транслировало российское телевидение (дубляжом Варлей занялась еще в середине 80-х, озвучив все женские роли в фильмах «В компании волков», «Миранда»). В частности, именно ее голосом говорила героиня «Дикой розы» Вероника Кастро. В этом сериале было 199 серий, и актерам, дублирующим его, приходилось сидеть в студии с 9 утра до 9 вечера. И так в течение нескольких месяцев. Согласитесь, адский труд.
В 1996 году многих людей, знавших актрису, шокировало то, что Варлей активно поддержала на выборах лидера КПРФ Геннадия Зюганова. Ведь большинство ее коллег активно включились в пиар- кампанию Бориса Ельцина под лозунгом «Голосуй или проиграешь», а «кавказская пленница» оказалась в числе немногих представителей творческой богемы, кто призывал голосовать за коммунистов. Сама актриса на этот счет выразилась следующим образом:
«Мои политические пристрастия определились, когда на моих глазах — я жила на Смоленской набережной — палили пушки (речь идет о событиях октября 1993 года, когда ельцинисты расстреливали Белый дом из танков. —
Бесплатно я бы согласилась выступать только за Зюганова. Человеку хочется спасти расползающееся тело страны. На молодого Зюганова вешают лагеря… Да большего коммуниста, чем Ельцин, представить себе невозможно…»
Что касается творчества, то и здесь Варлей не была в простое. Она по-прежнему озвучивала сериалы на ТВ, снималась в кино — в фильме «Волшебник Изумрудного города» (1997) сыграла сразу двух ведьм: Гингему и Бастинду. Кроме этого, выпустила сборник своих стихов и вместе с композитором Н. Шершнем выпустила два диска с песнями.
Варлей живет в одном доме с Бари Алибасовым и его «нанайцами» (район Нового Арбата). Ее старший сын Василий сначала работал на метрополитене, затем пошел учиться (и работать одновременно) в Институт современных искусств. Женат. В мае 1995 года у него родился сын Женя — первый внук «кавказской пленницы».
Младший сын — Александр — в те годы учился в английской школе, а также посещал воскресную школу при Свято-Даниловом монастыре.
В самом конце 90-х Варлей вышла замуж в третий раз. Причем этот человек был далек от мира искусства — он был бригадиром строителей, которые делали ремонт на квартире Варлей. Его звали Владимиром, он был почти ровесником ее сына Василия (родился в самом начале 70-х) и стал активно ухаживать за актрисой. И она не смогла устоять перед его натиском. Он стал единственным мужчиной, с которым Варлей венчалась. Однако это не уберегло семью от разлада. А камнем преткновения стал младший сын актрисы Александр (ему тогда было 13 лет), с которым у Владимира так и не сложились отношения. По словам Н. Варлей:
«Я верила: Владимир послан мне Богом. Но и это оказалось ошибкой. Расстались мы не сразу, он еще возвращался, помогал по дому, приезжал на дачу. Потом мы официально развелись. Визиты становились все более редкими, в последний приезд Володя сказал, что у него появилась другая женщина, и мы расстались уже окончательно. Думаю, что настоящей любви с Володиной стороны не было. Была сильная влюбленность и желание одержать победу, заглянуть в „загадочный мир“ актрисы, а когда „барьер был взят“ и оказалось, что „в жизни все не как в кино“, вдохновение влюбленности стало чахнуть…»
В новом тысячелетии Варлей вернулась в большой кинематограф. Она снялась в нескольких фильмах, среди которых были: «12 месяцев» (2005; воспитательница), ф/сп «Оскар» (2005; Шарлотта), «Волкодав из рода Серых Псов» (2006; мать Кендарат).
В конце декабря 2011 года на телеканале «Россия», в передаче «Прямой эфир», был устроен бенефис Натальи Варлей. На него были приглашены два десятка гостей (ее коллеги по цирковому училищу, актеры и т. д.), в том числе и автор этих строк. Однако, увидев меня, Варлей не захотела, чтобы я участвовал в ее бенефисе, объяснив это тем, что в далекие 90-е я написал о ней слишком поверхностную биографию. Хотя мой тогдашний очерк о ней, вошедший в многотомник «Досье на звезд» (1998), был на тот момент единственным — больше о советских звездах в ту пору никто не писал. Но, как выяснилось теперь, «хозяйке бала» написанное не понравилось. Что ж, она имеет на это полное право. Так же как и я имею полное право писать о ней и дальше.
Любимая женщина Нестора Петровича
Наталья Гвоздикова родилась в Ленинграде 7 января 1948 года. Ее родители не имели никакого отношения к искусству, поэтому у них даже в мыслях никогда не было, что их Наталья когда-нибудь может стать актрисой. Однако в семье Гвоздиковых росла еще одна дочка — Людмила, благодаря которой, собственно, изменилась и судьба Натальи. Дело в том, что старшая сестра рано увлеклась сценическим искусством и стала играть в самодеятельном театре. Там ее заметил мэтр советской театральной режиссуры Николай Акимов и посоветовал другому мэтру, уже советской сатиры, Аркадию Райкину взять талантливую актрису в свой ленинградский Театр миниатюр. Аркадий Исаакович так и сделал. Тем более что его жена, впервые увидев Людмилу, воскликнула: «Боже, это же вылитая Люська Целиковская!»
Проработав у Райкина несколько лет, Людмила Гвоздикова в середине 60-х уехала в Москву и поступила в ГИТИС. Вскоре за ней потянулась и младшая сестра Наталья — закончив школу в 1965 году, она вскоре переехала жить к Людмиле. Причем приезд был вызван конкретной целью — поступлением во ВГИК. Естественно, к поступлению туда Наталью готовила ее старшая сестра. И это помогло — Наталья своим талантом (а также красотой!) сумела произвести впечатление на самого Сергея Герасимова. Отметим, что этот просмотр состоялся не в стенах ВГИКа, а на квартире актрисы райкинского театра Ольги Малоземовой, с которой Герасимов был знаком еще с 20-х годов (и даже хотел на ней жениться, но в итоге стал мужем ее подруги Тамары Макаровой).
Вспоминает Н. Гвоздикова: «Однажды Малоземова пригласила меня к себе. В это время у нее гостила знаменитая пара. Открыла мне дверь квартиры сама Макарова в стеганом голубом халате, длинные распущенные волосы были влажными. Видимо, она только что вышла из душа. От волнения у меня затряслись коленки. Почувствовав это, Тамара Федоровна заговорила на отвлеченные темы: „Деточка, посмотри, пожалуйста, какие „шпильки“ я купила в „Гостином дворе“. Пока я внимательно разглядывала ее покупки, ко мне вернулся дар речи, и, успокоившись, по ее просьбе я начала читать сказку Андерсена „Злой мальчик“. Вдруг неожиданно распахнулась дверь, и в комнату вошел Сергей Герасимов.
Переглянувшись с женой, он обернулся ко мне и спросил: „Ну что? Хочешь у меня учиться?“ От волнения у меня перехватило горло, и я молча закивала в знак согласия. (Нужно было быть идиоткой, чтобы отказаться от такого предложения!) Сергей Аполлинариевич тут же позвонил министру культуры Фурцевой: „Здравствуйте, это Герасимов. Я уже набрал курс, но мне нужна еще одна единица“. Потом обратился ко мне: „Я тебя поздравляю. Ты учишься в моей мастерской“.
Затем все сели обедать. Тамара Федоровна в этот день сварила какой-то невиданный фруктовый суп, я тогда и понятия не имела, что на свете существуют такие блюда. Но от волнения не могла проглотить ни ложки, все никак не верилось в свалившееся на мою голову счастье. Помню, меня поразил темперамент Герасимова, особенно глаза — словно два прожигающих насквозь буравчика. Впоследствии мы, ученики, часто копировали его жесты, даже гладили себя по воображаемой лысине…“»
Так летом 1967 года наша героиня стала студенткой лучшего кинематографического института в стране (а то и в мире!). Но первое время Наталье было в нем неуютно. Почему?
Поскольку Герасимов зачислил ее на свой курс в обход существующих правил — без сдачи профильных экзаменов (она сдавала только общеобразовательные предметы), однокурсники посчитали это верхом несправедливости и объявили «блатной» бойкот. И когда осенью того же 67-го весь курс отправился на «картошку», с Гвоздиковой никто не разговаривал. Среди людей, объявивших ей бойкот, были те, кто очень скоро станет звездами советского кинематографа: Вадим Спиридонов, Николай Еременко-младший, Талгат Нигматулин, Наталья Аринбасарова, Наталья Андрейченко. Еще одна Наталья — Белохвостикова — к бойкоту отношения не имела, поскольку пришла в институт после «картошки», а во-вторых — тоже
