Смерть – плохая примета

прогонят.

И это правда. Это уже не игра. Сейчас ребятам вы дадут боевые патроны… Уверен. Когда наша группа однажды «лиса» выловила… Палили все как сумасшедшие! – И, пристально глядя Марье в глаза, добавил совсем тихо: – Нас завалят, Маша. Дыр по наделают – больше чем в решете. Потом скажут – ошибочка вышла. Патроны кто-то перепутал. Группа, которая нас возьмет… завалит… Молчать все будут как рыба об лед! Понятно?

– Нет. Они же не все полные отморозки.

– Маша! – свистящим шепотом воскликнул Игнат. – Здесь порядки как на секретной базе! Ты думаешь, мы друг друга по именам тут знали?! Нет! Одни кликухи! Прежде чем нас сюда в первый раз везти, со всеми бригадиры работали – никаких имен, никаких адресов! Поняла? Кто вы, откуда – молчать!

– И вы так запросто подчинялись?!

– Да! Все понимали – это в наших интересах! Облажаешься, сцапают менты – ты ничего не знаешь. Кто был рядом в оцеплении, кто заводскому мордовороту череп проломил… Не знаешь! Твое дело сторона! Насвистишь – так, мол, и так, приятель, Фингал какой-нибудь предложил бабла по-легкому срубить, ну ты, дескать, и подписался. А кто рядом стоял, откуда… Знать не знаешь! Будешь молчать и правильно себя вести – адвокаты вытащат. У Тихона их целая свора.

– И все молчат?

– Все –работают. Каждый на своем месте. Так-то вот. – И повернулся к Роману, показывая, что разговор не по существу закончен. – Роман Владимирович, пойдете по дороге, через пять километров деревня будет. Туда не ходите.

– А если не по дороге? Если дальше вдоль трассы и голосовать попутку?

– Не получится. Вдоль дороги здоровенная полоса кустодрома, не продеретесь, в кустах завязнете.

– А если дальше, не залезая в кусты, по хорошему лесу вдоль трассы?

– Болото. И до деревни, что дальше по берегу озера, дороги нет. Болотистый овраг, там сам черт ногу сломит. Выходов на трассу только два – тот, через который мы приехали, и старая дорога. Старая длиннее, зато погони на машинах опасаться нечего. Понятно?

– Насколько длиннее?

– Не знаю… Может, шесть километров, может, все восемь… Новая пять, точно знаю. Так что запомните – ждать вас будут у выходов на трассу. Даже если через кусты полезете, верхушки качаться будут – засекут.

– Это если еще в лесу не поймают, – буркнул Савельев и направил лодку носом на участок зеленой травы. – Так следов на песке не оставим, – объяснил попутно. – Рацию с собой возьмешь? – успел только спросить Игната, как в кармане ветровки Марьи зашипел, затрещал едва чуть-чуть шуршащий до этого прибор:

– Восьмой, восьмой, я третий, прием! – и далее прямым текстом: – Вован, ты где?!

– Племянника ищут, – покачал головой Савельев. – Долго же они вокруг сарая в репах чесали… Субординация, мать их.

Из рации уже гремел голос Тихона:

– Первый на связи. Прекратить болтовню в эфире! Всем перейти на запасную частоту.

– Я запасную не знаю, – понуро помотал головой Игнат, Роман размахнулся и с плеча зашвырнул бесполезную теперь игрушку подальше в воду. – Пошли, Маша, – и встал на дно покачивающейся лодки.

– Роман Владимирович, – быстро заговорил Игнат, – чеха, я думаю, на острове держат! Наших туда не пускали, но думаю – точка там! Вова туда погреб.

– А ринг с решеткой в лагере есть? – помогая Маше перебраться на берег, в том же темпе спрашивал Савельев.

– Есть! Нашим обычно марш-бросок на сутки устраивали, но мы не дураки – когда возвращались, видели – были в лагере гости!

– То есть бои они устраивают без свидетелей?

– Да! Судя по отпечаткам шин, машин возле ринга много стояло, гости толпами валят! Я пару раз окурки от сигар в траве видел – солидные дяди курили. Лес потом еще часов двенадцать духами пахнет.

– Понятно, спасибо, Игнат. Когда выберешься, знаешь, что делать?

– Знаю. В ментовку не сунусь.

– Ищи Ваху… или Карима. Расскажешь все – помогут.

– Спасибо, Роман Владимирович, втянул я вас…

– Еще неизвестно, кто кого втянул, – буркнул тренер и налег грудью на нос лодки: – Греби, Гнат. Надеюсь – до свидания, – и мощно оттолкнул лодку от берега.

Только когда Роман и Марья, огибая по траве разглаженные дождями песчаные пятна, поднялись наверх берега, им в спину раздалось тарахтение мотора.

– Не догадаются, что Игнат нас здесь высадил? – забеспокоилась Маша.

– Нет. То, что мотор заработал после того, как в лагере объявили тревогу, – логично. Они ведь знают, что мы взяли рацию.

Вдалеке тихим комариным писком запел мотор хорошей лодки: видимо, Вова, получив приказ, мчался от острова. Мария, стиснув руку боксера, смотрела, как страшно, до жути медленно приближается лодка с единственным седоком к противоположному берегу.

– Не переживай, подумают, что мы на дно легли, чтоб выстрелами не зацепило…

– Я не о том. У Вовы лодка хорошая. Может догнать.

– Он сначала в лагерь поедет. Один нас ловить не сунется, вначале охранников с собаками подхватит.

– Найдут! – обреченно, с надрывом и испугом за Игната, воскликнула Марья. – С собаками – найдут!

– Игнат еще в доме у Тихона его кроссовки надел.

– След свежий. Собаки могут верхом пойти.

– Все-то ты знаешь, – буркнул Роман Владимирович и повернул застывшую Марью за плечо лицом к лесу. – Пошли, премудрая моя…

– У меня папа рыбак и охотник, – объясняя, вздохнула девушка, в последний раз оглянулась на одинокого седока в моторке и повернулась к нему спиной. – Пошли.

Лодка с Игнатом уже почти дошла до лесистого противоположного берега.

Глава 3

Если бы не дышащий в спины страх, идти по пружинящему мху вдоль двухполосной, почти заросшей колеи было бы даже вполне приятно. Но страх мешал умерить темп, безостановочно подталкивал и заставлял оглядываться. За первый час пути Роман и Марья не сказали друг другу ни слова. Молчали и слушали – когда от озера раздастся собачий лай? Или выстрелы. Уже с той стороны озера.

– Овчарки на «лисиц» натасканы, – пробурчал, наконец, Савельев, понимая, что Мария тоже думает об остромордых псах. – Игнат, правда, догадался свои кроссовки за обувную тумбу запрятать, сегодня не найдут… Но вообще, Маш, как они собираются овчарок по следу пускать?

– По коврикам из джипа, – не отрывая глаз от земли под ногами, ответила Марья. – А с Игнатом вообще просто – собаки от лодки возьмут.

– Ну, ну. А что ты еще о собаках знаешь?

– Об охотничьих много. О натасканных на людей – ничего.

– Жаль.

Мария фыркнула: