сомнения.
– Ты помнишь Линду Нефф? – спросила она.
Было слишком темно, и она не видела, удивил ли Даниеля этот вопрос. Он ответил не сразу:
– Да, помню.
Сара закусила губу. Почему мне так трудно говорить с ним? – спрашивала себя она. Даниель сказал, что не хочет меня слушать, но он здесь, со мной, так почему же я не могу заставить себя сказать ему правду? У меня же есть доказательство моей невиновности, и я просто обязана бросить его ему в лицо!
И вдруг она поняла, в чем дело. Ей хотелось, чтобы Даниель поверил ей и без доказательств, сам, не заставляя оправдываться. Если он на это не способен, значит, не любит ее. А тогда и ее любовь к нему теряет смысл.
Даниеля заинтриговало ее упоминание о Линде. Это была девушка из их компании, которая, насколько он помнил, никому не нравилась.
Он ждал продолжения, но Сара молчала. Ветер и лунный свет играли ее распущенными волосами. Невозможно было стоять так близко и не прикасаться к ней. Наконец ее молчание начало беспокоить его.
И тут Сара заговорила.
– Она умерла.
Она собиралась сказать совсем другое, но теперь это было неважно. Сара отвернулась и сделала шаг вперед.
Ривер поймал ее за руку. Его раздражало, что она не реагирует ни на романтическую обстановку, ни на лунный свет, ни на его близость. Он уже злился на себя за то, что поддался безотчетному порыву.
– Мне очень жаль, – сказал он. – Линда горела желанием утешить меня после твоего ареста.
На мгновение Сара застыла, но потом оправилась и быстро пошла к фургонам. Это свидание было ошибкой. Она должна была послушаться интуиции и держаться от Даниеля как можно дальше. А теперь ей предстоит долго вспоминать его поцелуи и последовавшее за ними пренебрежение.
Его словам о Линде удивляться не следовало: это многое объясняло, но Сара не могла вынести, что он хвастался этим. И при этом еще говорил, что желает ее, хотя считает воровкой!
Сара в отчаянии прижала руки к горящим щекам. Да, прошло шесть лет, но, несмотря на все, что говорил и делал Даниель, я тоже желаю его, призналась она себе. Желаю, несмотря ни на что.
Даниель остался на берегу.
Какого черта я распустил язык? – выругал он себя и снова принялся мерить шагами сливовую рощу. Сара всегда воскрешала прошлое. Зачем она напомнила мне про Линду Нефф? Я и думать забыл об этой девушке. А вот забыть Сару было невозможно.
Он тяжело вздохнул и пошел в лагерь. Теперь ему стало ясно, что он допустил ошибку, пригласив Сару на свидание, и гнев его прошел. Мы прекрасно поладили бы, если бы вообще не стали разговаривать, решил он.
Утром в понедельник Сара сидела на облучке и наслаждалась болтовней Райса. Не прошло и часа, как она уже знала, что девочки фон Шиллер стали говорить по-английски намного лучше, что у их отца все еще болят зубы и что их матери Райс скорее нравится, чем нет.
Когда они решили немного пройтись, парнишка помог Саре спуститься с облучка и повел волов в поводу.
– Я видел, как вы шли рядом с фургоном Эли, – сказал он.
Сара кивнула; она и сама в этот момент вспомнила об этом. Желая рассмешить Райса, она шепнула:
– Ехать с Эли скучновато.
Но мальчик остался серьезным.
– Я хотел, чтобы вы отстали от его фургона и сели ко мне.
– А я думала, что ты не хочешь ехать со мной.
Райс пожал плечами.
– И хотел и не хотел.
Сара засмеялась.
– Не стоит переживать. Я рада, что мы опять подружились, несмотря на мое прошлое.
– Ваше прошлое мне безразлично, – ответил он. – Просто я думал, что, если это было для вас важно, вы должны были бы рассказать мне.
Сара на мгновение задумалась, а потом произнесла:
– У людей есть множество причин хранить секреты. Мне, например, очень хотелось забыть об этой части моей жизни. Я уверена, что есть вещи, о которых тебе тоже не хочется говорить. – Заметив его скептический взгляд, она добавила: – Или будут. А вдруг одна из девочек фон Шиллер поцелует тебя? Неужели ты тут же побежишь ко мне докладывать об этом?
Райс улыбнулся ей и отвел взгляд.
Остаток дня прошел в мирной беседе, однако у Сары перед глазами постоянно стоял Даниель. Она пыталась забыть о том, как ее влечет к нему, и помнить только свою обиду, но из этого ничего не получалось.
Вечером караван остановился на берегу реки Платт, а на следующий день фургоны снова двинулись по нескончаемой прерии, которую пересекали уже несколько дней. Саре показалось, что деревьев становится все меньше, а долина реки сужается.
В среду Эли заявил, что мясо достаточно провялилось, и Сара помогла ему сложить его в мешки. Оно выглядело не слишком аппетитно, и Сара обрадовалась, когда узнала, что его заготовили впрок. Хвороста здесь было вдоволь, и они с Райсом пополнили «брюхо опоссума».
Утром в четверг Даниель рано разбудил путников. На небе не было видно звезд, и еще до рассвета стало ясно, что приближается дождь.
– Дорогу может размыть, – объяснил Саре Райс. – Тут самое опасное место. Поверхность такая ровная, что воде просто некуда стекать.
Она плохо понимала, чем этот участок дороги отличается от прочих, но она была убеждена, что Райс знает, что говорит.
Даниель вывел караван рано и подгонял изо всех сил, пока не стемнело. Хотя небо было пасмурным, в тучах иногда появлялись просветы.
Наконец Даниель дал сигнал остановиться и разбить лагерь.
Несмотря на протесты Эли, он натянул тент над фургоном с припасами, а потом пошел проверять скот и стражу.
Даниель знал, что причиной его плохого настроения является вовсе не приближающийся дождь. Он так злился на Сару, что не хотел ее видеть, однако оттого, что он избегал ее, ему становилось еще хуже.
Черт побери! Почему я чувствую себя виноватым в случившемся? – думал он. Да и какой прок от того, что я испытываю чувство вины?
Когда ужин был готов, начался дождь. Сара с Эли отнесли еду под навес и дождались Райса. Тут было уютно, однако, когда спустя несколько минут к ним присоединился Даниель в мокрой шляпе и плаще, всем стало не по себе.
Даниель избегал Сару так же, как на прошлой неделе Райс. Это облегчало ей жизнь. Она начинала верить, что ошиблась и приняла за любовь всего лишь воспоминания. Разве меня могло тянуть к такому бессердечному человеку? – убеждала себя она.
Если Эли и заметил царившее за ужином напряжение, то не подал виду. Он сидел спиной к ветру, едва прикрытый навесом.
– Ривер, – вдруг сказал он, – я слышал, что на Востоке тебя звали Даниелем.
Даниель удивленно уставился на него. Значит, старика все еще интересует их с Сарой общее прошлое, понял он и, приготовившись к новым вопросам, спокойно ответил:
– Это верно.
