Приободренная этой мыслью, Сэм открыла багажник, достала оттуда плащ, широкополую шляпу, маску и револьвер. Она часто (практически всегда) забирала со съемок что-нибудь особенно памятное. В этот раз это был костюм грабителя поезда. Сэм смотрелась в нем очень органично. А Бернадетта всегда приходила в восторг, когда Сэми показывалась в ее дверях в чем-нибудь со съемок.
Спустя двадцать минут Сэм стояла перед дверью мадам Форнье в полном облачении. Тень от полей ее шляпы падала Сэм на лицо, скрывая ее довольную улыбку.
– Кто там? – послышался за дверью голос мадам Форнье, отчего улыбка Сэм стала еще шире. – Кого на ночь глядя принесло?
И не дождавшись ответа (санлеонцы были доверчивы), Бернадетта открыла дверь. Увидев нежданную гостью на своем пороге, женщина сначала ахнула и отступила назад, но потом, вглядевшись в знакомый силуэт (а кроме силуэта там узнать вряд ли что представлялось возможным), недоверчиво протянула:
– Сээээээм?
И услышав в ответ заразительный хохот, а так же увидев белозубую и такую знакомую улыбку, когда девушка, смеясь, запрокинула голову, мадам Форнье схватила Саманту за руку и буквально вдернула в дом.
– Сэми! – сердечно воскликнула Бернадетт, обнимая ту, которую еще минуту назад готова была принять за страдающего бессонницей уличного хулигана. – Ты вернулась!
– И тут же вспомнила о ваших круассанах, мадам! – галантно поклонилась ей Сэм. – Как Вам мой наряд?
– Великолепно, девочка моя! Проходи в дом! Сейчас я для тебя что-нибудь найду!
Сэм вышла из дома мадам Форнье спустя каких-нибудь полчаса с бумажным пакетом в руках. Она подняла голову к звездному небу, с наслаждением вдыхая аромат позднего летнего вечера, разбавленный морской свежестью. Но потом Сэм услышала негромкий шум и с удивлением заметила на дороге двоих подозрительных молодых людей. Они настороженно озирались по сторонам, продвигаясь вниз по улице. Они определенно не походили на санлеонцев, поэтому Сэм из чувства ответственности за спокойствие жителей своего города, решила за ними проследить. Но делать этого ей не пришлось, потому как молодые люди спрятались в тени раскидистого дерева, росшего у дороги сразу за забором мадам Форнье.
Это было очень кстати. Еще в детстве Сэм с племянниками булочницы забиралась по забору на это дерево, на чьих могучих ветвях они могли проводить целые дни на пролет, строя там, например, жилище Робин Гуда. К несчастью молодых людей. Которых неизвестно каким ветром занесло в Сан-Леоне в надежде поживиться легкой добычей. Их расчет в принципе мог оказаться верным, потому что обычно жители таких городов не привыкли к появлению незнакомцев и не ожидали опасности на улицах.
Поудобнее усевшись на дереве, Сэм с таким же нетерпением как и двое внизу ожидала появления кого-нибудь. Намечалось веселье. И через несколько минут в конце улицы показалась молодая женщина. Она, не спеша, направлялась прямо к нашей троице. Сколько Сэм ни старалась узнать эту женщину, она не могла этого сделать. А когда незнакомка приблизилась на достаточное расстояние, Сэм поняла, что видит ее в первый раз в жизни.
– Что ж тем интереснее! – подумала Сэм про себя.
Столь красивая женщина, (а этого не возможно было не заметить, даже сидя поздним вечером на дереве и разглядывая женину сквозь густую листву), заслуживала того, чтобы быть спасенной от хулиганов. Если двое молодых людей все же были хулиганами.
И двое внизу не преминули доказать, что именно ими они и являлись. Когда незнакомка поравнялась с деревом, они вышли из-за его широкого ствола, скрывающего их фигуры до сих пор, и молча, преградили ей дорогу. Женщина окинула их спокойным взглядом, ни на секунду не испугавшись. Отчего Сэм заинтересованно повела бровью. Своей спокойной реакцией на происходящее женщина уже вызывала у Сэм уважение. Саманта, свесившись с ветки, со все возрастающим интересом наблюдала за происходящим. Незнакомка сделала шаг в сторону, один из молодых людей так же. И тут женщина ровным голосом, который показался Сэм столь же очаровательным, как и весь ее облик, сказала то, что, наверное, никто из троих не ожидал услышать:
– Более 80% подобных преступлений раскрываются в ближайшие сутки. Я лишусь сейчас пары сотенных банкнот, а вы от пяти до десяти лет свободы. Мне кажется, данный обмен не совсем справедлив по отношению к вам, молодые люди. Поэтому, если вы будете настолько благоразумны, что исчезнете в ближайшие несколько минут, я забуду упомянуть о нашей встрече в разговоре со своим хорошим другом местным шерифом.
Двое под деревом и одна на дереве были в шоке от такого большого количества слов, выстроенных в идеальную логическую цепочку. Сэм уже начинала потихоньку давиться смехом. Она восхищалась женщиной, ее смелостью, ее умом и словесными конструкциями, стиль построения которых показался ей до боли знакомым. Сэм нахмурила свои выразительные брови в попытке вспомнить их возможную встречу в прошлом, но она определенно никогда ранее не видела эту женщину. Она бы запомнила. Сэм трепетно относилась к умным и красивым женщинам.
Молодые люди тоже стояли в раздумье. Но, оглянувшись по сторонам, все же решили, что смелая и прекрасная незнакомка является легкой добычей.
– Я согласен, – сказал тот, что преграждал ей дорогу. – Согласен на обмен. Гони свои сотенные банкноты.
И он сделал угрожающее движение в ее сторону, от чего Сэм не выдержала.
– А вот так уже не полагается разговаривать с женщиной, – раздался ее насмешливый голос сверху.
Слово «гони» и, правда, резало ей слух.
Трое на земле как один подняли свои головы к верху, откуда им ослепительно улыбалась почти с домашним уютом сидящая на ветке, облокотившись спиной о ствол дерева, фигура в черном одеянии, с черной же маской на лице и широкополой шляпе на голове. Глаза ее сверкали, улыбка сияла. И хуже всего было то, что в руке ее виднелось оружие. Красивый старинный револьвер с витиеватым украшением. Им, конечно, было не до украшения, а вот Сэм очень гордилась этой вещицей в своих руках.
– А ты еще кто такая? – спросил парень, хмурясь. Но тон его стал заметно менее уверенным. Второй дернул первого за рукав, предлагая спасаться бегством. Но первый видимо был гордецом.
– Хочешь познакомиться поближе? – удивилась Сэм. – Что ж…
С этими словами она достала сотовый телефон, так не вязавшийся со всем ее обликом, и, глядя прямо в округляющиеся глаза смельчака, заговорила, обращаясь видимо к абоненту на другом конце линии:
– Мой дорогой шериф Монтгомери как поживаешь?
Парень нерешительно шагнул назад.
– Ты знаешь, что у тебя на Лиловой улице разгуливают невоспитанные молодые люди, понятия не имеющие о том, как разговаривать с дамами? Тут кстати твоя хорошая знакомая, мадам…
И Сэм поймала взгляд молодой женщины.
– Богарт, – ответила та, с победным выражением лица наблюдая за разыгрывающимся представлением.
– Мадам Богарт, – продолжила Сэм, – невероятно отважно в твое отсутствие отказывает им в передаче своего имущества. Один из них высказал настойчивое желание познакомиться со мной поближе. Ты бы мог устроить нам встречу в твоем участке. Конечно, по разные стороны решетки. Спасибо дорогой, я твоя должница.
– Так я тебе и поверил! – буркнул тот, что был посмелее.
– Есть вещи, которые работают в независимости от твоей веры! – промурлыкала Саманта.
– Например, закон тяготения, – заметила Изабель, обращаясь скорее даже к самой себе.
Но Сэм слышала ее и театрально коснулась края своей шляпы, благодаря за поддержку. А потом как бы в подтверждение ее слов, она неожиданно спрыгнула на землю. От чего оба молодых человека, переглянувшись и все же решив ретироваться, бросились наутек.
Сэм и Изабель остались стоять друг напротив друга одни посреди пустынной улицы. Проводив беглецов взглядом Сэм обратила все свое внимание на новую знакомую. И хотя Изабель не могла этого видеть, так как глаза Сэм надежно скрывала тень от полей шляпы, она это чувствовала. Мисс Богарт
