проще выяснить, кто это сделал.
А она, кстати, прекрасно овладела искусством распространения сплетен и слухов, так что ее можно смело назвать именно той особой, которая с готовностью возьмет на себя эту миссию. Если она предоставит судье неоспоримые доказательства контрабанды, то не только спасет этим жизнь кузины (и свою собственную), но также даст возможность леди Бон и мертвому мистеру Ботуику — а также их призракам — упокоиться с миром.
Не прошло и часа, как Сьюзен вышла из дома и направилась в город. Она заходила в одно заведение за другим, чтобы расплатиться с долгами, постоянно думая о том, что появляется на людях впервые с тех пор, как Эван лишил ее девственности. Она стала именно такой, какой они ее и считали, — падшей женщиной.
Мистер Ботуик, а не Эван, поправила себя Сьюзен. Они не друзья и никогда не были друзьями. И никогда больше не будут любовниками.
Таверну Сьюзен оставила напоследок (и вообще пропустила магазин одежды, так как там могла встретить холодные сердца, которые даже золотом не согреешь), а добравшись до «Акульего зуба», сильно переплатила по счетам Салли. И по старой привычке угостила всех клиентов выпивкой. Правда, сама ничего пить не стала. Сейчас ей как никогда была нужна ясная голова.
Заходя в другие заведения, Сьюзен надеялась услышать хоть какие-то разговоры об убитом полицейском, но, как и прежде, ничего не услышала. Ни слова о крови, о поножовщине или о странных трупах, лежащих на берегу. Возможно, правда, что полицейского еще не нашли. Или как предполагал Тимоти, убийца уже спрятал труп.
Опершись локтем о стойку бара, Сьюзен стала обдумывать сложившуюся ситуацию и свои возможности. Если убийца не вернулся, а полицейский по-прежнему лежит на берегу, она должна «случайно» наткнуться на тело. Она может закричать. Кто-нибудь непременно прибежит на ее крики. И тогда бедняга удостоится нормальных похорон. При необходимости она сама их оплатит.
Но полицейский не единственный, кого надо опознать. Сьюзен прикоснулась ладонью к тяжелому кресту, висевшему у нее на груди. Леди Бон заслуживает большего, чем пустое надгробие. Сьюзен махнула бармену.
— Кто в Борнмуте вырезает надписи на надгробных камнях? — поинтересовалась она.
Если Салли и удивил ее вопрос, виду он не подал.
— Никто, — ответил бармен рассеянно. Он явно был больше увлечен своим бренди, чем разговорами со Сьюзен. — Для этого нужно сделать специальный заказ. В Бате, например. Или в Лондоне, если вы хотите что-то особенное.
В Лондоне. И снова этот город — вечный пожиратель золота.
Поблагодарив бармена, Сьюзен вышла из таверны и направилась к берегу, туда, где лежал убитый полицейский с Боу-стрит. Она закажет лучшие надгробия в Лондоне, как только вернется домой. И отдельно заплатит мастеру, чтобы тот написал…
Тело исчезло. Господи! Исчезло!
Сьюзен медленно огляделась вокруг, внимательно осматривая пустой берег. Ни крови. Ни трупа. Может, она не дошла до нужно места или, напротив, ушла слишком далеко? Нет, это невозможно, Лодка на месте, и она по-прежнему прикрыта сухими водорослями. Волны смыли все следы, все пятна крови.
Что теперь? Сьюзен посмотрела на море, потом на лодку, затем на мокрый песок, на котором еще вчера лежал труп полицейского. Интересно, именно такие чувства испытывал мистер Ботуик, когда не смог найти тело убитого брата? Беспомощность, печаль, гнев? Хотя, должно быть, ему было еще хуже, подумала Сьюзен. Он же потерял родного человека. Она прикусила губу. Возможно, Эван не имеет никакого отношения к смерти брата.
Она зажмурилась и наконец про себя расставила все по местам. Она пытается оправдать то, чему нет оправдания. Он пират. Даже если мистер Ботуик не виновен в смерти брата, это не делает его невинным человеком. Ему нельзя доверять. А то, что она уже доверилась ему… Если этим и можно что-то доказать, то лишь то, что любовь делает человека слепым.
Нет. Она думает, что это любовь, нежность. На самом деле это всего лишь проходящий каприз. Только этим можно объяснить то, что она снова и снова искала с ним встреч, бросалась в его объятия при первых же признаках опасности, с готовностью отдала ему свою невинность. Но это не настоящая любовь. Не может быть любовью. Он же пират.
Сьюзен глубоко вздохнула. Запах моря и соленый привкус ветра напомнили ей о том, что, возможно, лучше не уходить далеко за границы города, тем более что убийца может находиться совсем рядом. Она открыла глаза.
К ней направлялся мистер Ботуик. Никого другого в поле зрения не было.
Предательское сердце Сьюзен не захотело успокаиваться. Она сказала себе, что это страх, а не неуместное любовное томление. Если удача улыбнулась ей, мистер Ботуик до сих пор не догадался, что она знает о его связи с предателями. Она сделает вид, что ничего не изменилось. Притворится, что… неравнодушна к нему.
На удивление простая задача.
— Почему ты убежала? — Судя по тому, что Эван ей подмигнул, он вовсе не собирался начать разговор именно с этого.
— Добрый день, — ответила Сьюзен спокойно, однако дрожащие руки доказывали, что ее равнодушие деланное.
Наступило молчание.
Мистер Ботуик переоделся. Перед ней стоял безупречный джентльмен, собирающийся заглянуть на светский вечер, а вовсе не безжалостный негодяй, чувствующий себя как дома на пиратском корабле.
Он лениво дотронулся до жилета. Вероятно, хочет держать руки поближе к пистолетам, подумала Сьюзен.
— Ты сегодня уже говорила с Тимоти? — спросил Эван.
Сьюзен помедлила, прежде чем ответить. В конце концов, она же решила притворяться. Конечно, он предлагает не самую подходящую тему для разговора, но это все же лучше, чем говорить о ее распутном поведении в постели. А говорить о привидениях относительно безопасно. Хотя Сьюзен даже пожалела о том, что испытывает такое большое облегчение, узнав, что мистер Ботуик все же поверил ей. Она не нуждалась ни в его одобрении, ни в понимании. Он ей вообще не нужен.
— Нет, — ответила она, слегка покачав головой. Интересно, кстати, где же мертвый мистер Ботуик? Видел ли он, кто унес с берега тело полицейского?
Живой и все еще очень привлекательный мистер Ботуик переступил с ноги на ногу, словно ему жали сапоги. По-прежнему находясь на некотором расстоянии от Сьюзен, он устремил взгляд на море.
— Как жаль, что он не пришел ко мне, — тихо проговорил Эван.
— В этом нет твоей вины, промолвила она. — Помнишь, я говорила, что никого не просила подарить мне возможность встречаться с привидениями?
— Я говорю о прошлом, — перебил Сьюзен мистер Ботуик, переводя взгляд с моря на ее лицо. — Жаль, что Тимоти не пришел ко мне, когда еще был жив. Мне хотелось… хотелось… Поговорить с ним.
— Да, но… — Сьюзен неуверенно замолкала. И в самом деле, что она может ему сказать? Возможно, у него есть причины держать какие-то мысли при себе.
Что? — Брови мистера Ботуика вопросительно приподнялись, однако лицо оставалось бесстрастным. Может быть, ты считаешь, что нормально было расследовать дело о пиратах втайне от меня?
— Да, — честно ответила Сьюзен. Она тоже ничего не сказала бы ему, если бы оказалась на месте Тимоти. Как бы там ни было, этот человек убит. И, подумала Сьюзен, он встретил бы свою смерть еще раньше, если бы не держал рот на замке.
— Ты тоже бы что-то скрывала от меня? — преувеличенно равнодушным тоном спросил мистер Ботуик. — Может, ты и сейчас что-то скрываешь?
Сьюзен отступила на полшага, но заставила себя остановиться. Ему ничего не известно о пропавшем трупе. Он не знает, что она имеет какое-то отношение к приезду полицейского, и о ее письмах в штаб- квартиру на Боу-стрит. Нет у него причин подозревать ее и в том, что она догадалась о его связи с пиратами. Она должна вести себя как ни в чем не бывало. Оставаться спокойной. Выглядеть невинной и
