Труды Св. Максима Исповедника по раскрытию догматического учения о двух волях во Христе

Итак, воля и действование, как таковые, суть неотъемлемые отличительные свойства природы (а не лица). Это теоретическое основоположение диофелитизма в приложении к учению о лице Христа вполне уполномочивало на известный совершенно законный вывод. Во Христе — две совершенные природы; следовательно, во Христе — и «две природные воли» (??? ?????? ????????), и «два природные действования» (??? ??????? ?????????); две и два — «различные», как различны и самые природы: Божественная и человеческая[337]. Отцы Церкви, когда говорят о двух волях и действованиях, то разумеют воли и действования «природные»[338] , а, следовательно — и различные. «Ведь все (т. е. отцы и учители св. кафолической Церкви) учили как об иной и иной, т. е. Божественной и человеческой, и двойной природе Одного и того же; и так же ясно возвестили всем иную и иную волю, т. е. Божественную и человеческую, следовательно — две воли; а также иное и иное действование, Божественное и человеческое, и опять–таки — двойное действование, т. е. два. Подобным образом и сущности они ясно обозначали численно и самыми названиями»[339]. Но «как число природ одного и того же, правильно мыслимое и трактуемое, не разделяет Христа, но указывает на сохранение различия природ и в соединении (т. е. ипостасном); так и число существенно свойственных природам Его воль и действований (а ведь по обеим Своим природам, как сказано, Он был хотящий и действующий наше спасение) не вводит разделения (да не будет!), но указывает на сохранность и невредимость их даже и в соединении, и именно только на это указывает»[340].

Против применимости рассмотренного теоретического основоположения диофелитизма к учению о лице Христа, т. е. против двойства воль и действований во Христе, монофелиты выставляли множество различных возражении, видимым образом мотивируя их опасением впасть в несторианство. Так, в разговоре с Максимом Пирр выставляет следующие возражения против допущения двух воль во Христе:

1) Признание двух воль во Христе равносильно признанию двух волящих, двух субъектов, т. е. двух лиц. — Мы говорили уже о том, как опроверг это возражение Максим. Мы знаем, из какого основания, из какого теоретического основоположения монофелитизма исходит такое возражение, но нам известно также и то, в чем или где подобное возражение, как исходящее из известного основания, получает полное разрешение для себя.

2) Совместное существование двух воль, качественно различных, ставит природы Христа в противоречащие даже нравственному соединению их условия борьбы, противодействия (??????????? = ??? ?????). — Максим отвечает указанием на отсутствие причины, которая могла бы породить подобную борьбу (??? ?????? ??? ??? ?????, ???? ?? ???????? ???????? ????? [очевидно, что когда нет причины, не будет и причиненного]). Невозможно считать такой причиной самую природную волю (???? ????? ???????): в противном случае пришлось бы допустить, что Сам Бог, Творец природы, как таковой — виновник борьбы, что немыслимо. Не могла возникнуть она и вследствие греха, потому что «Бог греха не сотворил» (???????? ??? ???????, т. е. ? ????), и Христос, как обладающий природными волями, свободен от всякого противоречия (???? ??? ??????? ?????????? ?? ???? ???? ????? ????? ? ????????? ???? ???? ???????? [ни какого бы то ни было противоречия в Своих природных волях воплотившийся Бог не имел])[341].

3) Допущение во Христе природных воль равносильно отрицанию в Нем всякого свободного движения, т. е. свободы воли. — С основой этого возражения и с ответом на него Максима мы достаточно уже знакомы. Против применимости монофелитской точки зрения на свободу воли к Христу Максим замечает, что «не только Божественная и несозданная (непроисшедшая) природа не имеет ничего природно необходимого, но и разумная и сотворенная природа не имеет ничего такого» (?? ????? ? ???? ??? ???????? ????? ????? ???????????? ???? ???????, ???' ???? ? ????? ??? ??????)[342].

Против двойства природных действований во Христе выставлялись монофелитами точно такие же возражения, как и против двух воль. Так, например, то возражение Пирра, что «признающие во Христе два действования защищают нечестивое учения Несто–рия», по существу совершенно одинаково с подобным возражением против двух воль[343]. К возражениям против двух воль здесь присоединялось только одно, которое и выставляет на вид Пирр, формулируя его приблизительно так. Если в рассуждении о дейс–твованиях Христа принять за основание различие природ Христа (??? ?? ???????? ??? ??? ?? ?????? ?????? [по причине различия двух природ во Христе]), а не единичность лица (????????? ??? ????????), то Христу придется приписать не два, а три действования, «по причине различия сущностей души и тела». Нам известен ответ Максима, сводящийся к следующему: природное действование человека есть ???' ????? ???????? [родовое действование], а не ???' ?????? ????? ??? ??????? [сообразное сущности души и тела][344]. Сущность ответа Максима заключается, очевидно, в следующем: тело человека (????) само по себе безжизненно и недеятельно; форму, то, что называется «????? ????????» [вид человека], придает человеку душа (????) — начало жизни и движения; из нее–то и исходит ???????? ??????, присущая телу.

Если всмотреться пристальнее в подкладку всех, как приведенных, так и других выставляемых монофелитами возражений, то нетрудно заметить, что действительную основу всех возражений составляет собственно отрицание «человеческой» природной воли и «человеческого» природного действования Христа: из него все они исходят и к нему направляются. Это достаточно ясно уже из второго и третьего возражений против двух воль и из последнего возражения против двух действований. Но среди всевозможных возражений, выставляемых монофелитами, есть одно, в котором отрицание особого человеческого действования Христа является, так сказать, во всей своей наготе, ничем не прикрытое. Это известнейший аргумент в пользу ??? ????????, который Пирр облекает в форму следующего возражения: «Движение плоти не зависело ли от мановения (?????) соединенного с ней Слова?» Максим хорошо понял своего противника, когда отвечал: «Пресущественное Слово, сделавшееся существенно человеком, имело присущую человеческой природе силу самосохранения (??? ?????????? ???????), стремление (?????) и удаление (???????) которой и обнаружило добровольно (?????) через действование (??'?????????)… употреблением свойственного природе и добровольным стеснением Себя страхом во время страданий». Мысль Максима как раз противоположна той, какая заключается в возражении Пирра; т. е. испос–тасно соединенная со Словом плоть совершала свои естественные движения по собственному естественному побуждению, в силу особых, «Самим же Словом творчески вложенных в нее без всякого недостатка законов (?????? = rationes) своего существования, без которых и самое существование природы невозможно»[345].

Правда, более умеренные и податливые на уступки в пользу православия монофелиты не отрицали вовсе свойственной Христу особой, отличной от Божественной воли Слова, человеческой воли, разумеется — в смысле отдельных, частных проявлений. Они признавали качественное различие или инаковость воль и действований, но ни под каким видом не хотели допустить «двух» воль во Христе. Т. е., не соглашаясь признать законность формулы «??? ?????????» и «??? ???????? ? ????????», потому не соглашались признать законность ее, что признание различия или инако–вости действований и воль в такой форме отводило актуальности определений человечества Христа столь широкие границы, что с монофизитской точки зрения оно (человечество Христа) представлялось им не иным чем, как совершенно самостоятельной природой, существующей лишь подле Божественной природы Слова. Так, например, епископ Феодосий в разговоре с Максимом докладывал, что и они (т. е. монофелиты) вместе с различием природ признают и различие «воль и действований», сознавая, что без них немыслима «одушевленная» плоть. Только по отношению к последним, следуя отцам, они не употребляют самого термина «две» или «два», чтобы избежать разделения Христа, но говорят, что во Христе «иная и иная, и Божественная и человеческая, и двойная и двоякая» (т. е. воля и действование). Известно, что ответил ему на это Максим. Он сказал, что говорить, что во Христе «иная и иная, и Божественная, и человеческая, двойная и двоякая» воля и такое же действование все равно, что признавать две воли, два действования, и это так же несомненно, как несомненно то, что «дважды два — четыре»[346] .