спрятал за спину оружие и открыл калитку. Дуло пистолета уперлось ему в лоб, приятно охлаждая раскрасневшуюся от вечерней духоты кожу.
– Тихо! – шепнул ему де Линар, подкрепляя свои слова щелчком взводимого курка. – Верно ответишь на мой вопрос, и я не дам твоим мыслям вырваться наружу. Если понял – кивни.
Облизнув пересохшие губы, американец кивнул.
– Во дворе, кроме тебя, еще кто-нибудь есть?
Увидев в ответ отрицательное молчание головой, он коротким взмахом руки отправил оппонента в глубокий нокаут, в компанию к Гранту. Американец, просев, упал на траву. Подобрав выпавшее из его рук оружие, де Линар, стараясь не производить шума, подобрался к дому.
Полковник Тихомиров, освобожденный от веревок, наручников и залеплявшего рот скотча, уединился на втором этаже вместе с Фишером. Остальные расположились на первом. Уильямс, собирающийся учинить бьющейся в истерике дамочке допрос с пристрастием, никак не мог этого сделать по причине неиссякающего потока слез.
– Найдите ей что-нибудь успокоительное, в конце концов! – крикнул он, выходя из себя от всхлипов, заполнявших комнату.
Дуайт Смит, перешагнувший порог тридцатилетия и проведший немало лет в неравной борьбе с истеричкой женой, подошел к бару и привычным движением налил полбокала виски, сыпанув туда горсть льда.
– Пей. – Он сунул бокал Мари, не без усилий отлепив ее руки от лица.
Мари послушно взяла бокал и сделала большой глоток.
– Выпей до конца, – добавил Смит, не давая ей поставить бокал.
Послушавшись, она осушила его до дна.
– А теперь, девочка, будь добра прояснить нам, как в этом доме оказался связанный и скованный наручниками мужчина, – грозно надвинулся на нее Уильямс.
– Я расскажу. Я все расскажу. Дайте мне сигарету.
Уильямс протянул ей свою пачку. Мари не спеша затянулась и, найдя взглядом участливого Дуайта Смита, вежливо попросила его:
– Можно еще виски?
После хорошей порции скотча окончательно придя в себя, она сбивчиво начала говорить:
– Мой парень тут ни при чем. Если я все расскажу, вы не сделаете ему ничего плохого? – И Мари просительно заглянула в глаза Уильямса.
– Мы постараемся, – сухо ответил он. – Если ваш рассказ покажется мне правдоподобным.
– Хорошо, хорошо. У него в Штатах был друг. Они знакомы давно. Я не знаю, чем они занимались раньше, мы с Сержем живем всего два года, в гражданском браке.
– Ближе к делу, – прошипел сгорающий от нетерпения Уильямс.
– А недавно…
– Когда недавно, точнее?
– В пятницу днем этот его друг…
– Как зовут друга?
– Алекс.
– Чем он занимается?
– Я не в курсе. Вам лучше спросить у Сержа.
– Спросим, дальше.
– Этот его друг, он приехал в пятницу днем, и они с Сержем закрылись наверху. Разговаривали, наверное, часа три. Потом куда-то уехали и вернулись уже под утро.
– Ваш друг что-нибудь вам говорил?
– Нет, Серж больше отмалчивался, а его дружок постоянно пил виски и вообще вел себя развязно. Говорил мне, что, мол, детка, скоро твой парень разбогатеет. А Серж, я испугалась, что они что-то задумали, Серж ничего мне не говорил. Я обиделась и перестала с ним разговаривать. – Мари, давая себе передышку, сделала еще глоток. – А ближе к вечеру они приехали вместе с этим, – она показала рукой наверх, где еще недавно сидел в заточении полковник Тихомиров, – и увели его на второй этаж, а дверь закрыли. Потом поели, я разогрела им ужин, и снова уехали. Вот до сих пор их нет. Когда вы позвонили, я думала, это они. Мне страшно. Что теперь будет? – На глаза Мари вновь навернулись слезы.
Уильямс и Смит обменялись взглядами, после чего Смит в очередной раз наполнил опустевший бокал и протянул его Мари.
– Черт знает что! – выругался Уильямс и, подозвав Смита, шепнул ему: – Возьми кого-нибудь с собой и приведи сюда раненого.
Махнув рукой одному из находившихся в комнате парней, Смит вышел в коридор. Де Линар, стоявший за дверью и пытающийся понять, что происходит внутри, вовремя услышал звук шагов и успел отскочить от двери, которая почти тут же распахнулась. Смит, вышедший первым, с удивлением обнаружил, что чья-то рука захлестнулась на его шее, а пистолет уперся ему в висок.
– Стоять, не дергаться! Оружие на пол! Иначе прострелю ему башку. – Выражение лица де Линара не оставляло сомнений в том, что он без промедления приведет в исполнение свою угрозу. Поэтому сопровождавший Смита американец не стал искушать судьбу и, достав из-за пазухи свое оружие, положил его на пол.
– Спокойно, спокойно. – Наблюдая за лицом побледневшего Смита с приставленным к виску дулом пистолета, он задом попятился обратно в комнату.
– Что с тобой, Мидфилд? – Уильямс в недоумении уставился на пятящегося спиной подчиненного.
Бельгиец, втащив Смита в комнату, прислонился к стене, чтобы никто не подкрался сзади.
– Все подняли вверх левую руку, а правой аккуратненько достали свои пушки и положили на паркет. И без выкрутасов, мне терять нечего.
Опешив от такого поворота событий, Уильямс замер на месте, пытаясь осмыслить возникшее досадное недоразумение. Бойцы, не зная, как поступить, с ожиданием следили за реакцией шефа. Мари, с бокалом виски в руках, с радостью воскликнула:
– Серж!
– Заткнись! – гаркнул на нее бельгиец. – Считаю до пяти. Один…
Уильямс, осознав наконец, что произошло, выдавил из себя:
– Делайте, что он говорит. – И сам первый положил свое оружие на пол. За ним последовали остальные.
– Собирай эти железки, и уходим отсюда, – скомандовал Мари де Линар.
Мари поставила виски на стол и начала суетливо собирать с пола оружие. Никто из присутствующих не мешал ей. Сделав свое дело, она быстро выскочила наружу. Бельгиец, в обнимку с Дуайтом Смитом, медленно попятился в сторону двери. Нужно было срочно принимать какое-то решение. Нельзя дать ему уйти. Уильямс хорошо понимал это, но понимал также и то, что гибель еще одного подчиненного ему, по возвращении обратно в Лэнгли, однозначно не простят. Оставался один шанс, и он решил его использовать. В комнате рядом с ним стоял Джек Петерсен, потомок невозмутимых норвежских викингов, один из лучших стрелков управления, всегда носивший с собой, кроме табельного оружия, свой любимый револьвер, который он предусмотрительно не положил на пол. Уильямс, выразительно взглянув на него, незаметно моргнул.
Петерсен был левшой. Добравшись до дверного проема, де Линар упустил из вида движение левой руки викинга, которая молниеносно дернулась под пиджак и выхватила оттуда «кольт». Пуля, выпущенная метким стрелком, вошла в лоб между надбровными дугами бельгийца. Рука, сжимавшая шею Дуйата Смита, ослабила хватку, и де Линар, сделав шаг назад, упал спиной вниз. Лицо Смита побелело, как мел. Не обращая внимания на его состояние, Уильямс кивнул остальным в сторону выхода.
Фатима оказалась понятливой девушкой и, не задавая лишних вопросов, быстро вникла во все детали, в которые ее счел возможным посвятить Миссионер. Красный «Мерседес» с откинутым верхом мчался во весь опор в сторону Леваллуа-Перре. От бешеной скорости, которую развила танцовщица, у старлея Слобцова захватывало дух. По его подсчетам, друзья из Лэнгли уже вовсю должны были
