Глава седьмая
«Новый тиран»
С трудом пробившись сквозь плотные шеренги маршировавших в сторону бухты войск, постоянно отходивших от дворца главнокомандующего, Федор проскакал во двор, запруженный солдатами. Здесь он спешился, бросил поводья одному из слуг и, приказав ждать, направился прямиком к главному входу, но был остановлен начальником караула. Раздувшийся от собственной важности гвардеец, в сверкавшей на солнце кирасе, потребовал от него назвать себя и сообщить, зачем он хочет попасть на прием к Ганнибалу.
- Федор Чайка, командир двадцатой хилиархии, - с трудом сдерживая себя, процедил он сквозь зубы, недовольный таким приемом, - только что прибыл из…Испании. Я должен немедленно попасть к Ганнибалу. А что касается моего дела, то о нем я сообщу лично ему. Так что поторапливайся, чтобы не пожалеть о том, что задержал меня слишком долго.
Начальник караула, не встречавшийся ранее Федору, с удивлением уставился на запыленного вояку, который разговаривал с ним как со своим слугой. Он был явно задет, но смерив Чайку пристальным взглядом, убедился в том, что тот не шутит и явно имеет право так говорить.
- Я доложу, - наконец, проговорил он, направляясь наверх по лестнице.
Федору пришлось ждать на солнцепеке еще минут десять, прежде чем он смог попасть во внутренние залы дворца. И вот теперь он стоял перед Ганнибалом, облаченным в свою любимую черную с золотом кирасу, который прохаживался вдоль стола, уставленного яствами и кувшинами с вином. Неожиданный штурм не смог перебить аппетит главнокомандующему, но Чайку он не спешил пригласить к столу, как раньше. Вместо этого пуниец встал и сам начал измерять пространство шагами, разглядывая мозаичный пол.
- Что-то ты не слишком торопился, - сказал Ганнибал, подходя к огромной двери, что вела на балкон, с которого открывался отличный вид на бухту Тарента, - я заметил, как пришвартовался корабль и ждал гонцов раньше. И все же, я рад тебя видеть.
- Пришлось заглянуть домой, немного привести себя в порядок, - неумело соврал Федор, окинув взглядом свою грязную амуницию, - ведь я давно не был здесь и не знал к кому на прием тороплюсь.
Эта грубая лесть, конечно, не смогла обмануть Ганнибала, но сделала свое дело. Он лишь ухмыльнулся и не стал начинать расспросы о Юлии, сменив тему разговора.
- С каких это пор, Чайка, ты стал беспокоиться о том, что я подумаю о твоем облачении? - проговорил пуниец, выходя через открытую дверь на балкон, и, жестом приглашая гостя последовать за собой, - мы уже давно знаем друг друга и такие мелочи не должны смущать тебя. Ты, вероятно, слишком долго общался с карфагенскими сенаторами, для которых парадное платье важнее рваных доспехов. Для меня все по-прежнему не так.
Чайка невольно вздрогнул, приняв ответный упрек и намек относительно его пребывания в Карфагене, о котором пуниец не должен был знать. «А, может быть, уже знает? - проскочила досадная мысль в голове бравого командира, - и все, что я собираюсь ему рассказать, ему известно? Шпионов у Баркидов в столице должно быть не мало».
Ганнибал остановился у ограждения, устремив взгляд единственного глаза в сторону прибрежных вод, где курсировали римские квинкеремы, обстреливая укрепления бухты из своих орудий. Грохот сражения и крики доносились даже сюда.
- А что до моего нового титула, на который ты так прозрачно намекаешь, - вновь заговорил он, не оборачиваясь, - то, назовись я хоть царем всего Обитаемого мира,[2] это не помешает мне общаться с моими военачальниками. Армия, Чайка, всегда была и будет моей главной опорой, а ее офицеры моими боевыми товарищами.
«Кто бы сомневался», - не смог сдержать улыбки Федор, проследовав за своим покровителем. Честно признаться, такой ответ был ему по душе, даже если пуниец и лукавил. Но, Федор действительно не первый день находился рядом с этим человеком, а, кроме того, уже был глубоко втянут в интриги Баркидов, чтобы понимать, - без опоры на армию у него действительно ничего не выйдет.
- Говоришь, ты едва проскочил под носом у римлян? - уточнил Ганнибал, продолжая рассматривать сражение, которое уже перекинулось на стены. Легионеры в некоторых местах смогли вскарабкаться на укрепления и даже захватить одну из башен. К счастью не из тех, что управляли цепью. На остальных участках защитники не позволили кораблям подойти так близко, чтобы высадить пехотинцев на стены.
- Мне повезло, - кивнул Федор, тоже присматриваясь к разраставшемуся сражению, - у нашего сицилийского корабля оказался отличный капитан. Мы даже успели потрепать парочку римских квинкерем.
Несмотря на реальность прорыва, Ганнибал казался абсолютно спокойным. На помощь к защитникам уже двигались внушительные силы пехотинцев Атарбала. Кроме того, с десяток квинкерем направилось к выходу из бухты, с явным намерением отогнать римлян подальше от стен и дать им бой на воде. Ганнибал не собирался просто отсиживаться в крепости.
- А что сейчас происходит вокруг? - спросил Федор, бывший не в курсе последних событий, - наслышан, пока я был в Испании и Африке, здесь произошло много изменений.
- Все в порядке, - ответил Ганнибал, отлично поняв вопрос Чайки, - верные мне силы удерживают половину Италии и почти всю Сицилию, да это ты и сам видел. Мы готовимся к новым сражениям, но римляне до сих пор не рисковали переходить в наступление.
- Кто же тогда эти вояки? - позволил себе усмехнуться Федор, кивнув в сторону римских легионеров, которых защитники Тарента то и дело сбрасывали со стен, но они с упорством рыжих муравьев продолжали карабкаться наверх по лестницам.
- Наверняка кто-то из тех, кого разослал повсюду Марцелл, для того чтобы беспокоить меня в моих же владениях. Он сейчас вновь управляет флотом и старается досадить мне.
Ганнибал перевел взгляд со стен на лицо Федора и добавил.
- У Рима сохранился большой флот, а большая часть моих кораблей находится в Испании и Африке. Флотоводцев не хватает. Поэтому море даже вокруг моих берегов сейчас неспокойно.
- Море сейчас везде неспокойно, - проговорил Федор, вспоминая свое путешествие из Италии в Испанию, а оттуда, с небольшой задержкой на берегу, в Африку и обратно, - Они хотят захватить город?
- Скорее просто напомнить мне, что Рим еще жив, - отмахнулся Ганнибал, - никаких сухопутных приготовлений вокруг Тарента нет. Все легионы, способные атаковать меня, заняты охраной Рима и подступов к нему. Но, не будем больше об этом.
Ганнибал развернулся спиной к морю и, наконец, сделал жест, приглашавший Чайку к столу.
- Этот приступ отобьют без нас, - сказал он, возвращаясь в зал и усаживаясь в кресло, - а нам с тобой есть что обсудить и без этого малозначительного сражения. Марцелл явно просчитался, думая меня испугать. Зря только погубил столько легионеров.
Ганнибал взял свою наполненную вином чашу и кивком предложил сделать то же самое Федору, мгновенно позабыв о римлянах. Так словно их и вовсе не существовало. А Федор поймал себя на мысли, что Ганнибал, как и подобает стратегу, замыслившему большое дело, просчитывает свои ходы на много месяцев вперед. Для него этот внезапный штурм не более чем досадное недоразумение, которое, впрочем, тоже вписывается в ту картину передела мира, которую он себе нарисовал уже давно.
Наполнив самостоятельно свою чашу, - слуг при таких разговорах Ганнибал не терпел, - некоторое время Чайка молчал, не зная с чего начать свой рассказ. В голове роились всякие беспокойные мысли о судьбе Гасдрубала и его армии, где он оставил своих друзей, о Карфагене и сенаторах, которые теперь стали врагами. А Ганнибал не торопил его, наслаждаясь вином, словно на свете не было более важного дела, чем отпробовать прекрасного греческого вина во время штурма города. Но Федор задумался надолго и Ганнибал, все же, решил подтолкнуть его к разговору.