— А я вот что думаю, — проговорил Эйрик задумчиво. — Вода живая — и океанская вода, и дождевая. Вот сейчас она льётся прямо с неба и как будто злится на что-то… А вот ветер — он что? Он живой тоже?
— Ветер? — удивился Вальтер. — Никогда не задумывался. Мне кажется, что с водою ничто не может сравниться по степени важности. Разве что огонь, да и то… Вода, я думаю, важнее всех остальных сил природы.
— Да и я тоже так думаю, — сказал Эйрик. — Но вот только мне кажется, что и ветер тоже что-то знает и понимает. И вообще: он тоже живой!
Вальтер пожал плечами.
— С чего ты это взял?
— Ветер — это невидимая сила, — сказал Эйрик. — Деревья колышутся на ветру, а кто их колышет — не видно. А это ветер — такой невидимый великан и силач. Это он колышет деревья! Вот и воду он тоже сейчас разбрасывает. Смотри, что он делает с дождём!
Вальтер рассмеялся.
— Ну, тогда и земля — тоже живая и всё понимает. Камни и скалы — тоже.
— А вулканы? — спросил с восторгом Эйрик.
— Ну, эти-то уж точно живые! — согласился Вальтер.
— А я так и думал всегда! — закричал Эйрик. — Те, которые извергаются, — те проснулись. А которые не извергаются — те спят.
Вальтер охотно согласился:
— Особенно крепко спят те, на вершинах которых — озёра. Накрылись сверху водой и спят… Когда подрастёшь, непременно поднимемся с тобою на такой вулкан и искупаемся в таком озере. Ну а теперь пойдём в библиотеку.
Библиотекой у них называлась длинная узкая комната, заставленная книгами от пола до потолка. Все книги находились под стеклом — Вальтер ужасно не любил, чтобы они пылились. Он достал с полки огромный том «Истории Эйнского государства» и вручил его Эйрику.
— Читай, — сказал он. — Может быть, тебе-то и суждено будет раскрыть тайны Эйнской цивилизации.
Мальчик очень серьёзно воспринял это предположение своего отчима и тут же погрузился в чтение. Условия для чтения были самые подходящие: за окном метались дождь и ветер — живые и жутковатые; где-то за ними простиралась громада Океана, который умел навевать мысли и сны, да ещё и ещё и предметы мог передвигать с места на место, а здесь, в библиотеке, было так уютно!
Глава двадцать третья. И опять гости!
На следующий день дождь ещё продолжался, а буря на море всё так же бушевала, и, казалось, этому не будет конца и краю.
После завтрака Вальтер подумывал о том, чтобы всё-таки перебраться в лабораторию и там заняться накопившимися делами по систематизации собранных морских раковин. Часть он собирался продать в океанариум всё тому же самому Меценату, но самые редкие экземпляры решил, как всегда, приберечь для себя. Пока что его коллекция раковин по некоторым признакам была уникальна в своём роде, и он надеялся создать когда-нибудь собственную выставку морских редкостей, которую бы он возил по городам Большого континента и показывал бы людям.
Вальтер уже подумывал, не взять ли с собою в лабораторию Эйрика, чтобы приучать и его к коллекционированию и премудростям классификации, но засомневался: пробираться с мальчиком под таким сильным дождём — это ведь не очень приятное для него дело и, может быть, имело смысл оставить Эйрика в доме. Заколебавшись, он сказал сам себе почему-то вслух:
— Или всё-таки взять с собою? Мальчишку-то надо воспитывать и приучать его к порядку и знаниям…
Ответить на поставленный вопрос он так и не сумел, ибо кто-то вдруг зазвонил в калитку.
— Кого это к нам принесло в такую непогоду? — побурчал Вальтер и тут же вспомнил свой недавний сон. — Опять какие-нибудь странники?
Видеокамеры на входе у него не было, и он спросил через домофон, мол, кто такие и чего вам нужно?
Ответ совершенно поразил его: это был Меценат!
— Господин Вальтер, — радостно возвестил тот, — а я к вам в гости.
Вальтер нажал кнопку и впустил к себе необычного гостя. Выглянул в окно. К его удивлению, Меценат шёл не один, а с каким-то мальчиком. Двое телохранителей несли над ними огромные сверхмощные зонтики, похожие на чёрные шатры и закреплённые ремнями таким образом, что их не мог порвать ветер. Процессия перемещалась по каменистой тропинке, ведущей от калитки к дому, и стала затем подниматься на крыльцо. Вальтер пошёл открывать людям дверь.
Меценат первым вошёл в дом. Все трое проследовали за ним.
— Какими судьбами, вот уж не ждал! — приветствовал его Вальтер. — Вы ещё ни разу не удостаивали меня такой чести.
— С чего-то же надо начинать, — сказал Меценат. — Будем считать это историческим визитом: с этого дня я начинаю ходить к вам в гости.
Вальтер поморщился при этих его словах и бесцеремонно сказал:
— Нет, уж. Давайте так: я к вам, а не вы ко мне. Я не хочу, чтобы вы вторгались в мою личную жизнь.
— А вам в мою — можно?
— Вы человек общественный, и вы сами выбрали себе такую судьбу. Значит, не ропщите.
— Хорошо, хорошо, — замахал руками Меценат. — Я ведь пошутил, а вы подумали, что это я всерьёз, да?
Меценат оглянулся к своим охранникам и сказал:
— Идите пока в машину, когда буду уходить, я вас вызову. Ну а вы, господин, Вальтер, принимайте пока гостей: меня и моего правнука Це-Фона.
Вальтер, почти не скрывая отвращения, посмотрел на ребёнка. Это был мальчик лет около десяти, по виду совершенно нормальный, если не считать слишком длинных прямых и синих волос, которые опускались до самых плеч, скрывая от наблюдателя всякие признаки шеи. На слишком большой голове был слишком большой нос. Мальчик смотрел на Вальтера чёрными, как у его прадеда глазами — враждебно и исподлобья, как будто знал о нём, какую-то страшную тайну. И это было неприятно.
— Це-Фон у меня самый умный, — с гордостью возвестил Меценат. — И самый любимый. Всех остальных я тоже очень люблю, но только этот и будет моим главным наследником — так я решил.
Они прошли в гостиную, и Меценат впервые увидел всех членов семьи Вальтера. Со всеми вежливо поздоровался и, по приглашению Вальтера, уселся на диван. Правнук всё это время молчал, садиться не пожелал и остался почти неподвижно стоять, лишь зорко озираясь кругом. Подошедший к нему Эйрик предложил ему пойти поиграть вместе с ним, но мальчик презрительно и даже брезгливо посмотрел на него и молча отвернулся. На мгновение воцарилось какое-то тягостное, неловкое молчание. Вальтер тотчас же отдал распоряжение:
— Выйдите все! У меня будет какой-то очень важный разговор с господином Меценатом, а иначе бы он так просто ко мне не пришёл.
Все вышли. В комнате остались трое: Вальтер, Меценат и его неподвижный правнук Це-Фон.
— Если вы впервые за всё время пришли ко мне домой, то, стало быть, случилось нечто необыкновенное, — сказал Вальтер.
— Вы правы, — согласился Меценат. — Случилось: на меня снизошло озарение. И вот я, как старый,
