— Тебя уже приняли, — сказал Тяжелый Танцор. — Но я начинаю сомневаться, не зря ли. Мне начинает казаться, что ты пришел сюда не братству служить, а свой личный комфорт повышать. Если я угадал — лучше на ту скамейку больше никогда не садись. Подумай над моими словами, Топорище Пополам. И удачи тебе.
Топорище Пополам долго думал над словами Тяжелого Танцора, но так и не смог придти к определенному мнению. Отчаявшись, он спер у хозяина доллар, купил на рынке живого кролика и принес в жертву Никс Милосердной. Топорище Пополам молился о знамении, и на следующее утро Никс явила его.
Через полчаса после того, как добрый господин ушел на работу, в калитку постучался монах в балахоне и капюшоне, низко надвинутом на глаза. Топорище Пополам не стал отодвигать засов, а просто крикнул:
— Святой отец, вы к кому?
Монах поднял капюшон с лица, и стало видно, что это не монах, а Джон Росс.
— К тебе, — сказал он. — Пойдем, дело есть.
Топорище Пополам отодвинул засов и вышел на улицу. Джон Росс не стал его поджидать, а быстро пошел куда-то в сторону трущоб. Топорище Пополам пошел за ним, но не догоняя, а на расстоянии — он понял, что Джон Росс не хочет, чтобы их видели вместе.
Вскоре Джон Росс свернул с улицы и стал спускаться в овраг, отделяющий трущобы от приличного района. На противоположном склоне оврага сидели какие-то наркоманы, при виде монаха они перестали разговаривать и недоуменно уставились на него.
— Глюк, — отчетливо произнес кто-то из них.
Джон Росс остановился и продемонстрировал наркоманам метательный нож.
— Не дергайтесь, ребята, — сказал он. — Мне нет дела до вас.
Топорище Пополам решил, что в овраге можно уже не делать вид, что монах и орк-воин случайно идут в одну сторону. Топорище Пополам приблизился к Джону Россу, и тогда Джон Росс развернулся и ударил орка ножом в сердце.
— Ничего личного, — сказал Джон Росс.
Наклонился и осторожно вытащил нож, чтобы брызнувшая кровь не запачкала балахон. Распрямился, обернулся к наркоманам и крикнул:
— Эй, ребята! Мясо!
И пошел прочь, насвистывая веселую песенку.
С момента открытия электростанции прошло пять дней. За это время в жизни Длинного Шеста случилось много интересных событий.
Дырка в левом ухе, которую пробил Алекс Мортимер острой иглой, уже не болела. Да она и вначале не сильно болела, Алекс очень аккуратно ее пробил. И дорогого антисептика не пожалел, за что большое ему спасибо. Как узнал, что Длинному Шесту надо в дальнюю дорогу отправляться, так и сказал:
— Да езжай хоть завтра с утра. Дам тебе мази с собой, если болеть начнет или гноиться — помажешь, все пройдет. Но оно не должно ни болеть, ни гноиться, я его хорошо проколол, качественно.
Еще Алекс сказал, что использовать в качестве пароля серьгу — очень хорошая идея. Длинный Шест спросил, что такое пароль, Алекс объяснил и посоветовал учить терминологию, чтобы не казаться дураком. Длинный Шест спросил, что такое терминология, Алекс развеселился, обозвал его необразованной жабой и сказал, что как-нибудь потом обязательно объяснит, а сегодня у него много дел. Длинный Шест доложил Джону, что готов отправляться в путь хоть завтра, тот почему-то огорчился и пробормотал себе под нос что-то вроде:
— Блин, уже завтра резать придется… Как же не хочется…
Но затем повеселел, выдал Длинному Шесту документы, карту, очки, кобуру с бластером, сто долларов мелкими купюрами и дополнительные инструкции. Убедился, что Длинный Шест все понял и запомнил, пожелал удачи и пошел заниматься другими делами. Длинный Шест сложил вещи в дорожную сумку, посидел в баре, выкурил косяк и пошел спать. Долго ворочался без сна, встал, оделся, снова пошел в бар, покурил опиума, не почувствовал никакого кайфа, вернулся в квартиру, лег в постель и сразу уснул.
Отъезд Длинного Шеста прошел просто и буднично. Никто его не провожал, он просто вывел лошадь из конюшни, сел и поехал. Дежурный конюх стал смеяться над тем, какую лошадь выбрал Длинный Шест для этой поездки, Длинный Шест его обругал, конюх обиделся.
Вечером того же дня Длинный Шест прибыл в Ноддинг Донки. Дорога прошла без происшествий, погода была хорошая, а неказистая лошадка оказалась гораздо выносливее, чем Длинный Шест ожидал поначалу. Не зря Джон Росс в свое время выбрал себе именно это животное.
Направляясь в Ноддинг Донки, Длинный Шест немного опасался за успех миссии, которую Джон называл операцией прикрытия. Орку с понтом войти в городскую администрацию и фактически начать отдавать приказы местному аэдилу или как он там называется… Вот выпорют его, позор-то какой будет…
Длинного Шеста не выпороли. Бумага с личной подписью его святейшества произвела прямо-таки волшебный эффект. Длинному Шесту начало казаться, что из орка он превратился даже не в человека, а в ангела или в сатира — так перед ним пресмыкались местные чиновники. Поначалу это пугало, потом стало забавлять, потом снова начало пугать. Длинный Шест с детства привык, что люди — высшая раса, а орки — низшая, а теперь, когда выясняется, что эти расы так легко поменять местами…
Собрание геодезистов прошло странно, но в целом удовлетворительно. Длинный Шест почти ничего не понимал в словах, что там звучали, но свою роль отыграл по полной программе. Надувал щеки, морщил лоб, закатывал глаза, что-то спрашивал, и один его вопрос даже поставил геодезистов в тупик. Длинный Шест услышал, как один из них шепотом сказал соседу:
— А орчила-то сечет в наших делах!
Сосед в ответ зашипел, дескать, фильтруй базар, а то услышит. Длинный Шест сделал вид, что не услышал, но про себя порадовался. Чувствовать себя умным и важным так приятно!
В общем, миссия прикрытия выполнена на отлично, Джону даже не пришлось ничего подсказывать Длинному Шесту через серьгу. Он ей вообще почти не пользовался — несколько раз проверил связь, и все. Покинув Ноддинг Донки, Длинный Шест немного попетлял по лесным дорогам, запутал следы и поехал обратно в столицу. Но в город въезжать не стал, свернул на объездную дорогу, выбрался на Иденский тракт и уже отмахал миль двадцать. Миль через пять будет отель, там надо будет заночевать, следующий отель слишком далеко.
Длинный Шест был счастлив. Он впервые чувствовал себя свободным и значимым. Он делал важное дело, выполнял секретное задание самого Джона Росса, тайного аватара неведомого бога, и задание это выполняется просто прекрасно, вообще без проблем! Джон что-то говорил насчет грязи, предательства и возможной погибели души, но пока ничего такого даже близко не видно. Да и вообще, Длинный Шест грязи не боится, раньше боялся, когда первого пастуха зарезать собрался, а теперь не боится. Когда твое дело правое, никакая грязь не страшна!
— А ну, посторонись, орчила! — внезапно рявкнул кто-то сзади.
Погруженный в приятные мысли, Длинный Шест не сразу заметил, что его догнала удалая компания молодых рыцарей на скоростных лошадях по двести долларов за штуку. Надо было сразу съехать на обочину, но Длинный Шест привык, что обученная лошадь сама отслеживает подобные ситуации, а то, что эту лошадь правилам дорожного движения никто не учил — упустил из виду.
— Ты чего такой дерзкий? — спросил Длинного Шеста один рыцарь и потянулся к рукояти меча.
Длинный Шест склонил голову и почтительно произнес:
— Приношу смиренные и искренние извинения, добрый сэр.
— Представься, чувырло, как положено! — потребовал рыцарь.
— Топорище Пополам меня зовут, — представился Длинный Шест. — Его преосвященство Питер Пейн мой хозяин. Старший научный сотрудник ордена пилигримов.
— Ишь, как шпарит, — прокомментировал другой рыцарь. — Полукровка, в натуре.
