про- сканировать её на наличие жучков, после чего только заказал шампанское в номер.
— И чем обязан твоему визиту, — язвительно спросил он.
— Тем, что приходится жить скрытно. Я устала от этого. Я же не профессиональный шпион, как ты.
— Тебя кто-то преследует?
— Именно. Ведь ваши игры до сих пор не окончены? Если они вообще когда-нибудь будут закончены.
— И кто они?
— Представились людьми Дюрана.
— И что хотят?
— Поделиться новейшими технологиями с российским правительством. Дюран не хочет монополии Запада, которому он уже всё передал.
— Почему они ищут контакта именно со мной? Можно просто прийти в посольство и заявить о своём желании сотрудничать. Есть ещё и Визант, твой любовник, или кто он там тебе?
Вера будто и не заметила насмешливо брезгливого тона.
— Дюран предлагает также и архивы с невероятным количеством компромата. Видимо, их нельзя вручить кому угодно. Я поняла так — Дюран опасается за свою жизнь, и в случае чего, хотел бы, чтобы бесценные сведения попали не только в руки западных властей, которые не заинтересованы в их полной огласке.
Вера объяснялась чётко и уверенно, не без энтузиазма, будто отделывалась от затянувшегося дела, с осторожным предчувствием его долгожданного завершения. Всё выглядело правдиво, впрочем, Спирин давно убедился в её актёрских способностях, которыми в реальности она блистала в большей мере, чем в кино.
— Архивы он может передать ещё кому-то из российской разведки, — продолжал экзаменовать её Спирин.
— Возможно, он так и сделает. Для Дюрана, его сведения, это охранная грамота. Какой смысл его уничтожать, когда его архивы находятся в разных руках. В российской элите существуют разные силы: и про, и антизападные. К прозападным политикам эти архивы итак попадут. А вот тебя, Николай, трудно назвать либералом.
— Все люди либералы. Просто среди них есть те, которые не хотят делиться свободой с остальными. Просто я против свободных рабов. Прежде чем пожрать самих себя, они сожрут своих хозяев. Выбор невелик — или стать хозяином, или погибнуть, хотя бы как личность.
— А без власти трудно стать личностью? — вопросительно и с сарказмом изрекла Вера.
— Этого никто не заметит. И что это мы всё про философию. Лучше скажи, когда они пришли к тебе?
— Четыре дня назад.
«Всё сходится», — прикинул Спирин. Как раз шесть дней назад он исчез из поля зрения совместной группы наблюдения от Дюрана и английской разведки. Но каждая сторона вела свою игру. Британская спецслужба была заинтересована в ликвидации Спирина, также как и электронного магната Дюрана, что объединяло их обоих. Если это не искусная западня, то тогда судьбоносное везение.
— Что за связь у тебя с ними?
— Как обычно, по Интернету, шифрованным сообщением на одном из сайтов.
— Когда Дюран передаст мне материалы, я могу спустить их в прессу, без его согласия. Тогда он, напротив, теряет гарантии безопасности. Что- то не вяжется, — тем не менее, продолжал сомневаться Спирин.
— Наверное, у него есть некоторые оговорки. Но это ты уже выяснишь при личном контакте.
— Почему они именно тебя подослали ко мне? — спокойно спросил Спирин, не желая усиливать атмосферу подозрительности.
— Объяснили, что не смогли тебя срочно найти. Но, скорее всего, использовали личные отношения между нами, — ответила Вера без тени смущения на лице.
Спирин не стал более вмешиваться в тайную сторону её появления здесь, чтобы встреча не превратилась в неприязненный допрос.
Шампанское быстро развеяло остро-деловую тему и возвратило вожделение, долго и глубоко зревшее в душе Спирина.
— Переезжай ко мне, — предложил Спирин после сладостной паузы.
— Я не могу с кем-то постоянно жить, — томно ответила она. — Ты выбросил мой телефон.
— Я компенсирую. Что будешь делать, когда всё закончится?
— Ох, закончиться ли? Буду охотиться на богатых холостяков, если не получиться возобновить актёрскую карьеру.
— Я ведь тоже холостяк, и далеко не бедный, — высказался он весело.
— У тебя опасная работа.
— Но у меня есть и связи. А там где нет — я их заведу, даже в шоу- бизнесе.
— Хорошо, я подумаю, — лукаво ответила она.
— Я провожу тебя домой.
— Я бы предпочла оставаться инкогнито. Вызови мне такси, — она вскочила с постели.
Спирин заказал такси через портье. Он проводил её до машины, сразу после её отъезда запищал его телефон от напарника, с самого начала следившего, нет ли хвоста, а сейчас наблюдавшего за отелем, из
